Петли времени — узор судьбы
Шрифт:
На серебряной табличке было выгравировано имя Югани Мерлада, а также годы его жизни с двадцатого дня лета 9060 года от сотворения мира по восемьдесят шестой день лета 9087 года. Зачитав на камеру вслух цифры, поразилась тому, каким молодым он умер. Всего двадцать семь лет. Это же совсем еще юнец, а амбиций было. И к чему они его привели? К смерти, забвению и проклятию. Недальновидный. Нет бы сначала найти себе сообщников преданных, подкупить, кого следовало, прежде чем отца травить. И вообще, неужели нельзя было дождаться, когда он трон сам добровольно передаст по наследству? Вот права была моя бабушка, которая по папиной линии, что терпение залог благосостояния.
Неприятности меня просто преследовали по жизни. Я особо не разочаровалась в том, что гробница не порадовала нас несметными богатствами. Но успокаивал мою душеньку браслет из магензия, который можно продать за тысячу золотых на аукционе коллекционеров, а деньги поделить по совести (мне семьдесят процентов, а Тимиолу тридцать) и зажить припеваючи.
Тимиол снимал полки, тихо комментировал то, что видел, я подсказывала ему значение тех или иных предметов. Например, друг нашел костяной нож, которым потрошили труп, чтобы не вздумал ожить. Не удивилась бы, если у Югани нет внутренних органов вообще, и в кувшинах лежали именно они. Я решила проверить идею и стала более детально читать иероглифы, которыми были увиты покатые глиняные бока. Ну точно.
— Ух ты, — обрадовалась я и обернулась к напарнику. — Они его выпотрошили, а органы в кувшинах.
— Да ты что, — поддержал мою радость Тим.
Это же сколько золотых можно заработать. Заплачу студенческий кредит и буду свободна от банковской кабалы.
— Мы станем знаменитостями, — воскликнул парень и снял рюкзак с плеч.
Я аккуратно помогла ему укутать драгоценные кувшины в специальную пленку, усиленную магией воздуха, чтобы не разбить находку, пока доберемся до университета. Теперь у нас было чем утереть нос ректору и декану.
— Рада, я тебя люблю, — с жаром шепнул друг, встал и притянул меня к себе так близко, что я уткнулась носом в его куртку, уловив аромат морского бриза. — Если бы не ты… Теперь отец будет мной гордиться.
— Он и так тобой гордится, — заверила я друга, осторожно выбравшись из его крепких объятий. — Просто ты упорно не желаешь это признавать и выдумываешь себе, что недостоин.
— Но теперь он точно будет мной гордиться, — упрямо возразил Тим, а я махнула на него рукой. Ну его, разбираться с чужими тараканами и семейными заморочками себе дороже. У самой все сложно, чтобы к другим ползти с советами.
Тим даже прослезился, а я не видела смысла продолжать разговор. Напарник порой становился очень трогательным и милым. Я даже замечала за собой, что слишком долго на него смотрела, выпав из реальности. Неправильно долго. Это смущало. Но у Агашета не отнять его породистой красоты. Порой это мешало, а порой наоборот помогало нам в наших нелегких изысканиях.
Отмахнувшись от очередной глупости в моей голове, напомнила себе, что Тим — это Тим, и навсегда останется Тимом, моим лучшим другом и точка. Мне нужен настоящий мужчина, волевой, решительный, чтобы ух. А Агашет, он слишком для меня… маленький, что ли. Сама себе толком объяснить не могла, что не так с Тимом, но вот не мое и все тут. И тем страннее были мои мысли в последнее время. Неужели любовная лихорадка, которая настигла всех этой весной, передалась и мне? У нас на курсе мало девчонок, но все они в один голос вздыхали кто по ректору, кто по декану, а кто и по Тимиолу. Но я не хотела становиться
Нет, мне нужно держать голову холодной и думать о будущем. Больше-то мне не на кого положиться. Бабушек больше нет, дедушек еще раньше не стало, отец в бегах от кредиторов, мама далеко в деревне, и помочь она мне точно не могла, самой бы концы с концами свести. А у меня студенческий кредит.
Мы с напарником вышли из усыпальницы и встали перед дилеммой: закрывать гробницу или нет. Если закрывать, то смогла бы я вновь ее открыть? Сомнения, что вдруг я второй раз окажусь недостаточно невинной, бродили во мне, а корыстные мысли уже терзали. Но и оставлять вход свободным для любого желающего я не хотела. Тим был со мной согласен, и я с тяжелым сердцем приложила ладонь к выемке на камне. Дверь встала на место, а мы неуверенно переглянулись с другом. Я вновь приложила ладонь — дверь открылась. Я улыбнулась и уже более спокойно закрыла дверь. Потом Тим решил проверить, но каменная преграда осталась неподвижной, пока я снова не прижала свою ладонь.
— Ну что, еще побалуемся или уже пойдем? — весело улыбнувшись уточнил напарник, когда дверь в очередной раз преградила путь в усыпальницу.
— А давай домой, — бодро предложила я, уверенная теперь, что если уж и вернемся, то точно попадем внутрь.
В своей комнате, переодевшись в пижаму после душа, я сидела на кровати, вертела браслет в руках, внимательно его рассматривала. Магензий был весьма дорогим камнем. Настолько, что простым смертным его не только купить, но и потрогать не по карману, и вот я не просто держала украшение из него, а даже примерила.
Согласно легендам, из магензия, который драконы принесли с собой из своего родного мира, они создали наш Эмаргат. Магензий питал его, наполнял магией. Из него делали очень сильные амулеты. В таких камнях хранилась только магия драконов, не простых магов, как я, а истинных властелинов этого мира. И я чувствовала тепло, исходящее от камней. Приятное уютное тепло. Улыбнулась украшению, представив, какой ажиотаж вызовет новость о гробнице Югани, а за браслет нас могут на куски порвать. Оставить себе мы его не сможем, а вот продать втридорога — да.
Внимательно приглядевшись, увидела, что в абсолютно черных камнях мелькали серебристые искры. Крупные и гладкие бусины приятно перекатывались под пальцами. Я поглаживала украшение, которое прекрасно смотрелось на моей руке. Еще бы платье пособлазнительнее и можно в свет, а лучше во дворец к самому императору.
Да уж, ну и мечты у меня. Где я, а где сам император Дэтор. Выключив свет, опустилась на подушку и перевернулась на бок так, чтобы свет из окна касался браслета. Улыбнулась, ласково погладила теплые бусины. Жаль расставаться с такой прелестью. Как же жаль. Может, сказать завтра Тиму, что я потеряла браслет? Ну а что, он же посеял три золотых, и я его за это не убила, хотя и была близка к этому.
Прикрыв глаза, пообещала себе, что настанет день, когда я смогу купить себе что-то столько же прекрасное и ценное.
ГЛАВА 2
Радалия
Меня окатило ледяной водой. С ног до головы. Я вскрикнула, вскочила и больно упала на пол, заверещав, как сумасшедшая. Зажмурившись, прикрыла глаза руками для надежности и забилась угол, почувствовав под собой деревянные доски. Мои пятки больно барабанили по ним, но у меня не получалось ни провалиться сквозь стену, ни проснуться.