Пилот

Перунов Антон

– Ты где? – крикнул он. – Выходи!

Неизвестно, знал ли японец русский язык, но через минуту из проема на пилота уставился злобный взгляд. Прошипев что-то нечленораздельное, самурай бочком вышел наружу, сжимая обеими руками самую настоящую катану.

– Сдавайся, – предложил на всякий случай Колычев.

Ответом ему был полный презрения взгляд. С душераздирающим «киай!» японец решительно начал атаку, высоко занеся меч над головой. Дальше последовал молниеносный выпад, который Март, впрочем, без труда парировал. Затем еще один, кончившийся так же безрезультатно. Он видел весь

рисунок боя, предугадывал движения противника и практически наслаждался поединком.

И Колычев, и его противник развернули свои «сферы» на полную мощность, но то ли у русского пилота оказалось больше опыта, то ли его силы превосходили имевшиеся у японца на порядок, очень скоро исход этой схватки стал очевиден для обоих участников.

Тем не менее сдаваться самурай не собирался. Смерть в бою, согласно кодексу бусидо, была вполне приемлемым выходом, и он продолжал отчаянно атаковать, рассчитывая обменять свою жизнь на вражескую. Без колебаний японский капитан пошел в самоубийственную атаку – он готов был погибнуть сам, но дотянуться клинком до гайдзина! Ту т уже стало не до веселья, и Колычев одним коротким, выверенным ударом поразил противника в шею.

Заточенное до бритвенной остроты лезвие легко отделило голову от плеч, и та покатилась по палубе необычного корабля, скользнув затем куда-то за борт. Тело же, постояв еще немного, покачнулось и упало прямо под ноги своему убийце, напоследок обдав его брызгами крови.

И только теперь Март заметил, что внизу стоят молча наблюдавшие за поединком Вахрамеев и Ким, подсвечивая себе зрелище фонариками.

– Концерт окончен… расходимся… – тяжело выдохнул Март.

– Всех порешил? – деловито осведомился снизу дядька Игнат.

– Вроде да, – прислушавшись к своим ощущениям, ответил крестник.

– Марик, я все видел, – восторженно зачастил Витька, карабкаясь по трапу наверх, – это было просто… не знаю, как сказать, но…

– Охрененно! – подсказал снизу Вахрамеев.

– Ага!

– Да не так уж, – устало отозвался Колычев. – Одни трупы кругом, некого даже допросить, что это за железное чудо-юдо?

– Ну вообще-то один остался, – с непривычной для него скромностью заметил Ким.

– Где?!

– Да вон он. Связанный лежит.

– Вот черт, отчего же я его не почувствовал?

– Так ему твой дружок малым делом чуть черепушку не раздробил, – с легкой издевкой пояснил дядька Игнат. – Где уж тут почуять!

– Это правда?

– Ну, вообще-то да…

– Тогда давайте побеседуем, – жестко усмехнулся Март.

Впрочем, проведенный с пленником экспресс-допрос мало что прояснил. Тот и впрямь оказался шиноби, то есть специально обученным диверсантом и убийцей. Ему и его товарищам неоднократно поручали подобные акции, но вот о причинах они, как правило, ничего не знали. Им просто отдавали приказ и доставляли до места. Зачем нужно было убрать русского адмирала, он тоже не имел ни малейшего представления, да ему и не было это интересно.

Что касается подводной лодки, то ее иногда использовали для доставки их группы, хотя чаще это были обычные воздушные корабли. Ее особенностью была возможность скрытно войти в охраняемый район и также покинуть его, а в случае необходимости

взлететь и исчезнуть. Никаких других подробностей, касающихся управления или конструкции, он не знал.

– Что за пилюли вы принимали? – продолжал допрос Колычев, ни на секунду не ослабляя контроль за пленником.

– Это специальный препарат, – отрывисто, будто гавкая, ответил японец. – Его нельзя принимать слишком часто, но, когда вы напали, нам пришлось. Наверняка из-за этого мои товарищи не смогли сражаться в полную силу! Иначе бы гайдзинам ни за что не удалось одолеть нас…

– Может, и так, – не стал спорить Март. – Где находится ваша база?

Свой неожиданный вопрос Март сопроводил внезапной и мощной ментальной атакой, и, хотя пленник ничего не ответил, лишь яростно блеснув узкими глазами, зато Колычеву удалось ухватить яркий, четкий образ и самой деревни, скрытой высоко в горах, и дороги к ней. Он удовлетворенно качнул головой и устало усмехнулся.

– Что будем делать дальше? – сгорая от нетерпения, поинтересовался Витька, успевший разглядеть их добычу.

– Попытаюсь разобраться с кораблем, а там видно будет.

– Ага. А мы?

– Вы пока просто не мешайте. Посидите, отдохните. Убитых соберите рядком, оружие там, пилюли, артефакты, какие найдете – все в кучку. Ну и пленника охраняйте, чтобы он ничего с собой не сделал. Он пока что моя единственная надежда!

– На что?

– Потом расскажу, – поспешил успокоить побратима Колычев и вернулся на корабль.

Дверь в рубку все так же была открыта, но вот двигатели замолчали, и теперь от хищного тела подводной лодки веяло каким-то зловещим спокойствием. Не торопясь, медленно ступая, он прошел внутрь и оказался перед люком. Крышка его была откинута, больше всего напоминая этим пасть хищного животного. В принципе, будь у японцев немного фантазии, они вполне могли оставить в проходе какую-нибудь мину или растяжку. Поэтому Март двигался очень осторожно, постоянно сканируя пространство через «сферу», и вскоре столкнулся с непонятным феноменом.

Все узлы, посты и отсеки этого удивительного корабля были соединены необычными плетениями, сливавшимися в какой-то совершенно фантасмагорический узор. По сути, вся эта субмарина была одним большим артефактом. И находясь на главном посту, один-единственный человек мог управлять всеми двигателями, рулями и клапанами, чувствуя себя с ними одним целым.

Человек, сделавший это, был не просто гениальным мастером или талантливым инженером. Это был маг, кудесник и чародей, изощренной воле которого подчинялись все известные стихии. Но, черт возьми, как это возможно? Откуда берется энергия, и как вообще это можно контролировать?

Ответ нашелся очень быстро. В единственной небольшой каюте, бывшей, очевидно, местом пребывания капитана, располагался сейф, точнее, бронекапсула, внутри которой находился старший артефакт, соединенный со всей архитектурой энергофизических объектов. В него, подобно энколпиону Марта, было вставлено два звездных адаманта. Правда, если в кресте каждый из трех камней был изрядных размеров, то эти оказались совсем небольшими и не слишком чистыми. Но все равно он обеспечивал всю систему артефактов энергией.