Петли Бесконечности. Дейман Кор
Шрифт:
— Объект НОМЕР ДВА! — голова ехала кругом от двузвучия ее голоса, — ОБЪЕКТ НОМЕР ДВА!
— Тише, успокойся, я Марк, Марк Андерсон, а как тебя зовут!
Девушка продолжала рычать и шипеть, смятение захватывало ее душу, это отразилось на ее видимой ауре, заметавшейся всполохами.
— Как твое настоящее имя?
— Объект номер два, — чуть тише заговорила демонесса, — мое имя объект номер два.
— Хор-рошо, можно я буду называть тебя по-другому? Как ты хочешь, чтобы я тебя называл? — чуть мягче начал Андерсон.
— Объек…хочу быть Шелест. — Марк удивился, но не высказал ничего,
— Шелест, очень приятно. Тебе хорошо здесь или может быть, уйдем вы другой отсек.
Аура престала быть огненно- красной и мерно остывала, загораясь синеватым свечением. — Здесь есть комната отдыха, этих… — вновь всплеск багряного пламени. Марк отметил, что лучше пока не затрагивать тем связанных с персоналом станции.
— Отлично пойдем.
— И перестань…разговаривать…со мной как… с ребёнком, это раздражает, — аура в покое, все нормально, й язык с Шелестом.
— Ты все слышала, когда разговаривал…ну с ним. — Марк заметил нехорошие искорки и решил не называть имени.
— Да… слышала, мне нравится слушать, но они все дрянные, а ты. Ты загадка и…твое сияние.
— У тебя такое же.
— Правда. — Кажется это открытие для девушки, — никто раньше не говорил мне… я сама не вижу его… какое оно?
— Когда злишься кроваво красное, не доброе пламя, а сейчас красивый голубой огонь и темно синие искорки.
— Я увидела, как ты разозлился, и испугалась, у тебя огонь почти черный и немножко красный… — девушка привела парня в отсек досуга, вокруг стояли кресла мягкие диваны, различные игры, и зеленый уголок. — Раньше не видела таких как ты, другие были, они научили меня всему, но таких как ты не было.
— Другие? Кто? Люди?
— Похожие на меня и тебя, только другие их. — Девушка не могла подобрать незнакомые слова, не часто приходилось бедняге разговаривать, Марк подсказал «аура» — да их аура темная, непроглядная темень, почти так же когда я ослепла. А потом они пришли и научили меня всему, научили из моей головы и предали, как и эти. — Шелест, свободно продвигаясь в комнате, обошла столик, который и Андерсон заметил, не сразу и плюхнулась на огромный диван, скрутившись, обняв свои коленки. — И вообще зря ты мне помешал, Сафкин злой, прикидывается добреньким, но он злой, злой!
— Тише-тише, — солдат присел, напротив придвинув простой стул, сияние Шелеста менялось красочным радужным калейдоскопом. — Не переживай, сейчас никто не причинит тебе вреда, пока я рядом.
— А ты уйдешь! Все уходят и оставляют Шелест одну! — серия вспышек, терпеливое ожидание, все, можно продолжать.
— Я заберу тебя с собой. — Вот совсем этого не ожидал Марк, подсознание сыграло злую шутку, обманывать у Андерсона младшего не в чести.
— Правда заберешь? — вот дядя Руди обещал и не забрал, такой же дрянной предатель ушел и не вернулся!
— Постой, дядя Руди, Рудольф Андерсон?
— Нет, дядя Руди! — капризно поджала губы демонесса, если можно отнести это к ней, — вот если бы не сиял, может, был бы похож на него, ах какое красивое сияние!
— Шелест, скажи, пожалуйста, ты знала хорошо дядю Руди?
— Почему сияние изменилось, ты грустишь? — Нет, просто переживаю, оче5нь хотел бы услышать про дядю Руди.
— Он хороший, но потом стал
— А как давно ты здесь, Шелест? — с самого рождения, это мой дом, а Они, хотят меня убить и забрать дом себе.
Марка внутри окатило холодной вязкой жидкостью, девушка подверглась еще более страшным пыткам длиною в целую жизнь, как он смеет жаловаться. Повинуясь порыву, не обращая внимание на ее странный нечеловеческий вид, парень подсел рядом и приобнял ее, поглаживая по волосам. Шелест не отстранилась, просто сидела в том же положении, позволяя себя гладить.
— Руди заботился обо мне, пока я была маленькая, наверно лет до шести, а потом ушел! дрянной предатель. — Девушка не знала ругательств серьезнее и употребляла выражение «дрянной предатель» сильно обозлившись.
Марк подумал, что одного ребенка его отец все же воспитал, фактически получается, Шелест в некотором смысле его родственница, не родная и очень дальняя. Кровь демона, вот что еще связывало их.
— А знаешь, почему ты не можешь мне причинить боль? — спросил Марк, девушка махнула головой. — Кровь у нас одинаковая, от одного темного «силуэта».
— Так ты мой братик? — Аура обрела цвет, не поддаваемый описанию, цвета одновременно вспыхивали хаотично пресекаясь.
— Ну, вроде…да, — а что еще ответишь мирно сидящему у тебя под боком наивному полудемону, воспитанном своим же отцом?!
— У меня не было братика, а что это значит? — Это значит то, что я сказал, тебя никто не обидит, пока я буду рядом. НО, есть одно но, ты тоже никого не обидишь. — Она села свободней свесив ноги и барахтая ими в воздухе. — Хорошо, — сказала она, практически обычным голосом.
— А почему ты сказала, что Сафкин предатель? — Марк ожидал всплеска эмоций, но, похоже, его присутствие рядом воздействовало положительно.
— Он шел рядом и все думал, как бы тебя прикончить, ждать ли пока ты меня убьешь или сразу, а потом сказать что это я.
— Значит все, что он сказал это ложь? — Нет, я не видела, что он лжет, вроде он говорил про дядю Руди.
— Слушай, а ты можешь прочитать, что сейчас происходит с людьми? В дальней части станции?
— Могу, но не хочу, потом у меня голова болит, все они предатели и ничего кроме как убить меня не думают.
— Прости Шелест, сможешь показать кабинет Сафкина?
— Если покажу, ты уйдешь, так ведь братик? И Шелест опять станет объектом номер два, — в голосе слышалась неподдельная грусть. Марк все чаще задавался вопросом, отчего любым существам, кроме людей, простые человеческие отношения, построенные на доброте и заботе намного важнее всего материального? Отчего не отнестись к Шелесту по человечески, содержать в человеческих условиях, не подвергать пыткам, строить отношения на взаимоуважении и сотрудничестве, уверен результаты добровольного эксперимента превзошли в разы результаты, присутствующие на сегодняшний день, а когерентно озлобленного демона с развитием двенадцати-четырнадцатилетнего подростка вырезающего людскую расу и кучке отщепенцев мнящих себя богами ушедших в подполье.