Петрушка – душа скоморошья(Бывальщина)
Шрифт:
— Варюшка, — ответила за куклу девочка.
— А меня — Петруха!
— Петрушка, — пошевелив пальцем с надетой на него длинноносой головой, сказала Варюшка, — давай меняться.
Петруха получил назад длинноносую голову, а Варюшка надела себе на палец новую куклу.
— Говорить она умеет? — спросила Варюшка.
— Умеет, — пропищал Петруха. — Свет мой Варюшка…
— Куклы не так говорят, — покачала головой Варюшка.
— А как?
— У них куклячий голос.
И очень смешным писклявым голоском Варюшка проговорила:
— Петрушка,
— Рос, рос и вырос! — хотел ответить таким же пискляво-пронзительным голосом Петруха, но ничего у него не получилось.
— Нет, Петрушка не так говорит! — обиделась Варюшка.
Петруха пошёл к печке, вынул из своего мешка манок-пищик. Иной раз, когда нужно было показать, как кричат кулики на болоте или пищат малые цыплята, скоморохи пользовались пищиком. Придумали этот пищик охотники-добытчики: птиц таким макаром подманивали. Потому и прозвали пищик манком. А те скоморохи, которые птичьим голосам учились, переняли этот манок от охотников.
Положив пищик под язык, Петруха заговорил.
— Чего меня дразнишь? — сердито сказала Варюшка.
— Так ты ж сама просила куклячьего голоса! — растерялся Петруха. И попробовал ещё раз: — Была репа важная, дивилась старуха каждая: в один день кругом не обойдёшь. У той репы половину всей деревней ели, а остатки обоз увезти не мог!
Голос у куклы получился звонкий, писклявый, пронзительный.
— Ой, как хорошо! — затопала ножками Варюшка.
— Ша-ша-ша! — замахала руками старуха. — Мужики спят, а вы тут распищались… А ну, Варюшка, на печку! И ты, малец, на свой шесток…
Хозяйка ещё немного повозилась с опарой, потом, прежде чем задуть лучину, взглянула на спящих. Варюшка на печи даже не успела уползти в свой дальний угол — так и приткнулась поперёк деда, прижав к груди куклу в платочке.
Петруха спал, притулившись к Луке, и длинный нос куклы, похожий на нос самого Петрухи, задорно выглядывал из-под полы старенького короткого зипуна.
КУКОЛЬНАЯ ПОТЕХА
Делу время, а потехе час.
Утром, перед тем как обозу в путь двинуться, бородатый возчик рассказал всем своим многочисленным кумовьям про Петрухину вечернюю проказу.
Возчики прибегали смотреть на Петруху, смеялись, приговаривали:
— Ай да богомаз!
Варюшка вышла на улицу, насадила головку-куклу на палец и держала его перед собой, как свечку.
Петруха надел на палец своего длинноносого скомороха, и он поклонился Варюшке.
Девочка засмеялась, замахала свободной рукой.
Обоз тронулся. Отдохнувшие лошади сразу взяли ходко.
Петруха пристроился за спиною Луки так, чтобы укрыться от потока летящего навстречу морозного воздуха. Вынул из-за пазухи хлебный мякиш — хозяйка на дорогу дала большой
Скатал шарик, сделал нос, рот, глаза.
На морозе мякиш сразу же становился твёрдым, как камень. Петрухе приходилось дышать на него, прятать под зипун — отогревать.
Лука, не выпуская вожжей из рук, повернулся, посмотрел на хлебную головку. Покрутил бородой, хмыкнул:
— Воевода! Видел я раз воеводу — в самый раз, такой же! Только мяса в щеках поболе было.
Петруха припухлил кукле щёки, спросил:
— Так, дядя Лука?
— Потеха! — отмахнулся Лука. — Ну и богомаз!
Лука принялся рассказывать какую-то длинную историю про воеводу и его сына, но Петруха так увлёкся своими двумя куклами — длинноносым Скоморохом и Воеводой, — что даже слов не разбирал.
На указательном пальце сидела голова Воеводы, а средний и большой пальцы были Воеводиными руками. Воевода кланялся, разводил руками, молитвенно складывал их, чесался.
А на другой руке все его движения повторял Скоморох с острым носом-щепкой.
— Ай-ай-ай! — проговорил Петруха, вложив в рот пищик. — Не вели меня, Воевода, казнить, вели слово молвить!
Лука замолк, перекинул вожжи из руки в руку, оглянулся:
— Господи! Ну прямо человек!
Длинноносый Скоморох посмотрел на Луку, повертел головой, пропищал пронзительно:
— Дядя Лука, дай попить молока!
А Воевода тоже посмотрел на Луку и произнёс важным баском:
— Ну-ка, Лука, почеши ему бока!
…Когда обоз после полудня остановился на привал в небольшой деревеньке, то Лука первым делом сообщил возчикам:
— Богомаз-то наш такую скоморошину учудил! Потеха!
Бородач затеребил Петруху:
— Что ещё надумал? Покажи!
Петруха высунул длинноносого Скомороха из-за полы зипуна и пропищал:
— Что нужно, охальники? Батюшка Воевода почивает!
А потом показал голову Воеводы и проговорил баском:
— Гони мужиков в шею!
Возчики оторопели на минуту, потом захохотали так громко, что лошадь, возле которой стоял Петруха, рванула с места и чуть не повернула сани.
В избу, где расположились поесть Лука, бородатый и Петруха, вскоре набились возчики чуть не со всего обоза.
— Потешь народ-то, Петрушка! — попросил Лука, когда они закончили еду. — Глянь, как ждут!
Петруха вынул Скомороха и Воеводу, надел головы на пальцы. Головы зашевелились.
Петруха вынул Скомороха и Воеводу, надел головы на пальцы. Головы зашевелились.
Возчики одобрительно-восторженно зашумели.
— Как тебя звать-то? — важно спросил Воевода.
— Петруха, — пропищал Скоморох.