Петровские корабелы
Шрифт:
Корабельный мастер Ричард Козенц (1674 – 1736).
Прибыв в 1700 г. в Воронеж, Козенц с жаром включился в постройку кораблей. По заданию Петра он заложил там сразу два 70-пушечных корабля „Старый дуб" и „Спящий лев", затем построил в Таврове и Осереде еще шесть 80-, 48- и 24-пушечных кораблей по собственным проектам. Учитывая местные условия, Козенц уменьшил их осадку, но при этом сумел сохранить огневую мощь.
На выучку к Козенцу назначили несколько учеников, в числе которых в 1705 г. направили Алексея Сурмина, только что окончившего курс математической
Однако настоящий расцвет творческой деятельности этого одаренного кораблестроителя-англичанина начался с переводом его на постройку кораблей в Санкт-Петербургское Адмиралтейство. Здесь он в 1712 г. заложил и в 1715 г. спустил на воду 64-пушечный корабль „Ингерманланд", построенный по проекту, разработанному самим Петром, который считал его „наипаче удачным".
Ричард Козенц внес много новшеств в технологию постройки этого корабля, в частности, шпации от киля до футоксов „забирались штуками дерева", что значительно увеличивало прочность его корпуса. Он же впервые в отечественной практике усовершенствовал систему парусности „Ингерман-ланда", добавив к его парусному вооружению фор- и грот-брамсели.
Когда „Ингерманланд" вошел в строй Балтийского флота, Петр стал держать на нем свой царский штандарт. После одного из первых походов Петр был так восхищен его отличными мореходными качествами, что публично объявил Козенцу о том, что под парусами „Ингерманланд" обгоняет все остальные корабли.
Корабль оказался настолько удачным, что по тому же проекту Козенц вскоре построил второй однотипный 64-пушечный корабль „Москва". На „Ингерманланде" Петр, как на лучшем корабле, продолжал постоянно держать свой флаг, даже и тогда, когда он командовал соединенными союзническими флотами.
Более двадцати лет проработал Ричард Козенц в Санкт-Петербургском Адмиралтействе, построив 17 кораблей, фрегатов и других судов. Построенный Козенцом за это время 90-пушечный корабль „Гангут" был в то время самым мощным по вооружению кораблем в мире. Тогда даже в Англии не строили кораблей с вооружением более чем из 80 пушек. В данном случае Козенц явился подлинным новатором, завоевав своей второй родине приоритет в этой области.
Помимо постройки кораблей в Санкт-Петербурге на Козенца возлагались обязанности по руководству ремонтом кораблей Балтийского флота и по осмотру тех из них, что прибывали из Архангельска. Чтобы сократить потери времени на разъезды между Санкт-Петербургом и Кронштадтом, Петр приказал Козенцу построить для себя быстроходную разъездную яхту. В последний период пребывания в Санкт-Петербурге Козенц разработал проект нового 66-пушечного корабля „Кремль", однако строить его довелось уже другому английскому корабельному мастеру Девенпорту.
„Козенцовы" корабли значительно усилили мощь Балтийского флота и способствовали победоносному окончанию Северной войны со Швецией, завершившейся подписанием в 1721 г. Ништадтского мирного договора.
В 1730 г. Ричард Козенц по своему проекту изготовил модель эллинга для Санкт-Петербургского Адмиралтейства, по которой он и был построен под непосредственным наблюдением его автора.
Уже после смерти Петра, в 1733 г. в связи с решением правительства возродить кораблестроение в Соломбальском адмиралтействе туда направили в качестве главного кораблестроителя Ричарда Козенца, имевшего тогда чин капитан-командора и получавшего наивысший денежный оклад 1840 рублей в год.
В Архангельск Козенц прибыл со своей рабочей командой из 150 опытных плотников, конопатчиков и других мастеровых. Его помощниками были корабельный подмастерье Василий Батаков и корабельный ученик I класса Потаи Качалов, которых он сам выучил. Кроме них, в команду Козенца входили еще три ученика и два корабельных комендора.
