Петр, Павел и Мария Магдалина

Барт Эрман Д.

Глава восьмая. Обращение Павла

Несомненно, Павел стал самым значительным обращенным в истории христианской религии. Но важно понять, что, по крайней мере с его собственной точки зрения, он не обращался из одной религии (иудаизма) в другую (христианство). Дело в том, что термины «христианство» и «христианская религия» во времена Павла еще не сложились для обозначения конкретной религии с ее собственными верованиями, практиками, Священным Писанием и т. д. Я продолжу использовать здесь эти термины просто ради удобства, как своего рода стенографическое обозначение выражения «религия, принятая последователями Иисуса».

Но

еще более важно, что Павел не понимал, что он оставил одну религию и принял другую. С его точки зрения, вера в Иисуса как мессию была реализацией и правильным пониманием религии, которую он всегда принимал, религии его иудейских предков: это был, в некотором смысле, «истинный» иудаизм. Поэтому сказать, что он обратился — значит просто сказать, что он изменил свой взгляд на один важный аспект понимания иудаизма, аспект, который имел огромное значение для всего остального. Он изменил свой взгляд на Иисуса и уверовал, что именно Иисус является мессией Бога, мессией, который умер за грехи мира, а затем был воскрешен из мертвых.

Если мы хотим понять, что означало для Павла обращение в веру в Иисуса, мы должны больше узнать о том, какими были его жизнь и его религия до того, как он пришел к новой вере. Что мы знаем о Павле до того, как он стал христианином?

Это одна из тех областей исторического исследования (в действительности, их великое множество), где у нас, к сожалению, нет обширных первоисточников. Мы можем использовать собственные послания Павла, которые можно дополнить за счет осторожного привлечения историй, встречающихся в Деяниях апостолов, а также выводами, которые можно сделать из очевидных фактов,

например из того, что он писал по-гречески, то есть был достаточно образованным человеком, чтобы писать, даже более того — он хорошо знал греческий.

Жизнь Павла как иудея в диаспоре

В посланиях Павла есть два места, которые особенно полезны для понимания раннего периода его жизни. В послании к христианам, которых он обратил в городе Филиппы, Павел настаивает, что если кто и имеет преимущество перед Богом в качестве благочестивого, соблюдающего законы иудея, то это он:

«Если кто другой думает надеяться на плоть, то более я, обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев, по учению фарисей, по ревности — гонитель Церкви Божией, по правде законной — непорочный» (Фил. 3:4–6).

А в послании к христианам Галатии Павел подчеркивает свою серьезную приверженность иудаизму предков до принятия веры в Христа:

«Вы слышали о моем прежнем образе жизни в Иудействе, что я жестоко гнал Церковь Божию, и опустошал ее, и преуспевал в Иудействе более многих сверстников в роде моем, будучи неумеренным ревнителем отеческих моих преданий» (Гал. 1:13–14).

Эти отрывки свидетельствуют, что, до того как Павел стал верить в Иисуса, он был необычайно религиозным иудеем фарисейских убеждений, который рьяно преследовал верующих в Иисуса. Из того факта, что Павел прекрасно владел греческим языком, из других признаков в его посланиях и из утверждений в Деяниях апостолов можно сделать вывод, что его иудейское воспитание происходило за пределами Палестины — в еврейской диаспоре.

Термин diaspora буквально означает «рассеяние». В данном контексте он связан с тем фактом, что во времена Павла (а также в течение многих столетий до и после этого) большинство иудеев жило не на еврейской родине, которую римляне называли Палестиной, а во всем мире. Их крупные общины существовали в таких далеко друг от друга раскинувшихся городах, как Александрия Египетская, Вавилон и Рим¹. Для иудея жизнь вне Палестины сопровождалась довольно важными последствиями. В частности, им приходилось говорить не на языке иудеев Палестины, большинство которых, как Петр и Иисус, говорили на арамейском. Как и для многих высокообразованных людей

того времени (и иудеев, и неиудеев), родным языком для Павла стал греческий. Среди ученых есть сомнения относительно того, мог ли Павел говорить или читать на каких-либо других языках. Например, продолжаются споры, мог ли он читать еврейские священные тексты на их оригинальном (еврейском) языке, или он знал их в греческом переводе, называемом Септуагинтой².

Жизнь в языческом мире

Еще более важным, чем вопрос о родном языке Павла, является тот факт, что будучи иудеем, живущим в диаспоре, он был окружен людьми, исповедовавшими религии, отличные от иудаизма. В отличие от Иисуса или Петра, Павел родился и вырос в неиудейской, «языческой» среде.

Для Древнего мира трудно определить демографические статистические данные, но большинство ученых оценивает население Римской империи того времени в пределах 60 миллионов человек, из которых примерно 7 % составляли иудеи. Другими словами, в целом иудаизм был религией сравнительно немногочисленного меньшинства в империи. Все остальные люди не относили себя к какой-то одной религии. Совсем наоборот, повсюду были сотни религий, все их приверженцы были «меньшинствами», если оценивать их на фоне остальной части населения. Но у большинства тогдашних религий определенные верования и практики были общими, что позволяет обозначить их как «языческие».

В пределах нескольких параграфов невозможно должным образом описать всё разнообразие древних языческих религий, но несколько широких обобщений могут послужить поставленным здесь целям. Все эти религии были политеистическими, то есть их сторонники верили во многих богов и поклонялись им. У язычников для разного рода мест и видов деятельности были свои особенные боги и богини. Почитали, конечно, великих общегосударственных богов, в том числе богов греческой и римской мифологии, таких как Зевс, Аполлон и Афина. Они считались выше местных божеств. Но было также множество других богов: боги полей, рек и лесов, боги городов и поселений, боги дома и семейного очага, боги войны и мира. Были боги, присматривавшие за различными аспектами человеческой жизни, которые сами люди не способны контролировать — за погодой, ростом зерновых культур, за приумножением домашнего скота, здоровьем, рождением детей. Все эти боги заслуживали поклонения. Никто — кроме иудеев — не считал, что только единый Бог достоин поклонения. Для древних народов такой взгляд был бессмыслицей. Сказать, что следует поклоняться только одному Богу — все равно что сказать, будто нужно иметь только одного знакомого, или есть только одну пищу, или заниматься только одним видом деятельности.

Двумя основными способами, с помощью которых по всей империи поклонялись этим разным богам, были молитвы и жертвоприношения. Обычно для жертвоприношений использовались продукты питания, растительные и животные. Некоторые виды жертвоприношений богам люди совершали практически всюду, где им приходилось бывать, например, возлияние небольшого количества вина перед трапезой. Другие жертвоприношения, например, ежегодное принесение в жертву животных в дни определенных религиозных праздников, должны были осуществляться специально назначенными для этого жрецами в священных местах, храмах.

Именно благодаря надлежащему поклонению боги оставались умиротворенными и поэтому склонными делать то, что было благом для людей. Если их не умиротворяли в достаточной степени, могли случиться бедствия: засуха, голод, эпидемия, землетрясение, поражение в войне и т. д.

Почти ничто не наводило на мысль, будто какая-либо из языческих религий являлась исключительной по своему характеру, никакой бог не настаивал, что если человек поклоняется ему, то он не может поклоняться и другим богам. Широко распространенным допущением было, что все боги — как сверхчеловеческие существа — заслуживают должного; поклонение одному из них не имело никакого отношения к желанию или разрешению поклоняться также и другому.