Петли Бесконечности. Дейман Кор

Варзаев Алексей Сергеевич

— И что же не ходили в лес из-за него? — скептически отреагировал Марк, вспоминая свое детство и пытаясь обнаружить в нем подобную страшилку.

— Не тут-то было, собрались десятилетние воины, — со смехом продолжил барон, — вооружились рогатинами, прутами, добыли вилы и одну пику ее нес баро…мой друг Крэс и устроили охоту. А животинка не была запрограммирована на боевые действия, только кричать и рычать, да записывать видеосъемку, вот помню, получили мы тогда, когда приволокли довольные в замок разбережённое чудо.

Вокруг произрастала буйная растительность, свешивающиеся ветки гигантских деревьев закрывали небо, образуя зеленый коридор, а под исполинами ютился невысокий кустарник и жиденькие деревья, сумевшие отвоевать себе право на жизнь в жестокой конкурентной борьбе. Много туристов

не торопясь бродили вверх и вниз по узкой тропке, то и дело приходилось останавливаться, чтобы пропустить спускающихся уставших, но довольных отдыхающих. Природная дорога петляла, в обход огромных валунов, экстремалы не преминули пользоваться прямым путем через препятствия, благо таблички не запрещали, для более благоразумных или семейных протоптали спокойную полную прекрасных видов трассу. Пестрели разноцветные душистые луга, там, где лес благодатливо раскрывал свои потаенные места. Частенько народ бродил в чаще леса в поисках грибов, а если увидишь кверху торчащие спины в большом количестве, то и ягод, стелившихся по земле и заманчиво подмигивающих красными и синими плодами сквозь высокую траву.

По пути снова попался высоченный валун, крутые склоны смущали и матерых скалолазов, без специального снаряжения лезть наверх самоубийство.

— Ну что, кто первый тот самый- самый? — с усмешкой указал Мафин наверх этой скалы, — там и поглядим где это пристанище дев.

Затея глупая, отдающая мальчишеством и безумием, но Марк загорелся и согласился, пора, наконец, утереть нос барону.

На счет три, парни бросились, вперед расталкивая ошалевших прохожих. Закаленный в боях Мафин/Крэс изловчился и сумел запрыгнуть на уступ, оставляя Марка на корпус позади. Воин Круга не жалея пальцев хватался за крошащийся камень и лез вверх, обнаженная для ветра скала продувалась со всех сторон. Внезапные порывы, заставляли что есть мочи вжиматься в холодную поверхность в поисках укрытия. Марк, уступивший на старте, постепенно догонял соперника, выбрав позицию правее с буграми и уступами кругляшами отполированными дождем и кореньев сточивших камень и вырвавшихся наружу.

В глаза сыпались осколки, заставляя замедлится, теряя драгоценные секунды. Мафин замешкался, началась почти отвесная поверхность без намеков на трещины. Марку удалось использовать время с пользой и обойти его, забрав пальму первенства. Видя свой проигрыш, барон предпринимает отчаянный шаг, и бросается вперед по отвесному участку, прижимаясь к стене изо всех сил. Еще один рывок и он догонит Андерсона, но рука не находит очередной микротрещины и соскальзывает. Положение критическое вторая рука вот- вот соскользнёт, за миг до падения его подхватывает рука товарища по команде.

Молча делая огромное усилие, Марк раскачивает и швыряет его в безопасное место. Мафин крикнув спасибо, не останавливается, перескакивает через ошалевшего солдата и преодолевает последний отрезок до финиша. Люди, внизу болеющие каждый за своего участника, недовольно кричат победителю и восторженно аплодируют Марку, но шоу закончено и все бредут дальше любоваться красотами планеты.

— Ты проиграл. — Самодовольно усмехнулся Мафин, расположившись на вершине.

— Не хотел бы я полагаться на тебя в бою.

— Зря так, в этом соревновании мы соперники, а в бою надеюсь, будем на одной стороне. Гляжу, зрителям не понравилось.

— Да, кое-кто кидал камни, вижу, не попал, к сожалению, — Марк осторожно глядел вниз.

— Вот смотри беснующаяся толпа и что? ты сорвал овации, а я получил главный приз, так что все двояко.

— Ну как сказать, — Марку неприятно было признавать, что многие Итины выдаваемые бароном есть правильные рациональные решения, без лишних пышных обложек.

— Хотя знаешь, хотел бы встретить тебя в настоящей битве, — между прочим, бросил Мафин, а Марк с точной уверенностью почувствовал, что его желание исполнится, не сейчас и не здесь, однажды, в назначенный вселенной час.

