Пилот Дома Арнгейм
Шрифт:
— Замечательная теория… — ответил на невысказанный вопрос «умник» капитан — Сразу вопрос, а это излучение… фон, он воздействует на тех, кто не подвергся «первичному» облучению?
— По данной теории нет — весело ответил доктор Вилл. — По другой — только он и воздействует… выбирайте.
— Но на практике те, кто были под защитой полей, остаются нормальными, вроде вас… — капитан продолжил развивать мысль — Стало быть первая теория подтверждается?
— Но может быть, что у нас у всех оказался своеобразный иммунитет, или просто замедленная реакция, или у нас изменения будут носить лавинообразный характер… — доктор поспешил развеять надежды разведчиков и внезапно
Он еще раз подвинул поднос с головой и, снимая крышку с черепа, начал объяснять.
— Перед вами головной мозг человека, один из «наших» кстати, умершего вчера, от несовместимых с жизнью…
— Ты ж вроде Вилли говорил, что на вас и на нас оно не действует? — возмутился полковник разведки — Вот хорошо…
— Не боись… — врач язвительно посмотрел на моргавшего глазами, иногом растопырился многоцелевой сканер–микроскоп, с висевшими по бокам гибкими трубками оптического контроля. «уставшего» Томаева — Он вчера умер от получения…, короче, пьяный с вышки упал… Всё, не перебивать!
— Значит так, перед нами обычный не изменённый мозг, вот как красиво я его препарировал…, смотрим все сюда внимательно… А вот … — он резко повернулся и достав из, стоящего в тени, прозрачного, наполненного специальным газом ящика, вторую голову, уместил её рядом с первой… — вот мозг того кого мы прозвали «психами». Микроскоп здесь, смотрите…
… — Ну и как вам теории нашего доктора — первым делом спросил Томаев полковника, когда он вместе со своими капитанами покинул медчасть — Неправда ли, жизненная?…
— Надеюсь именно что «жизненная»… — мрачно ответил тот — Так или иначе, никому тут не поздоровиться. Экспериментаторы хреновы… Мне наверно судьба такая вечно чужое… чужие теории на практики разгребать. Да, капитан?
«Умник» капитан, побывавший с ним во многих переделках, также недовольно кивнул.
— Кстати, хочу вас поставить в известность… — полковник остановился и посмотрел на Томаева — Ваш друг, Роберт Плескович, передает вам привет. Сообщает, что якобы опасность отсутствует и приглашает вас к себе в гости… Завтра вместе и полетим.
— Да, вы же мне не рассказали, как вы слетали–то, в подробностях… А то всё одними «нормально» отделываетесь… — Томаев жестом пригласил их в свободную комнату с рядами стульев, рядом с которой они остановились — Давайте поговорим подробнее…
— Давайте… — согласился полковник — Только, чтоб время не терять, пусть сюда нам ужин принесут…
Краткий пересказ событий дня, рассказанный, ничего не утаившим полковником, поставил, судя по выражению лица Томаева, того в состояние напряженных раздумий. В которых он и прибывал, пока разведчики разделывались с обширными пайками, опять составлявшими их ужин и содержащими на этот раз, к их затаенной радости, по «стограммовому» пластиковому стаканчику…
— Знаете… — наконец промолвил тот — Я не особо верю ему, Плесковичу, на предмет отсутствия опасности… Он правильно отметил, наши повествования дополнят друг–друга, но… у нас разное начальство. И у меня есть обязанность остаться в живых, во что бы то не стало, и сообщить о происшедшем. Я обладаю некоторой информацией, простите мне каламбур…, которую не имею права передать кому либо… И рисковать собой не имею права. Хотя понимаю, что выгляжу в ваших глазах…
— В наших глазах… — прервал его полковник — Вы никак не выглядите, пока… А по поводу вас
— До завтра, господин разведчик… — полковник Томаев поднялся со стула — Возможно, я расскажу вам кое–что… но завтра. Приятных снов. — и вышел.
Полковник задумчиво почесал указательным пальцем крыло носа, этот жест был так хорошо знаком разведчикам, что больше им ничего можно было не объяснять…
— Конечно расскажешь… — фыркнул, вечно сидящий во всякого рода засадах «туз в рукаве», — завтра…
— «Упакуем» его, а? — здоровенный капитан, сидящий рядом с ним, обвёл всех глазами. — Завтра…
— Я думаю, мы все поняли, что нам делать, не так ли? — «умник» — капитан подался вперед — Завтра…
Полковник философски пожал плечами, «мол, раз всем всё понятно…», и через десяток минут уточняющих замечаний, поднялся и первый вышел в коридор. За ним, направляясь в их общую «спальню», потянулись и остальные. Завтра — значит завтра…
Глава 10
ЗНАКОМСТВО С ПОСЛЕДСТВИЯМИ
…Наступившее «завтра» ознаменовалось для Вадима таким колоссальным чувством голода, которое он не испытывал с того времени, когда первый и последний раз пытался сидеть на овощной диете, параллельно с занятиями сильно «древними» единоборствами. Через два месяца, злющий, как лесной кот, молодой «мастер», при всех заказал в тианском ресторане, здоровенную отбивную, кою с наслаждением и съел, под завистливо молчащими взглядами остальных «посвященных» сослуживцев. Дальнейшим занятиям, что характерно, это никак не помешало…
Отряхивая с себя остатки какого–то дурного сна, Вадим в качестве разминки, с детским удовольствием полазил по внешней поверхности корабля, от носа до кормы, пытаясь с разбегу по одной плоскости, запрыгнуть сразу на самый верх… Но видимо возмущенный таким амикошонством Арчер, подставил под ногу особо гладкую пластину обшивки, и разом похолодевший парень, еле успев сгруппироваться, слетел с покатого крыла на стальной пол…
— Так, я понял… — пробормотал Вадим, «собирая» себя с твердых плит — Это не наш метод… В смысле поднятия настроения. Хорошо хоть после службы я себе коррекцию восприятия прошлого сделал, а то после таких снов…, так а что мне снилось — то кстати? Не важно. А вот, что мне делать сегодня?…
На первое место он решил поставить ремонт всё того же замка ворот, рассудив, что для «умной» работы с бортовым компьютером он еще не проснулся, да и чёртов механик отсутствует. Поэтому, зевая во весь рот, он отправился на «свет божий», закуривая по пути и уже примериваясь к оставленным вчера на полу инструментам, отворил ворота настежь.
Сквозь туманную дымку пригревало солнце, и в воздухе пахло дымком. Не той гарью, которая поднимается в городах, и не дымом пожара, а словно осенние листья тлели, зажженные в куче непоседливыми детьми. Слышались сегодня как–то особенно энергичные свидетельства присутствующей в промзоне жизни. И даже какой то транспорт, скрытый в проходе контейнеров, пошуршал колесами приближаясь, вызывая в Вадиме надежду на появление «папаши» Теренция и скорый завтрак. Но так и не появился, видимо убравшись восвояси. И залитая приглушенным светом дня, старая взлетная полоса, до которой прошелся парень, выйдя, из под прикрытия «железных шкафов», была по прежнему нерушимо безжизненна…