Петербург в царствование Екатерины Великой. Самый умышленный город
Шрифт:
Чрезвычайные ситуации также вызывали личное вмешательство императрицы. 23 мая 1771 г. на Васильевском острове вспыхнул большой пожар, который захватил ещё и район Калинкина моста на юго-западе города, а потом, с переменой ветра, перекинулся на Петербургскую сторону. Устрашённая пожаром, Екатерина послала своего фаворита Григория Орлова в город «с таким приказанием, чтоб не возвратиться, пока искра останется», как она писала на следующий день Никите Панину. «Он возвратился в пятом часу, а в одиннадцать опять поскакал, ибо чаю, что у генерал-полицемейстера [Н.И. Чичерина] голова вокруг пошла, видев столько бед…» [205] . В тот же день она написала Ивану Чернышёву, возглавлявшему Адмиралтейство, что дурные новости о пожаре заставили её ещё накануне вечером «послать графа Гр. Гр. Орлова, опасаясь, что генерал-полицемейстер утомится или же не успеет на все стороны обратиться. Что сделалось, того еще не знаю; ибо граф Орлов теперь спит, возвратясь в пять часов из города» [206] .
205
Екатерина II – Н.И. Панину. 24 мая 1771 г. // Сб. ИРИО. 1874. Т. 13. С. 100.
206
Собственноручные
Часто императрица объявляла свою волю в отношении городских дел в указах Сенату. Четыре из шести департаментов Сената при Екатерине размещались в Санкт-Петербурге, и сенаторов то и дело привлекали к участию в комиссиях по решению различных проблем, возникавших в управлении столичным городом. Почти все важные законы, касающиеся города, проходили через Сенат. Кроме того, он осуществлял надзор над учреждениями, чья юрисдикция действовала в Петербурге. Государственные учреждения низшего уровня обращались через Сенат за денежными средствами. Благодаря своему праву отклонять подобные запросы, Сенат мог контролировать основные расходы казны и тем самым различными путями влиять на управление столицей [207] . Таким образом, если роль Сената в жизни и развитии города не была прямо зафиксирована в законе, то она тем не менее систематически отражалась в протоколах и документах, отлагавшихся в архивах, подобно осадочным слоям городской жизни. Словом, Сенат играл гораздо более важную роль в управлении Петербургом, чем предусматривалось в законодательстве.
207
Приведём один пример из многих, содержащихся в архивных источниках: весной 1775 г. Сенат приказал полиции отремонтировать и содержать в должном порядке петербургские мосты, на что выделил 10 тыс. руб. При этом Сенат отклонил полицейское ходатайство о перестройке в камне Харламова моста, в то время представлявшего собой один деревянный пролет. Но полиция не смогла сама привести этот мост в порядок и на следующий год доложила Сенату, что использовать его опасно, а ремонтировать уже не стоит. Такое неподчинение со стороны полиции вызвало сенатский запрос о том, почему мост пришел в негодность, в то время как долгом полиции было этого не допустить. Одновременно Сенат решил остановить дальнейшую выплату сумм, выделенных на починку моста, так что полиции предстояло изыскать добавочные фонды в своем собственном бюджете (РГАДА. Ф. 16. Д. 503. Л. 1–2). Чтобы продемонстрировать нежелание подчиняться Сенату, полиция позволила мосту обрушиться. К 1777 г. он полностью вышел из строя, так что пришлось замостить тропинку для пешеходов вдоль берега канала до следующего моста (РГАДА. Ф. 248. Д. 5570. Л. 205–206).
