Певчие Ада
Шрифт:
Озёрный кракен
Когда Валентин Б., совладелец частного магазина «Елена» обнаружил в прицепе «Нивы» лишний ящик, то решил — повезло. Грузчик на хладокомбинате просчитался, переложил спьяну. Не удивительно, в цехах мороз, греются грузчики с утра до ночи, он и сам, как водится, четвертинку самогонки поставил, иначе промурыжат, залежалое подсунут. А так — свеженькая, только из рефрижератора рыба путассу. Любимая рыба в деревне. Потому что дешевая и вкусная — пока свежая.
Лишний ящик
Он топориком отодрал край. Похоже, кальмары. По городской цене они в магазине никогда не пойдут, но если сделать скидку...
Путассу, как он и ожидал, разошлась за вечер. Надо бы и больше брать, да опасно — в селе электричество может пропасть в любой момент.
Оно ночью и пропало. Отключили село в назидание обществу за чьи-то долги. Наутро, открыв морозильную камеру, он понял, что никакого везения нет — от ящика с кальмарами несло падалью, несло омерзительно, тошнотворно.
Жена велела «довесок» немедленно выкинуть, и не на местную помойку, чтобы не было разговоров, будто они гнильем и тухлятиной торгуют. Пусть подальше в лес увезет, или на свалку.
Валентин согласился. Отворачиваясь, стараясь носом не дышать, завернул ящик в черный полиэтиленовый мешок, положил в люльку «Урала» и поехал в лес.
Раз прибыли большой не получилось, решил он получить прибыль маленькую. По Карнеги: из лимона сделать лимонад. Доехал до Рачьего озера и сбросил неудавшихся кальмаров в него.
Как следовало из названия, водились в озере раки. Сам Валентин ими брезговал — знал, что они, раки, едят. В основном падаль. А раз так — кальмары им придутся по вкусу. Потом наловить из прикормленного места ведра три-четыре и в город отвести, к знакомому перекупщику. Все деньги.
На третью ночь он отправился за раками. С лодки расставил рачевни с приманкой. Рачевня — это такая специальная сеть. А приманка — опять же падаль (годятся и сосиски «молодежные», особенно если сутки не работал холодильник).
Поутру все рачевни оказались пустыми. Видно, не пошла ракам впрок кальмарятина. Или просто Луна не в той фазе (Валентин читал, что раки хорошо ловятся в новолуние, а в первую четверть, как сейчас, в рачевню не идут).
В магазине он слышал, как местные пацаны давеча весь день на Рачьем рыбачили (помимо раков там водились караси), и тоже пустыми ушли.
На следующее утро наведались гости незваные — двое, не сколько злые, сколько опасные. Опасность Валентин чуял не за версту — за три. Приехали на «Уазике», камуфляжной окраски и с заляпанными грязью номерами (а сушь месяц как стоит). Спросили прямо, не положили ли ему случайно чужой груз на хладокомбинате, ящик, помеченный «НС».
Он нутром почувствовал, что врать нельзя. Но и говорить всей правды — тоже.
Был, говорит, ящичек. Наверно, грузчики нарочно подложили, чтобы самим на свалку не везти. Потому как в ящике оказалась страшная тухлятина. Что он с тем ящиком сделал? Да на свалку отвез, Показать?
Он показал дорогу к свалке. Свалка была одна на четыре села. Всю дрянь, что каждодневно порождал современный образ жизни, везли в овраг и сбрасывали вниз, надеясь, что будущие поколения все это как-нибудь разгребут.
Сейчас над свалкой стоял дым, накануне что-то жгли, и кружила стая ворон.
— Что ж, — сказал один из незваных гостей, посмотрев на ворон. — В конце концов, могло быть и хуже.
— Гораздо хуже, — подтвердил второй.
Они отвезли Валентина назад в магазин, где и распрощались, посоветовав впредь незнакомых ящиков не прихватывать. Посоветовали вежливо, но — как приморозило сердце.
Три дня спустя у соседки пропала коза. Нравы в Пунино (деревня звалась Пунино) были патриархальные, до района пятнадцать верст плохой дороги, до города втрое, чужим хулиганить далеко, а своих озорников знали наперечет, и потому живность оставляли пасти без опаски, разве привязывали на длинный ремень, чтобы не убегала. Коза как раз паслась на берегу Рачьего озера, и после себя не оставила ни рожек, ни ножек — один оборванный ремень.
Судачили о том много (магазин «Елена» был в селе чем-то вроде клуба, настоящий клуб давно обветшал и завалился), решили — военные балуют. В шести верстах поселилась какая-то вроде выведенная с Кавказа часть.
— Им там, небось, нечего есть, по телевизору говорят, плохо в армии, бедуют, вот и охотятся, — сказал местный политолог.
С питанием в части, действительно, были временные проблемы, но к пропаже козы военные не имели отношения. Часть была крепкая, дисциплинированная, на особом счету.
Офицеры вызвались половить рыбы — и развлечение, и добавка к надоевшей каше. Поскольку удочкой на часть не наловишь, а сетей уставом не предусмотрено, ловить решили на гранаты.
О том, что Рачье озеро опустело, военные не знали (видно, с разведкой в армии действительно не очень хорошо). Шесть офицеров и столько же рядовых двинулись в поход за рыбой на заре. У самого Рачьего озера они заметили странное, непонятное движение — какая-то студенистая масса выползала из озера. В свете восходящего солнца казалась она розовою, но пахла, словно желто-зеленая, гнилью и мертвечиной. Выползала она не просто так — на берегу стояла палатка, городские туристы решили отведать раков на природе. Судя по истошным крикам, кого-то этот студень уже поглотил.
И солдаты и офицеры на рыбалку шли вооруженными. Время такое, что военному человеку без оружия нельзя. По команде капитана Никитина они открыли огонь на поражение. Но студенистому чудищу пули, казалось, не причиняют никакого вреда, лишь лиловые вспышки пробегали по поверхности. А стрелявшие один за другим падали без признаков жизни (позднее на вскрытии у всех обнаружены обширные, не совместимые с жизнью кровоизлияния в стволовую зону мозга). Тогда в ход пошли гранаты. Взрывы чудищу явно не понравились — разодранное в клочья оно уползло назад в озеро.