Пин-код для Золушки
Шрифт:
Надо сказать, что картины Мадиба, как и другие офицеры, рассматривал не как поклонник живописи, а с точки зрения оценки охраны Олоферна и выполнения «острой акции», связанной с проникновением сквозь последнее кольцо охраны и обезглавливанием ассирийской армии не только в переносном, но и самом прямом, жестком смысле слова. В этом отношении ему почти все было понятно: виртуозная работа Юдифи позволила ей сблизиться с завоевателем и остаться с ним наедине, а это уже полдела…
Но он знал также и то, что обезглавить противника может только человек, имеющий определенные морально-волевые качества, прошедший психологическую подготовку и обладающий достаточной физической силой, а на картинах все героини не рубят мечом,
Все остальные работы на эту тему вызывали сомнения в реальности происходящего: у Лукаса Кранаха Старшего на картине «Юдифь с головой Олоферна» нет ни крови, ни ужаса убийства, а есть портрет хорошо одетой и вполне себе смиренной девушки с незапятнанным мечом в одной руке и отрубленной головой в другой. По мнению «леопарда», она не только не могла сделать то, что сделала Юдифь, но и упала бы в обморок при одном виде меча, а тем более головы… У Караваджо хрупкая девушка, заведомо неспособная зарезать даже курицу, отодвинувшись подальше и неестественно держа меч хватом для рубки, перепиливает горло не особо сопротивляющемуся врагу, при этом смотрит на происходящее отстраненно и испуганно, словно делает это не она, а стоящая рядом старуха с ненавидящим весь мир лицом…
Кроме отсутствия необходимых черт характера, для того, чтобы решиться на убийство, а также физической силы и навыков, необходимых, чтобы его исполнить, Окпара нашел еще неправдоподобные детали — откуда в охраняемом шатре командира армии оказывались служанки? Но капитан Дюран только рукой махнул: «Неважно, в конце концов, всякое может случиться! Главное для вас — это лишнее напоминание о бдительности: две женщины опасней мужчины… А если вооруженная, то и одна! Поэтому, думая о ее цветке, не забывайте об отравленных шипах!»
Знающий толк в «ликвидациях», «устранениях», «терминациях» и тому подобных эвфемизмах, скрывающих ужасную суть насильственного лишения жизни, «черный леопард» был уверен, что детали этого противоестественного процесса нельзя выносить на обозрение широких слоев неискушенных в подобных делах граждан. Поэтому он считал бескровную, но выразительную «Джудит» наиболее удачным воплощением библейской притчи и долго стоял перед ней, словно загипнотизированный.
«Виктор» и «Сьюзен» пришли незадолго до начала аукционных торгов. Они уже посмотрели в интернете каталог сегодняшних продаж и знали, где находится интересующий их лот, поэтому сразу поднялись на третий этаж и подошли к скульптуре. Стоящий возле нее индус общался с несколькими джентльменами средних лет, которые интересовались историей создания статуи и перспективами роста ее стоимости в ближайшие годы. Когда любопытствующие отошли. Раджешь с улыбкой повернулся к новым посетителям.
— Чем могу помочь? — доброжелательно спросил он. — Я создал эту красавицу
Но если «Виктор» с интересом бы выслушал его, то «Сьюзен» вовсе не собиралась этого делать: история создания мраморной Киры ее не интересовала. Она осмотрела скульптуру и фыркнула:
— Ну, не такая она и красавица, хотя уверена, что вы сделали все, что могли, и скорей преувеличили ее красоту! А вот интересно — кто захотел ее увековечить? И почему именно эту женщину?
— Вообще-то скульпторы и художники обычно не раскрывают имен заказчиков, по крайней мере, при их жизни. Но в данном случае, к счастью… тьфу, к сожалению, у меня нет никаких препятствий… Меня и двух моих коллег пригласили на собеседование к одному из самых влиятельных людей государства Борсхана…
Не слушая плавную мелодичную речь индийца, «Виктор» медленно обошел стеклянный шкаф, внимательно оглядывая мраморную Киру со всех сторон. Он уже видел ее на вилле Афолаби, но издали и в крайне нервной обстановке. Сейчас он рассматривал каждую деталь, каждую черточку на мраморе, каждую складку… И чем дольше он смотрел, тем большее впечатление производила на него работа Раджеша, а точнее, натурщица, чьи черты он столь мастерски воплотил в холодном камне… Ему вдруг до боли захотелось увидеть Киру воочию, с теплой гладкой кожей, загадочным взглядом и синей жилкой на шее, бьющейся в такт сердцу…
«Сьюзен» задавала скульптору вопросы — что-то насчет денег и авторских прав, индиец отвечал. Наконец, вопросы иссякли и Раджешь замолчал.
— Ну, ты еще не насмотрелся, милый? — спросила «Сьюзен», развернувшись к «Виктору». Она умела владеть собой, но он почувствовал в голосе скрытое раздражение.
— Сейчас, сейчас, дорогая, меня интересует техника работы с камнем, я хочу кое-что уточнить. — Он тоже был способен скрывать свои эмоции, и надеялся, что «Сьюзен» не определит нахлынувшее на него напряжение и рвущиеся из глубины души чувства. Хотя…
Мастер у-шу может «прочесть» любого противника и опередить его, но когда встречаются ушуисты одинакового уровня, предугадать результат противостояния весьма сложно. Такая же картина наблюдается и среди разведчиков…
— Тогда я пройдусь и осмотрю старинные статуи. — Она двинулась по залу, небрежно бросив через плечо: — По крайней мере, они проверены прошедшими веками!
Но «Виктор» уже не слышал: он смотрел в глаза мраморной Киры, в которых будто бы блестели живые зрачки и они ответно заглядывали ему в глаза, как при игре в гляделки…
— Вижу, вам нравится? — спросил Раджешь.
— Да, очень…
— Они здесь! — сказал скульптор.
— Кто «они»?
— Эта дама со своим спутником, — пояснил Раджешь, указывая на скульптуру. — Я впервые ее увидел, потому что работал по фотографиям, но мне показалось, что сумел удачно передать ее суть… Как вы считаете?
— Пожалуй, да! — после некоторой паузы ответил «Виктор». Он совершенно не думал о том, что здесь может встретиться с Кирой. И только нахлынувшие минуту назад чувства остро пробудили это желание. И оно вскоре исполнится! Как тут не поверить, что ему помогает сам Туматауэнк! Хотя это и невозможно!
— Мне кажется, вашей спутнице не очень понравилась моя работа из-за того, что она перенесла на нее отношение к натурщице, — проницательно сказал индус. — Тогда ей не понравится и встреча в зале для торгов…
— Ничего не могу сказать, — качнул головой «Виктор».
И это была правда. Он был бы рад повидать свою бывшую жену и ждал этой встречи. Однако он не знал, как отреагирует на нее «Сьюзен», но, скорей всего, не обрадуется… Впрочем, поворачивать назад уже нет ни времени, ни возможности. Оставалось дождаться начала торгов. А как они пройдут, в каком направлении изменят жизни тех, кто знает материализовавшийся источник вдохновения индийского скульптора, — это покажет жизнь…