64-пушечный корабль „Ингерманланд", построенный корабельным
Ознакомившись в Архангельске с планом создания там на Быку нового адмиралтейства, Козенц забраковал его из-за ограниченности площади и неудовлетворительного расположения объектов. Он составил новый проект создания адмиралтейства на Соломбале, который и утвердила Адмирал-тейств-коллегия. Козенц руководил осуществлением своего проекта и уже в 1734 г. смог заложить в новом адмиралтействе по своим проектам два 54-пушечных корабля – „Город Архангельск" и „Северная звезда". В следующем, 1735 г. Козенц заложил свой третий в Архангельске 54-пушечный корабль „Св. Андрей", однако достраивать его довелось уже помощнику и преемнику маститого кораблестроителя Василию Батакову.
За трехлетнее пребывание в архангельском порту Ричард Козенц фактически заново воссоздал все Соломбальское адмиралтейство. Под его руководством там были построены три казармы для морских служителей, два административных здания, кузница, восемь зданий адмиралтейских мастерских, в том числе чертежная, фонарная и другие. Вокруг адмиралтейства, как со стороны суши, так и реки, было оборудовано надежное ограждение. Кроме того, Козенц спроектировал и построил большой корабельный кран и подготовил проект адмиралтейского канатного завода. При нем на Соломбале начали строить и сухой док.
Ричард Козенц считал архангельские сосновые леса хорошим материалом для кораблестроения и сам начал строить из сосны 32-пушечный фрегат „Гектор". Учитывая отсутствие в районе Архангельска высокоствольных сосен, пригодных для мачт, Козенц разработал технологию изготовления мачт, составленных из нескольких частей.
11 декабря 1736 г. на 63-м году жизни Ричард Козенц внезапно скончался и был похоронен на Соломбальском кладбище, где на его могиле и по сей день сохранилось надгробие.
Один из преданных и любимых советников Петра I по вопросам теории и практики кораблестроения, этот инициативный кораблестроитель сумел внушить русскому царю мысль о необходимости введения начал стандартизации в строительство судов. Козенц совместно с другими мастерами разработал систему унификации „членов" судового набора для однотипных судов и создал методику стандартизации мачтового производства.
Одаренный кораблестроитель, обладавший хорошей теоретической подготовкой, Ричард Козенц вошел в историю отечественного кораблестроения как создатель кораблей с относительно мощным артиллерийским вооружением при тех же основных размерениях судна.
Заслуга Ричарда Козенца также в том, что он из своих учеников подготовил первых отечественных кораблестроителей, в том числе таких известных, как Василий Батаков, Алексей Сурмин и Потап Качалов.
Достойно упоминания также и имя другого кораблестроителя-англичанина на русской службе Ричарда Броуна, который начал свою деятельность в России в 1705 г. в Воронежском адмиралтействе. Это был грамотный и хорошо теоретически подготовленный кораблестроитель, посвятивший российскому кораблестроению 35 лет жизни.
В отличие от Дена, Ная и Козенца, Броун, однако, имел плохой характер: был тщеславен, самонадеян, высокомерен и неуживчив. Несмотря на эти отрицательные качества, Петр ценил Броуна как прекрасного специалиста, умевшего понимать с полуслова его замыслы. Вместе с тем известно несколько случаев, когда царь одергивал Броуна и заставлял ладить со своими соратниками как из числа иностранных, так и отечественных кораблестроителей.
Первоначально Броун строил корабли в Воронеже, а затем в 1707 г. его перевели на Олонецкую верфь, где он строил гальот, бомбардирский корабль и скампавеи для Балтийского флота. Он работал в Лодейном Поле вместе с Гаврилой Меншиковым. Там они вдвоем начали строить первый 50-пушечный корабль для того же флота, встречая на первых порах много трудностей. Петр и Скляев много помогали им своими советами, в частности, предложили удлинить корабль, выполнить шпангоуты его набора составными из девяти частей и др.