Петр Романов. Второй шанс
Шрифт:
Я немного увлекся и чуть не опоздал на тренировку в зале с наставником. Я прилетел туда за рекордное время, отмечая, что у меня в кои-то веки не закружилась голова и ничего нигде не заболело после такой вот внеплановой пробежки. Хороший знак.
В зале стоял полумрак. Долгов находился там вместе с Соломоном Израилевичем, с которым что-то обсуждал на повышенных тонах. Как только я переступил порог зала, они сразу же замолчали и повернувшись в мою сторону, выразительно уставились на меня.
— Молодой человек переполнен стремлением к знаниям, это достойно похвалы, — оскалился призрак, поворачиваясь к Долгову. — Ты вроде еще молодой, полный
— Петр, сегодня тренировки не будет, — он немного замялся под моим недоумевающим взглядом. — Я неважно себя чувствую. Вам всем должны были разослать оповещения, и судя по всему его ты не получил.
— Нет, — я отрицательно покачал головой, осматривая Долгова. Никаких внешних ранений на нем видно не было, зато усталость на лице и в движениях читалась четко. Но тут было что-то еще, не просто же так, Кац рвет и мечет.
— Ну, хорошо, тренировка завтра по времени. И да, Романов, астрономии сегодня не будет. Первые две главы на изучение вам дали самостоятельно. О следующем занятии вам будет сообщено дополнительно.
Он отвернулся от меня, говоря тем самым, что разговор окончен. Мне ничего не оставалось, как выйти из зала.
Пока я возвращался обратно, то несколько запоздало до меня дошло, что Долгова я в известность о том, что собираюсь вместе с Назаровой отправиться на задание, так и не поставил, хотя должен был. Ну, обязательным правилом это не предусмотрено, поэтому я решил не возвращаться.
Почему-то я не совсем верил ее рассказам про все те страсти, что ожидали тех, кто хочет глины набрать. Ее же вроде добывали, и ничего, ни о каких жутких историях я не слышал, и в Сети не нашел, а тем боле кто-кто, а Карамзин точно разболтал бы, случись там что-то похожее, даже если это бы не было предано огласке. Он же, судя о его виду, довольно скептически отнесся к ее россказням. Так что, я не ожидал ничего опаснее водоема, рядом с которым глина находится, да, может быть, гнуса, который вполне способен был бы нас загрызть если бы не одно «но» — на дворе осень. Хоть и ранняя, и теплая, но осень, а осенью гнуса всегда меньше. Вот ежели бы мы весной туда пошли, вот тогда бы да, комары за уши подхватили бы и утащили. А так, максимум, что нас там ждет, это дождь, под которым мы промокнем.
— По-моему, ты слишком самоуверен, — заметил Петр, когда я поделился с ним своими мыслями. — Там действительно может быть опасно.
— Я не думаю, что кто-то намеренно будет рисковать жизнью племянницы императора. Ведь тогда все эти задания можно считать не как желание вывести ее в героини состязаний, а как чудовищная провокация, призванная избавить этот мир от Ольги. Но это лишено всякого смысла, княжна не может наследовать. Она никак не может повлиять на движения вокруг трона, — ответил я Петру, собираясь к походу.
Все-таки какое-то волнение присутствовало, все же я впервые собирался выйти за пределы школы практически в одиночку. Немного подумав, я решил одеться так, чтобы в случае опасности, хоть маленько защититься. Доспехи еще в мое время канули в Лету, и я плохо представлял, что может
В комнату зашел Карамзин, швырнул сумку на стул, оглядел меня с ног до головы и удивленно присвистнул.
— Откуда такая красота? — он обошел меня по кругу, оценивая куртку. Я же в это самое время вытащил тяжелые ботинки на высокой шнуровке и с тяжелыми подошвами, и принялся их натягивать на ноги. Топнув пару раз по полу, я признал, что обувь просто невероятно удобная, несмотря на то, что ботинки были действительно тяжелыми. Только после того, как обулся и одернул куртку, я повернулся к все еще ходящему вокруг меня Карамзину.
— Я не знаю, вчера этого точно не было, наверное, Сусанин привез, для похода в лес.
— Да, наверное, — Карамзин задумался. — А тебе идет. Надо только, чтобы плечи немного расширились, да грудные мышцы наросли, и все девчонки твои будут. Хотя уже и так ходят слухи и перешептывания, на которые ты внимания не обращаешь. Все же ты убил двух зайцев, выиграл на дуэли у Долгорукого и отомстил Изиде за все ее третирования и насмешки. Романов, обрати уже внимание на окружающий мир, в котором очень много прекрасных девочек не прочь составить тебе компанию скучными дождливыми вечерами. Может, тогда ты прекратишь меня третировать, изображая клирика. Кстати, вот это, то их прикид. Говорят, что Долгов был одним из братства, но что-то у него с монастырем не сложилось, и он ушел. Так же не тюрьма, насильно никого не держать... вроде бы, — после секундной паузы добавил Митька.
— Я не могу быть клириком, я православный, — еще раз осмотрел себя на этот раз в зеркале, отметив, что мне явно нравится то, что я увидел.
— А что, есть разница? — я резко повернулся к Карамзину и внимательно на него посмотрел, чтобы проверить, а не смеется ли он надо мной. Нет, Митька не смеялся, и такое удивление нельзя было изобразить.
— Представь себе, разница огромна, — не вдаваясь в подробности, я застегнул куртку, пристегнул к поясу найденный кинжал в простых ножнах. Кинжал был необычен: волнообразное лезвие, искры по всему лезвию. Лежал он тоже в моем шкафу, хотя я мог поклясться, что его еще утром там не было. Да я вообще никакого оружия опаснее вилки не встречал в комнате раньше. Все-таки эти вещи привез Сусанин. — Где Назарова обитает? — от внезапности вопроса Карамзин даже крякнул.
— Умеешь ты, Петька, темы менять, — протянул он. — Ну ты, конечно, замахнулся, надо скромнее быть, и выбирать для начала кого-нибудь попроще, — он, наткнувшись на мой вопросительный взгляд, поперхнулся и быстро ответил. — На четвертом этаже, комната под номером четыреста пятнадцать.
— Спасибо, — кивнув насупившемуся Митьке, я пошел к двери. Теперь я начинаю понимать, что говорил мне Долгов про мой взгляд, когда я задаю вопрос, на который мне нужно получить ответ немедленно. Карамзин вон тоже уже успел его оценить. — Да, когда Сусанин придет, скажешь ему, что я с Назаровой за глиной ушел. — Он только вздохнул и махнул мне рукой, иди, мол, все сделаю.