Пик затмения
Шрифт:
– Я вижу, ты мне не веришь? – с легкой улыбкой спросил Даниф, и Мара вздрогнула: он что, и правда обращается к ней? Но почему?! Или она работает, как красная тряпка для зимних преподов?
– Я?! – переспросила она, скрестив руки на груди. – Да мне, в общем, все равно. Как скажете.
– Нет-нет, я вижу, что ты настроена скептично. И я могу это понять! Ведь раньше, насколько я слышал, трансформации давались тебе тяжелее всего.
По классу прополз ехидный смешок, но Даниф предупреждающе поднял руку.
– Не надо! – строго сказал
– Ну… – она дернула плечами. – Что я слишком самонадеянная при моих низких способностях. И еще говорил, что в Совет меня не возьмут никогда, потому что бездарные агенты…
– Все, больше я ничего не хочу слышать! – отрезал он. – Видите? К этой двери не просто не подобрали ключ. Ее заколотили досками. Но я покажу вам другой подход. Иди сюда.
– К доске? – Мара с неохотой подняла брови: внутри все зажужжало от предчувствия публичных унижений.
Что бы там себе Даниф ни напридумывал, Сару никто не отменял. И новый подход ни за что не сработает, пока эта аристократическая крыса пялится в ожидании первой ошибки. Мара слишком хорошо это знала, но виду не подала. За прошлый год она нарастила прочный внутренний панцирь и усвоила: пока она не реагирует на издевки, травить ее наскучит. А если нет – темный угол, приватная беседа… И, скорее всего, недельное наказание под крылом миссис Чанг. Но оно того стоит. Всегда.
Поэтому когда Даниф жестом пригласил ее к доске, Мара вышла, с вызовом выпятив подбородок. Она была готова.
– А сейчас я хочу, чтобы была тишина, – сказал профессор. – Это не шутка! Каждый, кто сейчас скажет хоть слово до тех пор, пока я не разрешу говорить, получит за тренировку низкий балл. Это ясно?
Ответом ему было полнейшее безмолвие, и Даниф удовлетворенно кивнул.
– Мара, закрой глаза.
Она покосилась на Сару, на Рашми и рыжую вредину Шейлу. Ладно. С ними она разберется позже. А пока стоит рискнуть, чтобы понять, что за фрукт этот Даниф. И Мара, вздохнув, подчинилась.
– Расслабься, – он положил ладони ей на плечи.
В первую секунду ей захотелось сбросить с себя чужие руки, но потом через одежду пошло тепло. Вдруг стало уютно, сонно и на удивление равнодушно. Сара с подружками, расследование, оценки… Все это превратилось в сущие пустяки, ради которых не стоит даже шевелить мизинцем.
– Представь, что ты в белой комнате, – тихо продолжал Даниф.
Она не могла точно сказать, с какой стороны доносится его голос. Он был словно и снаружи и внутри ее головы. Пространство изменилось, законы физики перестали действовать. Мара стояла
– Здесь солнечно и безопасно, – звучал приятный голос. И правда: свет стал таким теплым, будто за невидимым окном – раннее летнее утро, когда на небе ни облачка, а день обещает быть таким жарким, что можно купаться, не вылезая. – Ты собираешься на свидание. Он ждет тебя в саду. Слышишь, поют птицы…
Интересно, откуда он знает про Нанду?!
– Нет-нет, не думай, – ладони надавили сильнее, отвлекая от мыслей. – Слышишь, шепчет море? Пахнет свежим арбузом. Там, в саду, стоит столик с фруктами. Колышутся белые занавески, легкий ветерок обдувает кожу…
Мара ощутила запах арбуза так явственно, что будто бы даже услышала, как под большим ножом трещит спелая плоть. Сглотнула слюну, втянула носом волшебный свежий аромат.
– На тебе белое платье. Невесомое, простое и трогательное. Ты хочешь быть красивой – для него. И ты красива. Посмотри в зеркало – видишь себя? Длинные ресницы, на щеках – румянец, губы, как у античных статуй.
Мара смотрела – и не узнавала себя. Смотрела – и наслаждалась. Когда она стала красивой девушкой?
– Острый подбородок, изящная длинная шея, ключицы, плечи…
Она невольно улыбнулась самой себе – и правда: хоть в кино снимай! Недоверчиво провела рукой по щеке, шее… Стоп! Где шрамы? Нет, это не она! Это какой-то гипноз!
Тряхнув головой, Мара решительно раскрыла глаза. Это оказалось сложнее, будто ей склеили ресницы, но она все же выдернула себя из липкой дремы.
– Что за?! – возмутилась она, усиленно моргая.
– Тише, тише, не торопись, – мягко сказал Даниф. – Иди сюда.
На негнущихся ногах она последовала за профессором к большому зеркалу во всю стену – без него не обходилась ни одна тренировка зимних.
– Смотри, – Даниф легонько подтолкнул ее в спину.
Она взглянула на отражения и не сдержала ругательства. Однако профессор не стал ее упрекать за несдержанность: наоборот, стоял с таким польщенным видом, как будто она только что сделала ему комплимент.
А комплимент Даниф действительно заслужил: из зеркала на Мару смотрела ее улучшенная версия. Ни грамма косметики – а лицо достойно Голливуда. Красивые выразительные глаза, носик, губы… Робко потянула бандану – шея без малейшего шрама. Как-то непривычно. Она – и вроде не она…
– Что ты чувствуешь, Мара? – осведомился Даниф.
– Ничего особенного… Ну, в смысле, все нормально.
– Можешь сказать, что ты испытываешь стресс? Болит голова, тошнит?
– Да нет…
Лифчик немного жал, но об этом Мара болтать не собиралась.
– Обратная трансформация? – с легкой неохотой спросила она.
– Зачем? – Даниф улыбнулся, как фокусник. – Останься в этом облике. По-моему, тебе идет. Привыкни к новым ощущениям, прими свой дар. Почувствуй, что он тебе полезен. А потом, перед сном, можешь уже ретрансформироваться.