Пигалица

Жиглата Кристина

— Мне хотелось бы позвонить брату…

— Обязательно милая. Я помогу тебе в этом, но чуть позже. Пускай Максим успокоится, расслабится. У него слишком тяжёлый нрав… — грустно говорит она. Мама есть мама! Какой бы сын не был, она всегда будет его любить. — Может, выпьем чаю? — предлагает, и я киваю.

После чего, она берёт мобильный телефон, нажимает всего лишь одну цифру и говорит:

— Варвара, три чашки чаю и торт, пожалуйста! — мягко, а затем оставляет телефон и объясняет. –

Приглашу к нам Маринку, хочу познакомить

вас. Она моя отрада…

— Было бы не плохо, — отвечаю с улыбкой, хотя на самом деле так и не поняла о ком идёт речь. — А Марина, это…

— Жена Максима. Неудачный брак. Они совсем не ладят…, - отвечает бабушка, и я сразу понимаю, что Марина именно та доброжелательница, которая звонила мне накануне.

Моя спасительница!

Мне уже было любопытно посмотреть какая она, а так же узнать, зачем помогла мне…

— Почему они не ладят? — интересуюсь. Сейчас для меня всё было любопытным.

— Он взял её в жёны молоденькой девочкой, хотел сына, а Марина…оказалась бесплодной. Именно она рассказала мне о тебе…

— И что она рассказала?

— Что у Максима есть дочь, и он вскоре привезёт тебя в дом, — с улыбкой говорит. — Я так рада…. Всю жизнь мечтала о внуках…, - с теплотой говорит она, сжав мою ладонь.

— А я всю жизнь мечтала о бабушке…, - грустно добавляю.

— Расскажи мне о себе? Где ты жила, как? Кто твоя мама? Каждую мелочь, — просит она, и я опускаю взгляд.

— Не думаю, что это порадует Максима Леонидовича, — лишь отвечаю.

— Да, он уже давно не тот сын, которым можно гордиться…, - вдруг говорит бабушка и наш разговор прерывает громкий хлопок двери, а потом приглушенный, разъярённый крик Самсонова. — Прости детка, мне нужно опять спасать бедняжку! — расстроено говорит бабушка и мчится на своем транспорте в коридор.

А я иду следом, в противоположную сторону третьего этажа, где видимо, находилась спальня Марины, с которой сейчас, Самсонов выяснял отношения. И по мере приближения, я слышала его крик, и понимала что он совсем не жалел свою жену:

— Мразь! Ты всегда играешь против меня! Что тебе не хватает? Я убью, его слышишь?! — рычит.

— Он здесь не причём! — пытается оправдаться девушка. Голос робкий, хриплый, дрожащий…

— Ты звонила к нему сегодня!!! Думала, я не узнаю?

— Нет! — отрицает она, а потом слышится хлёсткий звук пощечины.

— Не смей! — кричит бабушка, врываясь первой в комнату, а я следом за ней, застыв в проёме двери.

Вижу разъяренного Самсонова с занесённой рукой, для очередного удара. А рядом худенькую девушку, сгорбившуюся для защиты, готовую к удару, но в её глазах виднелась явная стойкость и вызов.

Красивая… С длинными чёрными волосами, которые блестели словно шелк и с цветом глаз, похожими на два сапфира.

На её щеке было видно отчётливое красное пятно, после первой пощечины, губа кровоточила, под глазом еле заметный синяк. Она была одета в чёрное, обтягивающее платье длиной чуть ниже колен,

с короткими рукавами, а на руках проглядывались красные пятка и ссадины. Девушка не раз придавалась насилию…

Но самое невероятно, что глядя на неё, я понимала, что уже видела её! А спустя мгновение, когда мы встречаемся с ней взглядом, я вспоминаю где…

Когда-то, она была девушкой Вадима…

Я помню, как ревновала брата, как завидовала, когда он смотрел на неё, обнимал! Он безумно любил её и в этом я точно не ошибаюсь! Поскольку когда её не стало рядом с ним, я впервые увидела по-настоящему разъяренного брата, который разнёс половину квартиры…

Глава 42

Алиса

— Оставь нас мама! — рычит Самсонов. — Не вмешивайся! Она заслужила!

— Даже не подумаю! — кричит бабушка, ухватившись за сердце. — Ты сам всё испортил! Разве тебя можно такого любить?

— Ты всегда была неблагодарной…, - выпаливает он, глядя со злостью на старушку. — Все вы женщины такие! И никогда больше не вмешивайся в мои дела! Иначе…я отправлю тебя в дом престарелых! — грозится, и бабушка разочарованно охает.

— Как ты можешь…? — начинает она, и я накрываю её плечи руками, чтобы немного успокоить. Она замолкает, опускает в пол расстроенный взгляд и в этот момент раздаётся трель мобильного телефона в кармане Самсонова.

— Мы ещё не закончили, — бросает он Марине, и, принимая вызов, уходит прочь.

— С вами всё в порядке, Виктория? — сразу спрашивает девушка, мгновенно оказываясь возле бабушки.

— Голова немного разболелась, — отвечает она грустно.

— Я тебя помню…, - разглядывая Марину, вмешиваюсь я. — Ты…

— Т-ш-ш! — прерывает она, испуганно выглянув в коридор. — Пойдём! — сразу бросает, очень быстро выкатывая кресло с бабушкой в коридор. — В комнате Виктории нет камер, там мы сможем поговорить…

Я ничего не понимала. Не могла же ведь Марина, оказаться женой моего «отца» чисто случайно. Видно, что у них нет ни любви, ни семьи, ни счастья. Исходя из этого, я только сейчас начала осознавать, что мне неизвестно намного больше, нежели я предполагала.

Мы очень быстро перебираемся в комнату бабушки, где нас уже ждал чай и торт. Но настроения его есть, ни у кого не было. Бабушке стало плохо. Марина дала ей какую-то таблетку, помогла выпить, а потом мы переместили её в кровать, чтобы она отдохнула.

Девушка сидела возле неё и плакала, и в этот момент я поняла, что эта старушка очень важна для неё.

— Всё хорошо, детка, — говорит бабушка, погладив её по руке. — Мой сын, иногда меня так расстраивает…

— Очень жаль Виктория, — тихо говорит Марина, — но о своём сыне вы не знаете даже половины. И признаюсь, я боюсь вам рассказать правду, чтобы не лишится единого, светлого лучика в этом доме…