В силу особенностей исторического развития Петербурга в управление городом вовлекались также и другие органы центральной власти. В первые десятилетия его существования несколько государственных учреждений, нуждавшихся в рабочей силе, заложили на окраинах свои собственные слободы, в том числе Адмиралтейство, Контора от строений её императорского величества домов и садов, а также Почтовое ведомство. Ко времени Екатерины II эти учреждения продолжали сохранять полную власть над своими слободами, несмотря на то что город разросся им навстречу, а некоторые даже совсем поглотил. Слободы напоминали большие деревни внутри города, а так как управление ими было не главной заботой создавших их организаций, то и дела в них, конечно, обстояли не лучшим образом, и особенно потому, что существование слобод как источника рабочей силы, которой в своё время не хватало на рынке, уже потеряло смысл.
Различные коллегии и канцелярии, сверх своих прямых обязанностей, решали ещё и конкретные задачи в сфере городского управления и контроля. Так, Коммерц-коллегии полагалось следить за тем, чтобы на рынках не обманывали покупателей и соблюдали чистоту. На Адмиралтейство после разрушительного наводнения 1777 г. возложили обязанность предупреждать город об угрозе подъёма воды и инспектировать частные мосты через Неву. Военная коллегия содержала будки для часовых на перекрёстках по всем центральным районам города. Мануфактур-коллегия до своей ликвидации в 1779 г. силами Мануфактур-конторы контролировала все виды промышленной деятельности (хотя и не все предприятия) в городе [208] . Даже у Медицинской коллегии в столице имелись определённые обязанности, в том числе надзор над аптеками, фабрикой по изготовлению хирургических инструментов, госпиталями и медицинскими училищами, а также проведение прививок и предотвращение инфекционных болезней. Многие из этих задач, наряду с другими, не приведёнными здесь в качестве примеров, совпадали с обязанностями местных административных органов, усугубляя царивший в делах хаос.
208
Примеры подведомственных Мануфактур-коллегии сфер жизни Петербурга см.: Полянский Ф.Я. Городское ремесло и мануфактура в России XVIII в. М., 1960. С. 196–198; Материалы по истории крестьянской промышленности XVIII и первой половины XIX в. // Труды историко-археографического ин-та / ред. В.Н. Кашин. М.; Л., 1935. С. 17–21, 28–40.
Военный губернатор Петербурга командовал многочисленным гарнизоном, постоянно находившимся в городе. Как военному коменданту ему полагалась резиденция в Петропавловской крепости, и там же размещалось его ведомство. Этому воинскому начальнику подчинялись некоторые важнейшие промышленные предприятия в городе – Монетный двор, Литейный завод. Он также ведал продовольственным снабжением значительной части столичного населения и командовал войсками, которые исполняли церемониальные обязанности и несли караульную службу в столице и её окрестностях.
Ещё более важную роль в надзоре за работой городских органов местного управления играли гражданский губернатор и губернская канцелярия. До губернской реформы 1775 г. санкт-петербургский губернатор и его штат редко занимались повседневными проблемами столицы, хотя их конторы размещались именно здесь, а кроме Петербурга во всей губернии не имелось ни одного сколько-нибудь крупного города. Однако их присутствие всё же ощущалось. В 1765 г., определяя обязанности санкт-петербургского и московского губернаторов, Екатерина напомнила им, что, хотя столичные города
209
РГИА. Ф. 467. Оп. 4. Д. 10. Л. 10.
Реформы 1775 г. не оставили никаких сомнений в том, что отныне губернатору принадлежал решающий голос во всех делах города. Его новые полномочия охватывали все функции местного городского управления, не исключая и полицейских. Губернатор вместе с губернской канцелярией решительно взялся за административные дела в Санкт-Петербурге. После 1780 г., когда, согласно положению 1775 г., была организована новая Санкт-Петербургская губерния, именно губернская канцелярия стала тем органом, который представлял сторону государства в строительных контрактах и в проектах общественных работ. Заново выстраивая отношения с магистратом, губернские власти требовали от него пунктуальности, тщательности и ответственности и вообще проявляли упорство, редкое для административных органов в России XVIII в. [210] .
210
Типичные запросы губернской администрации к магистрату касались цен на товары, продающиеся в Петербурге. Представлявшиеся в ответ реестры цен хранятся в РГИА СПб (Ф. 221. Оп. 2. Д. 18).
