Певец Преданий

Лау Миллер

Что и говорить, план был неплох. Однако даже Эффи, вовсе не имевшая никакого военного опыта, видела, что в нем множество прорех. Впрочем, как сказал Туланн: по крайней мере теперь у них появилась надежда.

Туланн пытался поговорить с Эффи, но никак не мог до нее добраться. Люди то и дело останавливали его, прося распоряжений, забрасывая просьбами и вопросами. Эффи смотрела на императора издалека, стоя возле мохнатого бока Бури. Туланн наконец-то стал истинным правителем — она это чувствовала. В общем и целом Эффи была рада за него. Туланн добился этого сам, и люди начали уважать его. И вместе с тем она

чувствовала печаль. Ей вспоминалась их первая встреча в лесу, удивленное выражение лица Туланна, когда она швырнула в него грязью... Еще совсем недавно Туланн и поверить не мог, что найдутся люди, которые будут относиться к нему с симпатией. Теперь все иначе. Туланн нашел свое место в жизни и завоевал любовь подданных. Он стал императором в полном смысле этого слова — а вот Эффи еще только предстояло отыскать свой путь.

Туланн сделал нетерпеливый жест, отмахиваясь от солдата, который подошел к нему с очередным вопросом.

— Уйди. Не мешайте мне хотя бы десять минут!

Он наконец-то добрался до Эффи и развел руками в насмешливо-досадливом жесте.

— Если я попрошу десять, то, может быть, пять минут мне дадут, — вздохнул Туланн.

Эффи улыбнулась в ответ — робко и неуверенно. Фереби, стоявшая неподалеку, внезапно оказалась очень занята, поправляя упряжь Бури.

— Эффи Морган. Я... я буду скучать по тебе, — тихо проговорил Туланн.

— Нет, не будешь, — отозвалась она.

— Черт возьми, почему ты всегда со мной споришь?.. — начал он.

— Ты будешь слишком занят, чтобы скучать. — Эффи с преувеличенным вниманием разглядывала землю у себя под ногами.

— Настолько занят я не буду никогда. — К невероятному удивлению Эффи, Туланн подошел и обнял ее. Объятие было теплое и дружеское, хотя на краткие секунды, когда щека императора прижалась к ее виску, Эффи осознала, что здесь было нечто большее. — Береги ее, Фереби Везул, — сказал Туланн, отступая назад.

— Да, сир. — Фереби улыбнулась.

— Я надеюсь, что, когда вы вернетесь, мы с тобой подружимся, Фереби. А то мы взяли не очень хороший старт: ты убила моего отца.

— Я не...

— Шучу-шучу. Эффи многому меня научила. Она рассказала кое-что о дружбе. — Туланн неожиданно задумался. — Надо позволить друзьям уйти — и тогда они возвращаются.

— Да, сир, — ответила несколько озадаченно Фереби.

— Ну, тогда пока.

— До свидания, сир... О, сир, что нам делать с Горзой? Прикажете привести назад? Может быть, вы захотите допросить его?

— Нет. Убейте этого ублюдка, если сумеете. — Он пошел прочь, и его немедленно обступили солдаты и офицеры. Впрочем, едва Эффи начала расслабляться, как Туланн обернулся к ней. — Эффи...

— А?

— Лови. — Он кинул ей небольшую вещицу, которая сверкнула в воздухе, словно золотая монета. Эффи поймала ее и вопросительно посмотрела на Туланна, но он лишь улыбнулся и подмигнул ей.

Это было кольцо, сделанное из тяжелого розоватого золота. В него был вправлен массивный рубин, а ободок выполнен в виде дракона, будто спящего на сокровищах.

— Боже мой! — выдохнула Эффи. — Оно, наверное, стоит целое состояние.

Фереби уже сидела на спине Бури, однако нагнулась и взглянула поверх плеча Эффи.

— Хм-м. Очевидно, Туланн надеется, что рано или поздно ты вернешь ему это кольцо, Эффи Морган.

—

У него шок, Малк.

— То есть?

— Реакция организма на травму. Сердцебиение неровное, в крови полно адреналина и эндорфинов... — Йиска посмотрел на Малки, хотя, судя по всему, горец не понял ни слова. Индейцу показалось, что Малки недавно плакал, а уж этого он никак не ожидал. — Надо держать его в тепле. Попроси Мелисенду принести какого-нибудь горячего питья.

— Ладно, — грубовато сказал Малки. — Я пытался остановить их, ты знаешь, Йиска. Я сделал все, что мог... Я старался... — Его голос пресекся, и он потер глаза костяшками пальцев, отчего они еще больше покраснели.

Йиска ободряюще похлопал его по плечу.

— Он это знает, Малк. Ты ничего не мог поделать.

— Да... Но я думаю, все могло кончиться и хуже. В смысле — для Дункана...

— Верно. — Йиска смотрел на Талискера, который скорчившись лежал на груде одеял. Его кожа была почти такого же оттенка, как и у Малки, — к счастью, более от шока, нежели от потери крови. Следовало признать: сиды позаботились, чтобы сохранить Талискеру жизнь. Йиска полагал, что крик, который был слышен в главном зале, прозвучал не в тот момент, когда Талискеру отрубили руку, а позже, когда сиды прижгли культю, сунув ее в огонь. Йиска до сих пор ощущал запах горелого мяса. Стоило ему подумать о том, что пришлось вынести Талискеру, — и к горлу подкатывала тошнота.

— Дункан. — Индеец наклонился и заглянул Талискеру в лицо. Глаза его были открыты, и все же казалось, он не осознает мира вокруг себя. — Дункан, ты меня слышишь? Это я, Йиска. Все будет в порядке.

Талискер слегка пошевелился, однако взгляд его оставался бездумным и невидящим. Йиска осмотрел рану; ампутация была такой чистой, словно ее производили на Земле при помощи самых совершенных инструментов.

Вернулся Малки с чашкой травяного отвара.

— Мелисенда говорит, что Совет собирается зреть при помощи Бразнаира.

Йиска озадаченно посмотрел на него.

— Что значит «зреть», Малк?

— Через Бразнаир они смогут заглянуть в другие места или даже вызвать картины прошлого и будущего. Им помогает Мелисенда. Похоже, Дункан был прав, когда советовал не доверять ей. Теперь совершенно ясно, что она колдунья...

— Так ведь это не значит, что она непременно злая колдунья, верно? Мелисенда помогала нам и...

— Да. Только колдуны никогда не забывают о собственной выгоде, — буркнул Малки.

— Ладно. У нас сейчас одно важное дело, Малк: проследить, чтобы Дункан не умер в ближайшие несколько часов. Шок может убить человека так же легко, как и меч. Давай-ка помоги мне приподнять его. Нужно влить ему в рот отвар...

Минуло несколько часов, прежде чем Талискер начал подавать признаки жизни. И когда он очнулся, боль уже поджидала его. Мелисенда принесла травяного отвара, предназначенного облегчить боль, но Талискер выбил кружку из рук сиды и рявкнул на нее. Мелисенда понимающе кивнула, однако заметно погрустнела.

— Ясно, — сказала она, покидая комнату. — Мне лучше оставить вас в покое... Я сожалею.

Талискер не ответил и лишь посмотрел ей вслед.

— С меня довольно, — сказал он сухим хриплым голосом. Малки бросил на Йиску быстрый нервный взгляд.