Пьесы
Шрифт:
Фру Рийс. Да, любви, тетя Уле! Пребывайте в любви!
Тетя Уле. Ой, отстань от меня со своей болтовней о любви! Ты как раз из пятых! И скучнее всех прочих!
Фру Карл, Пройс, Томас. Ха-ха-ха!
Фру Станге (одновременно). Но ты же только что говорила, что…
Тетя Уле. И ты тоже! Хотя и вовсе ведьма!
Остальные (кроме фру Рийс). Ха-ха-ха!
(Слышатся громкие голоса.)
Тетя
(Все встают.)
Пошли в спальни! Туда они не придут!
(Все, кроме фру Рийс, смеются. Тетя Уле тоже.)
Фру Карл (выходя). Так-то мы обсудили железнодорожный вопрос!
(Все хохочут, включая тетю Уле. Выходят налево.)
Входят председатель железнодорожного комитета, рядом с ним Карс и Пройс с одной стороны, Ланге и Крафт с другой.
Карс. Надо опираться на доказательства, вот что!
Ланге. А если одни доказательства опровергаются другими доказательствами?
Пройс. Цифры! Цифры, говорю я вам! А цифры не лгут.
Крафт. Ну, а если одни цифры опровергаются другими цифрами?
Карс. Вот от ваших-то доказательств, от ваших цифр Ханс Кампе не оставил камня на камне.
Ланге. Ни тени подобного! Его исходные пункты ложны.
Пройс. Его исходный пункт — официальные документы.
Ланге. Тут нечего доказывать. Особенности местности…
Крафт. …И движения!
Пройс. Что ж, возьмем южную ветку. Именно здесь Кампе доказал…
Ланге. Именно здесь доказал начальник канцелярии Ларсен!
Председатель комитета. Господа!
Карс. Расчеты старого Кампе — это нечто иное, чем расчеты начальника канцелярии Ларсена…
Ланге и Крафт. Что вы имеете в виду?
Ланге. Я верю в точность расчетов Ларсена, как…
Пройс. Как в бога, так?
Ланге…как в математическую аксиому! Вот так!
Те же и начальник канцелярии Ларсен, Фредерик Равн, Карл Равн. Участники прежней беседы отходят к авансцене и беседуют тише.
Карс. Лучше поверьте отчетам инженеров тяги.
Крафт. А что там у них?
Пройс. Отчеты составлены самым
Крафт. Ну да, их составил тот хитрец, что сейчас вошел, зять генерал-директора.
Ланге. Я утверждаю, что это тоже подлог!
Пройс. А я утверждаю, что вы больше не отдаете себе отчета в своих словах!
Председатель комитета. Господа!
Ланге. Ни одна душа не сомневается в том, что мы имеем дело с заговором, что этим заговором руководит пьяница и что причиной всему является семейная вражда.
(Одновременно с их приглушенным разговором вновь пришедшие, медленно входя в зал, беседуют громко.)
Фредерик Равн. Зайдите как-нибудь ко мне и ознакомтесь! Я сопоставил отчеты инженеров тяги.
Ларсен. Мы их тоже сопоставили.
Фредерик Равн. Но не так. Зайдите и взгляните!
Ларсен. Я зайду, раз вы разрешаете.
Фредерик Равн. Я знаю, вас интересует только истина в этом деле.
Ларсен. Надеюсь, господин инспектор водных путей.
(Карл Равн незаметно приближается к шепчущейся группе.)
Карл Равн (весело). Семейная вражда? А ну-ка, говорите вслух!
Ланге (громко). С удовольствием скажу. Вопросы надо разбирать, исследуя их нравственные истоки. В нашей маленькой стране это возможно, и в этом — наше большое преимущество.
Карл Равн. Во всяком случае, это в духе нашей нации.
Пройс. Вероятно, это тоже входит в понятие любви к отечеству?
Ланге. Не упоминай этого слова всуе! Если б среди нас жила любовь к отечеству, мы бы придерживались того, что в самом деле наше.
Фредерик Равн. Наших ошибок, например?
Ланге. Чего же вы придерживаетесь? Бредовых идей какого-то пьяницы?!
Председатель комитета. Прошу прощения! Я привык в риксдаге исключительно к парламентским выражениям.
Ланге. Можно и в риксдаге говорить правду.
Председатель комитета (улыбаясь). Ну нет, этого-то там и нельзя.
(Многие смеются.)
Крафт. Кстати о риксдаге! Какое там настроение? Что они решат?
Председатель комитета. Риксдаг оказывается в тяжелом положении, когда мнения специалистов прямо противоречат друг другу.
Пройс. Так вы считаете, что они — специалисты, эти наши железнодорожные деятели?
Карс. Ужасно грубо!
Крафт. То-то что «ужасно!» Но что решит риксдаг, по-вашему?