Ещё одна задача выпала на долю губернской администрации после учреждения полицейского управления (Управы благочиния) в 1782 г. Третий департамент Сената, отвечавший за общественный порядок и благопристойность, был не в состоянии разрешать все неизбежные споры между горожанами и полицией. Когда его портфель переполняли подобные дела, он передавал их на рассмотрение в губернскую судебную систему [211] . Таким образом, губернская администрация помогала поддерживать отношения между населением и полицией в рамках закона.
211
РГАДА. Ф. 248. Д. 5693. Л. 567–568.
Комиссия о каменном строении Санкт-Петербурга была органом центрального подчинения, стоявшим вне административной иерархии. Созданная через несколько месяцев после прихода Екатерины к власти, эта комиссия ведала исключительно планировкой столицы и её будущей застройкой [212] . Она просуществовала с 1762 по 1796 г., причём основная её деятельность пришлась на период до 1785 г. По сути дела, больше всего планировкой города занимались в Петербурге в середине 1760-х гг. [213] . После 1768 г. комиссию расширили, чтобы она могла охватывать своей деятельностью все города России. В неё дополнительно набрали архитекторов, землемеров, чертежников и других специалистов по городской планировке. Комиссия разработала и получила утверждение свыше четырехсот планов [214] . Лишь небольшая часть этих документов относилась к Санкт-Петербургу, но так как от комиссии исходили и генеральные планы развития, и конкретные решения о величине зданий, о правилах строительства, об использовании земли и прокладке улиц, на неё также следует обратить внимание как на ещё одно центральное учреждение, стремившееся распоряжаться в столичном городе.
212
РГИА. Ф. 7956. Оп. 44. Д. 13; ПСЗ. Т. 16. № 11723. В 1762 г. этот орган носил название «Комиссии о строении в Санкт-Петербурге и Москве». В 1764 г. её переименовали в «Комиссию о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы» (Санкт-Петербургские ведомости. 1764 г. 28 сент. С. 1). Об этой Комиссии подробно рассказывается ниже, в главе 4.
213
Обзор этой деятельности см.: Munro G.E. Russia’s NonRussian Capital: Petersburg and the Planning Commission // Eighteenth-Century Life. Vol. 2, No. 3. March 1976. P. 49–53.
214
Blumenfeld H. Russian City Planning of the Eighteenth and the Early Nineteenth Centuries // Journal of the American Society of Architectural Historians. Vol. 4, № 1. (Jan. 1944). P. 27.
Органы местного управления
Магистраты
Весьма примечательно, что посадская община – первичный орган самоуправления русских городов – так и не укоренилась в Петербурге. Причина, как отмечено выше, заключалась в том, что столица была основана слишком поздно, чтобы преодолеть все стадии развития, пройденные старыми русскими городами. К тому же настоящего стремления пересадить институт посада на почву невской дельты не существовало. Петру I гораздо больше нравились шведские и германские образцы городского устройства. Кроме того, влиятельное иностранное меньшинство, чьё участие в столичной экономике было необходимо для её благополучия, выступало противником традиционной русской модели администрации. Правда, после смерти Петра петербургскому магистрату, который государь учредил в значительной мере на замену посадской общине, позволили зачахнуть. Возродился столичный магистрат только в 1743 г., при императрице Елизавете [215] .
215
ПСЗ. Т. 6. № 3520. 13 февраля 1720 г.; Т. 11. № 8734. 21 мая 1743 г.; Дитятин И.И. Устройство и управление городов России: в 2 т. Т. 1. СПб., 1875. С. 343; Клокман Ю.Р. Социально-экономическая история русского города: Вторая половина XVIII века. М., 1967. С. 56; Hittle J.M. The Service City: State and Townsmen in Russia, 1700–1800. Cambridge, MA, 1979. P. 133–134.