Петербург – 1914 – Петроград. Хронологическая мозаика столичной жизни
Шрифт:
«Петербургская газета» за 1 февраля 1914 года сообщала своим читателям: «Вчера в антикварный магазин на Вознесенском проспекте явился молодой человек и предложил купить у него редкой работы японскую шпагу. Продавцу поведение молодого человека показалось подозрительным. Была вызвана полиция, и молодого человека арестовали. Он сознался, что похищал старинные вещи из Императорского Эрмитажа, а затем продавал их».
Температура воздуха колебалась в пределах от -1,9 до +2,4 градуса по Цельсию. Временами шел мокрый снег.
Петербуржцы отмечали один из двунадесятых праздников – Сретенье Господне, которым заканчивался рождественский цикл праздников, связанных с явлением Спасителя в мир. Сретенье (т. е.
Днем государь принял нового премьера И.Л. Горемыкина, с которым пил чай и вел часовую беседу. Вечером у государя была часовая беседа с Григорием Распутиным.
В утреннем выпуске газеты «Биржевые ведомости» была опубликована анонимная заметка под названием «Лекция Маринетти». Это была листовка-манифест выпущенная главой русских кубофутуристов Велимиром Хлебниковым, где провозглашалась независимость русского футуризма от итальянского. Текст гласил: «Сегодня иные туземцы и итальянский поселок на Неве (имеется в виду „Бродячая собака“, находившаяся на Итальянской улице. – Б. А.) из личных соображений припадают к ногам Маринетти, предавая первый шаг русского искусства по пути свободы и чести, и склоняют благородную выю Азии под ярмо Европы <…> Чужеземец, помни страну, куда ты пришел. Кружева холопства на баранах гостеприимства». Это заявление поссорит Хлебникова с организатором приезда Маринетти в Россию Николаем Ивановичем Кульбиным – художником, музыкантом, философом, теоретиком авангарда. Здесь уместно заметить, что Николай Иванович был прежде всего действительным статским советником, приват-доцентом Военно-медицинской академии и врачом Главного штаба армии. Он умрет в 1917 году в возрасте всего 49 лет.
Командующий морскими силами Балтийского моря адмирал Н.О. фон Эссен писал рапорт морскому министру И.К. Григоровичу: «В текущем 1914 году военно-политическая обстановка на Балтийском море резко изменяется в крайне неблагоприятную для нас сторону.
Не говоря уже о систематическом росте германского флота, окончание углубительных и расширительных работ в канале императора Вильгельма разрешает возможность сосредоточения всего немецкого флота на театрах Балтийского или Северного морей в течение 10–12 часов… Вместе с тем никогда еще со времени последней войны состояние наших сил не было так неудовлетворительно, как в наступившем 1914 и предстоящем 1915 году. Это положение создалось совершенно естественным путем устаревания отдельных боевых единиц нашего флота, не заменявшихся за весь длительный период после войны…».
Температура воздуха колебалась в пределах от +1,6 до +5,6 градуса по Цельсию. Местами наблюдались слабые осадки в виде дождя.
В 10.30 в присутствии государя состоялся церковный парад лейб-гвардии 2-й артиллерийской бригады, которая размещалась на Измайловском проспекте. Гвардейская артиллерия вела свое начало с 1683 года, когда юный государь Петр Алексеевич создал Потешную команду в селе Преображенском под Москвой.
Днем государь принял последнего морского министра императорской России адмирала и генерал-адъютанта Ивана Константиновича Григоровича. Бывший военный министр, генерал от инфантерии А.Ф. Редигер напишет о нем: «Григоровича я узнал во время нашего осмотра заводов и поездки на юг. Это был человек иной складки – самоуверенный, способный зазнаться, но интересный собеседник, и у меня с ним установились хорошие отношения. Его репутация во флоте и обществе была неважная, но не знаю каких-либо порочащих его фактов. Он оставался министром почти шесть лет, до революции 1917 года; судостроение при нем шло успешно; о том, как велось при нем хозяйство Морского министерства, я судить не берусь, но личный состав флота при нем, очевидно, остался столь же недисциплинированным, озлобленным и готовым к бунту, как и раньше».
