Петля
Шрифт:
Василий, оглушённый произошедшим, стоял посреди двора. На улочках были припаркованы на значительном расстоянии друг от друга немногочисленные машины - в основном старые советские жигули, москвичи, запорожцы и несколько волг.
В дальнем углу двора возле металлических гаражей женщина-дворник в длинном фартуке мела улицу. "Неужели всё это правда и я в 1991 году?" - подумал Василий.
Он вспомнил про надпись на брелоке с ключами, про бардачок и открыл его.
Внутри оказался сложенный вдвое лист бумаги. Василий прочёл:
Обязательно уничтожьте
Как только прибудете, отправляйтесь в павильон звукозаписи у метро "Колхозная". Спросите Романа. Он организует вашу встречу с человеком по имени Смежник.
Спасибо, что поверили. Первое время будет тяжело, но потом привыкните.
И прошу вас, ради Бога, никаких пророчеств по поводу судеб России.
Ваш друг, Смежник.
"Что за бред, - подумал Василий, - Смежник советует обратиться к Смежнику?" Он перевернул страницу. Скорее всего, она была вырвана из книги, на другой стороне была надпись:
7. Блажен тот лев, которого съест человек, и лев станет человеком. И проклят тот человек, которого съест лев, и лев станет человеком.
12
Василий подумал, что "Колхозная" это старое советское название станции метро "Сухаревская", он вернулся обратно на Большой Сухаревский переулок, не спеша дошёл до улицы Сретенка. Посмотрел на табличку на стене углового дома и никак не мог вспомнить, было ли у этой улицы другое название в советскую эпоху.
На табличке на противоположной стороне улицы значилось "Сретенка, дом 28". Хотя по улице ездили советские волги, жигули, москвичи и редкие древние ауди и мерседесы, а большинство людей было одето в безликую и странную одежду тех лет, Василия не покидало ощущение маскарадности всего происходящего. Ему казалось, что он попал на съёмки исторического фильма, вот сейчас он идёт мимо витрины магазина "Ткани", в которой размещены нелепые, совершенно не сочетающиеся по цвету обрезки материи. Чем ближе он подходил к метро, тем отчётливее понимал, что он на самом деле попал в прошлое. Это было безумием, но это была правда.
Пробка на Сретенке перед Садовым кольцом была не меньше, чем в современности. Между машинами с тряпками и баллончиками-пульверизаторами сновали мойщики окон автомобилей. Василий вспомнил, что в детстве у них был такой же стеклоочиститель, он назывался "Секунда".
Василий поверил таинственному голосу из лифта после трёх предсказаний, однако в глубине души он считал, что путешествия в прошлое - это абсурд.
Он порылся в кармане куртки и извлёк пятидесятикопеечную монету. Уходя из дома, Василий взял с собой горсть советской мелочи и девять синеньких двадцатипятирублёвых купюр. Не зря же всю жизнь занимался коллекционированиям денежных знаков.
Он нагнулся над окошком киоска Союзпечать и попросил свежий
Дата на газете сообщала, что сегодня 6 сентября 1991 года, 213.
Василий пробежался по основным заголовкам: "СССР признал независимость Литвы, Латвии и Эстонии", "Горбачёв и Ельцин отвечают на вопросы телезрителей США", "Государство рухнуло, а страна осталась. Как ей жить?" Несколько минут он читал фрагменты разных статей. Дух неопределённости и перемен. Василий неплохо знал историю: до 8 декабря 1991 года, когда было подписано Беловежское соглашение о распаде СССР, оставалось ещё два месяца, но газета уже почувствовала, куда дует ветер, и признавала, что советской империи осталось недолго жить.
Руки испачкались в типографской краске. В те времена газеты печатались методом высокой печати, и на свежих выпусках буквы смазывались от прикосновений.
"Да, в интересное я время попал, - подумал Василий, - в очень интересное". Рядом с газетным киоском люди с ящиков продавали редиску, солёную рыбу, какие-то консервы и ещё непонятно что. Василий сложил газету трубочкой и подошёл к метро.
13
На Малой Сухаревской площади не было здания с Макдоналдсом, на его месте во весь торец другого здания красовалась странная реклама: "ТРАКТОРОЭКСПОРТ. Советские сельхозмашины трудятся на пяти континентах".
На площади в ряд стояли три киоска: закрытый "Пепси-Кола", "Мороженое" и "Табак". К последнему змеёй извивалась огромная очередь.
Чуть дальше стоял киоск без названия, обклеенный какими-то белыми бумагами.
Василий подошёл поближе, оказалось, что изнутри к стёклам киоска приклеены листы А4, на которых матричным принтером были распечатаны списки с альбомами популярных западных групп.
Василий встал в очередь. Из реплик стоявших перед ним людей он с удивлением узнал, что для записи музыки нужно оставить свою кассету и ждать неделю, когда на неё запишут нужный альбом.
На одном из листков он прочитал:
"Внимание! Золотые хиты 1990 года записываются за двойную стоимость". Далее шёл перечень групп и исполнителей, выпустивших золотые хиты: Madonna, Enigma, MC Hammer...
Рядом висело объявление, призывающее записывать дебютный альбом группы нового стиля и направления Еру Prodigy "What Evil Lurks".
Когда подошла очередь, Василий нагнулся над окошком киоска:
– Мне бы Романа.
– Слушаю, - ответил молодой небритый мужчина с усталым видом.
– Мне бы со Смежником встретиться, он сказал мне, что вы можете к нему провести.
Роман сразу же посмотрел на Василия совсем по-другому.
– Арсен, подмени меня на часок, - сказал он кому-то в киоске и вышел к Василию.
С уважением оглядев джинсы, куртку и бейсболку Василия, небритый энергично пожал его руку и представился Романом.
– Из какого года?
– спросил он.
Василий не знал, что отвечать, Смежник не предупредил его, можно ли говорить с кем-то о времени.