Отмахнув странные мысли из головы, Марк предложил поискать цель. С высоты открывался захватывающий вид, горы не стали меньше или ближе, горы полны постоянства неизменности величественности, остальное потеряло свою значимость. Вокруг лишь горы, небо и свист ветра, бесполезные шевеления

человечков и машин на земле уходили на второй план, оставляя главное место на сцене растянувшимся кряжам с бьющимися в них небесными вонами, с тем лишь отличием, что облака не оставляли брызг, а обволакивали вершины белесой завесой, придавая пейзажу мистический вид.

Сориентировавшись и прикинув маршрут, путешественники спустились, на этот раз, поддерживая друг друга, и сделали привал у чистейшего родника, начисто вычищая походный набор продуктов, закупленных предварительно на Алкире. Марк молчал, пока Мафин болтал о всякой ерунде, больше про свою планету и тамошних девушек изредка задавая ничего не значащие вопросы. Так казалось Марку, на самом деле же Крэс, не оставляя попытки пробиться сквозь щит невозмутимости и раздобыть всю информацию. Сержант много знал, достаточно и пары дней, чтобы догадываться, самый важный орган этого маленького организма — Марк. Странный и загадочный, со своими мозгоедами в голове. Крэс был близок к тому, чтобы попросту допросить товарища, всеми известными ему способами, коих накопилось на сотню страниц в книге. Вспоминалась самая первая пытка, тогда соперники подослали убийцу к Мафину, матерого охотника за человеческими скальпами, после провала его миссии Крэсу поручили вести допрос. Уговоры, посулы и избиения не привели к положительному результату. В ход пошли щипцы раскаленные добела, запахло паленым мясом, бедняга кричал в попытках покрутить головой и убрать щипцы от своего носа, но все тщетно, замковые палачи крепко держали неудавшегося убийцу. Снова мимо, Крэс решил испытать давно прочитанный прием. Бедняге распороли плетками спину и живот, превратив его в сплошное месиво, посыпав свежие раны, солью, привязали к стулу и оставили на денек. Медленная и мучительная смерть ждала бы его, не расскажи он все подробности, особенно когда в комнате подняли температуру, заставляя соль нагреваться. Эх, времена.

К усадьбе подошли на закате. Вдоль высокого каменного забора патрулировали вооруженные ружьями охранники, судя по выправке, бывшие дворники садовники и прочая прислуга, что не делало их менее опасными, у дурака ружье стреляет дважды.

— Вот тебе и дом благородных девиц, похоже на концлагерь. — Мафин указал на табличку, вбитую в землю поодаль от территории с предупреждающим знаком «проход запрещен, охраняемая территория».

— Обрати внимание Мафин, охрана пристально вглядывается в лес, и совсем не интересуется происходящим внутри, так что думаю, тут появилась экстренная угроза.

— Ну да, считай внутри полно девиц и только девиц, наверняка от желающих отбоя нет. Загвоздка в ином, судя по ружьям, не уверен, что они заряжены солью. И как пробираться будем? В открытую?

Ни у Марка, ни у Мафина желания встать помахать ручкой не возникало, отчего автоматически подходил второй проверенный вариант, пробраться тайно.

— А если ошибемся с местом, так хоть на девушек поглядим, — пошутил барон.

Пробравшись мимо патрулей, обнаружив слепую зону, парни перелезли через стену. Внутри множество работников успешно сражались с буйством природы, сад производил впечатление произведения искусства сошедшего с кисти именитого художника. Форма не представляла собой правильную геометрическую фигуру, напротив, ухоженные дорожки, вымощенные мелкой плиткой и огороженные декоративным заборчиком, вливались одна в другую, плавно перетекая из углов к окружностям. По всему периметру через каждые пять шагов по одной стороне дорожек разместитесь, столбы к коваными фонарями, подстриженные деревья скрывали в своей тени беседки различной вместимости, от интимных с одной скамьей выполненной из тонкой полимерной проволоки, сплетенной меж собой расписными узорами, на такую сетчатую лавочку и сядешь не сразу, больно хрупкой кажется. Узор на спинке скамей никогда не повторялся, на спинке одной сплетено поле с высокой травой, на другой волны как настоящие бились о крутой берег с маяком. Венцом были два пруда по каждой из сторон крыльев огромного особняка. По размерам — замок, с балюстрадами на каждом балконе и огромными овалами окон. И рабочие, снующие в ночное время туда-сюда, приводя сад в порядок перед очередным днем, невидимые воспитанницам руки, днем скрывались до следующего наступления темноты.