Вечером
Кавалеры ордена Святой Анны отмечали свой орденский праздник. Он начался с торжественного богослужения в орденской церкви святых и праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы, построенной еще при Анне Иоанновне в стиле петровского барокко. Орден основан в 1735 году герцогом Голштинским в десятилетнюю годовщину его свадьбы с дочерью Петра Великого Анной, скончавшейся за семь лет до учреждения ордена.
Утром к Распутину явилась морганатическая жена великого князя Павла Александровича графиня Богенфельзен. Она просила «старца» похлопотать о том, чтобы царская семья признала ее своей родственницей и приняла ее у себя. Хлопоты Распутина окажутся тщетными. Императрица Александра Федоровна не пожелает видеть новоявленную родственницу, назвав ее женщиной, «окрутившей бедного Павла».
В Петербург пришло известие о кончине в Карлсруэ светлейшей княжны Марии Максимилиановны Романовской, герцогини Лейхтербергской, в замужестве принцессы Баденской. Она являлась членом Российского императорского дома с титулом «императорское высочество», так как была внучкой императора Николая I. В 1863 году ее выдали за принца Вильгельма Баденского. Принцесса скучала по родному Петербургу, поэтому часто приезжала сюда.
Температура воздуха была в пределах от +0,6 до +3,5 градуса по Цельсию. Осадков не наблюдалось.
Около 15 часов государь принял нового французского посла Мориса Палеолога с полным составом посольства.
Это был не просто дипломат, а также политик, который стоял на антигерманских и пророссийских позициях. Вскоре он приобретет широкий круг знакомств в аристократических, правительственных и общественных кругах Петербурга. Отношение к нему в России будет неоднозначным. Великий князь Николай Михайлович напишет императору: «Дорогой Ники, что я могу сказать тебе о французе Палеологе, этот господин вносит смущение всюду, где может, болтает бессмыслицу в разных гостиных и вместо того чтобы быть деятельным представителем нашего друга Франции, думает только о своей карьере и собственной шкуре, поэтому доверять ему нельзя». В марте 1917 года Палеолог запретит генералу М. Жанену предоставить защиту российскому императору.
Состоялось учредительное собрание акционеров Российского акционерного общества оптического и механического производств. В Петербурге был построен завод на Чугунной улице. С 1921 года он станет именоваться Государственный оптический завод. В 1962 году завод войдет в состав Ленинградского оптико-механического объединения (ЛОМО).
Состоялся так называемый Польский бал – бал Римско-католического благотворительного общества, созданного при церкви Святой Екатерины (Невский пр., 32–34) в 1884 году. На балу присутствовали «большой свет», дипломатический корпус и польская аристократия, съехавшаяся из своих родовых поместий. Общество оказывало помощь лицам римско-католического исповедания, проживавшим в Петербурге. Это выражалось в предоставлении продуктов питания, топлива и одежды, выделении помощи, содействии в поисках работы, размещении пожилых людей в приютах и других учреждениях, обучении молодежи в школах, воспитании сирот в приютах, а также в организации с позволения властей школ, убежищ, сиротских приютов. Средства для этого собирались из членских взносов, также от благотворительных балов, концертов, представлений, чтений, игр. Кроме того Общество имело капитал в банке, с которого получался процент.
Маринетти вторично читал лекцию в зале Калашниковской хлебной биржи. Велимир Хлебников на эту лекцию не пошел, а отправился на выставку польского художника, одного из основателей объединения «Мир искусства» Я.Ф. Ционглинского, скончавшегося в 1912 году в Петербурге. После посещения выставки Хлебников с Корнеем Чуковским отправились в Куокколу (ныне – Репино), где у Чуковского была дача, в которой его семья жила и зимой. Дача Чуковских (сгорела в 1986 году) стояла наискосок от усадьбы «Пенаты» И.Е. Репина.