Пикантный аккорд для тихони
Шрифт:
— Ой, не ворчи, — улыбнувшись, закатила глаза и оттеснила брата с порога, проходя внутрь. — Морси!
— Да спит она, как все нормальные собаки.
Пушистое чудище, вопреки словам брата, тут выбежало мне навстречу, счастливо тяфкая. Чтобы тут же стать довольным затисканным комочком.
— Ты ее не выгуливал что ли? — замечая воодушевление своего чада, вопросила, пока Лёша шаркал по прихожей, зачем-то меняя расположение разбросанной обуви.
Мужчины. Где остановились, там и разулись.
— Вот
Хитрый, зараза. Знает, что больше, чем гулять, я не люблю готовить.
— Там ничего такого, — скрипнув зубами, отвела взгляд от брата.
А у самой сердце внутри застучало невообразимо быстро. Вчера вечером и правда не случилось ничего важного. Разве что…
— Ага, рассказывай. Ты вся светишься, — съязвил Лёша, прекрасно понимая, когда я веду себя не так, как обычно.
— Это все здоровый сон, — зачем-то продолжила выдумывать отмазки, поднимая с пола Морси. Ее и правда было бы неплохо сводить на утреннюю пробежку.
— Которого ты меня лишила, — хмуро поддакнул брат и качнул головой. — Дуй, вертихвостка.
— Эй! — тут же возмутилась.
— Это я о Морси, смотри как рада тебя видеть, сейчас мне весь порог своей шёрсткой засыпет.
На том и разошлись.
Мы прогулялись с Морси по двору, где я благополучно отпустила ее побегать. Она тут же сорвалась по своим собачьим делам. Облаяла дворовую кошку, которой на эти потуги было совершенно наплевать и даже показала характер перед местным владельцем Корги. Именно тогда я решила, что пора возвращаться.
А дома у Леши уже было все готова. Ума не приложу, откуда у 18-летнего вчерашнего подростка, такая тяга к кулинарии. Оладья на тарелке так и манили, чтобы их скорее съели.
— Руки. Мыть, — беспрецедентно заявил брат, стоило только войти в кухню. — Морсюша, а тебе вон миска.
— Тяф! — радостно отозвалась та, прекрасно понимая Лёша.
«Спелись», — мрачно сделала вывод.
— Ну и ладно, ну и развлекайтесь, — отмахнулась от навязчивой мысли, что животинка может и не захотеть уходить из этого дома
Уже когда мы сели за стол, брат тут же начал приставать с расспросами о вчерашнем вечере.
— И что, вы поцеловались?
— Нет, но… он явно этого хотел, — честно призналась родному человеку.
А перед глазами тут же мелькнули картинки моего возвращения домой. Когда все разошлись, Ян, как настоящий джентельмен, привёз меня обратно, попутно поинтересовавшись, хочу ли я остаться у него.
Хотела ли? Очень. Однако этого не позволяло воспитание и банальный страх. А вдруг ночью произойдёт что-то непоправимое? Этого нельзя
И эта мысль о непоправимости преследовала меня всю дорогу, пока я сидела на байке, за широкой спиной мужчины, который постепенно становился центром моей жизни. Ведь ни один день не обходится без мысли о нем!
Эта же невысказанной мысль встала комом в горле, когда мы застыли, словно истуканы, возле моего подъезда, будто бы не желая расходиться.
Я и правда не хотела… Смотрела на его тёмный силуэт, представляя как его руки сомкнутся на моей талии, как там, на балконе, а горячее дыхание коснётся щеки…
Но Ян, видимо, думал в тот момент совершенно об ином. Сделав шаг назад, он попрощался, напомнив о том, что утром заедет за мной, ведь нужно было выполнять своё обещание. Помочь ему с песней…
— М, случилось что-то ещё, я ведь прав? — Лёша как всегда отличался своей проницательностью.
Но я решила, что ни к чему ему знать то, что действительно меня волновало. Навряд ли он сумеет понять меня. Я и сама-то в этом деле не мастер!
— Нет… — излишне поспешно ответила, но все же подумав, соизволила поделиться кое-чем важным: — А…Отца выпустили.
— Вот ублюдок. И он заявился к тебе на порог, да?
Чертов сумасшедший! — брат вскочил с места, бросив на тарелку недоеденный оладушек. Эмоции внутри парня бурлили, грозя вырваться наружу и сжечь все на своём пути. Этим мы были с ним похожи — оба взрывные при всем внешнем обманчивом спокойствии.
— Не говори о нем так, — отхлебнув горячий кофе, воспротивилась.
— Ты сейчас серьезно?
А я действительно не шутила. Ведь если отпустить ситуацию и размышлять логически, то:
— Когда мы… Когда я с ним пообщалась, он показался вполне нормальным. Сказал, что уезжает. На этот раз навсегда. Вахтовать на север.
— Туда ему и дорога, — зло выплюнул Лёша и сел обратно, схватившись за мою руку. — Даша, почему ты не позвонила сразу?
— Со мной был Ян. Он помог. Отчасти.
«Я парень Вашей дочери», — прозвенело голосом Яна в голове.
Надо же, ему хватило ума сказать такие громкие слова перед тем, кто разрушал мою жизнь одним своим существованием.
— Так у вас все серьезно? — ирония так и сочилась из уст брата.
— Мы даже не в отношениях, чего несёшь, дурень, — неловко отшутилась, выхватывая руку. — К тому же…
Мы оба вздрогнули, когда мой телефон внезапно звякнул о входящем сообщении. На экране тут высветилось:
«Привет! Пойдёшь со мной на свидание?»
— Это он, да? — казалось в голосе брата звучало предвкушение, когда он попытался хоть одним глазком заглянуть в мой телефон.
— Эм… — замялась, открывая мессенджер. Номер оказался незнакомым. — Если ты о Лукьяне, то нет. Это не он.