Пионеры Лиадиды

Богданов Арт

Потому они и нужны друг другу. Скользящий будет обрабатывать и регулировать порывы Макса, а тот в свою очередь будет добавлять инициативности решениям роги. Только нужно научиться договариваться, однако с этим сейчас серьезные проблемы. И что греха таить, Макс понимал Кара, потому как тот его раздражал до невыносимости. И естественно это было взаимным.

– Хег, что происходит?! – Макса догнали Чуб и Бур.

– Сам пока не уверен. Но, думаю, Арахис сможет нас отправить вниз. – Отмахнулся Макс, пытаясь не упустить Блаженного из виду.

А тот все

так же шел вперед. Дёргано, неуверенно, но словно по наводке. Ни разу даже не взглянув в ненужный ему коридор. Когда они проникли в проходы, его ритм стал еще более рваным и сумбурным, но только потому что стал задерживаться у запертых дверей. Десяток секунд или пара минут, и он идет дальше, а запертый замок мерцает сигналами открытия. При этом он открывал далеко не все двери. Но за их створками всегда была добыча. Или хоть что-то ценное.

– Гребите все! – Скомандовал Макс сопровождению. – Он не зря открыл именно эти.

– Это что ли? – Крепыш вытащил несколько странных фиалов размером с большой палец.

– Все! – Рыкнул Макс. – Изобразите печенегов с клептоманией на территории Руси!

И снова, если Макс прав, то Арахис не будет подробно объяснять, чего он хочет. Им придется импровизировать, пытаясь понять его. И от того, как они справятся, зависит все остальное.

– Хег, что делать?! – Вслед за Максом и Арахисом в зал с порталом ворвались Бур, Чуб и Сапфрка с кучей разных предметов, что набрали по пути. Точно печенеги. Гребут все – от золотых колец до лавок из пары поленьев.

– Расставляйте фиалы по этим точкам. – Макс вспомнил узор сосудов, что выставлял некромант. – И поджигайте их.

– Они же разные. Непонятно что в них. – Поморщился воин. – А вдруг яд?

– Тогда поджигайте и следите за Арахисом. Если будет хоть намек на неудовольствие, убирайте фиал. Поехали!

Они раскладывали баночки по точкам. Лич, конечно, использовал большие вазоны, но Максу казалось, что это не так уж и важно. Они уже разобрались, что магия не берет материалы из ничего и если для результата нужно нечто материальное, проще всего это достать из порошка. Возжигание лишь рассеивало нужные вещества вокруг, что уменьшало энергозатраты во время каста.

Пока они насыщали атмосферу материалами, Арахис колдовал. Точнее даже танцевал. Его движения стали плавными, но в то же время гармоничными. Он рисовал руны. И эти движения завораживали. Им хотелось подтанцовывать. А еще он улыбался. Странно. Но естественно. Он смотрел сквозь всех и это пугало, но он улыбался.

Иногда у всех нас наступает момент, когда на утро стыдно, но именно вечером хорошо. Да пьяный. Да чудной. Но ты делаешь то, что хочешь без оглядки на те оковы, что держат тебя в плену. В движениях Арахиса Макс вдруг почувствовал эту свободу. И, похоже, не только он. Сапфирку тоже накрыло. Она как магесса и женщина поймала ритм и ощущение пространства и движений. Непонятно как Арахис это делал, но в этой игре еще много чего непонятного и непрописанного в гайдах «Пчелки».

– Это еще что за шаманские пляски? – Почесал лысину Бур. – Хег, ты чего серьезно?

–

Не знаю. – Тихо ответил Макс, стараясь не сбиться с навеянного ритма и не помешать Арахису. – Но лич делал то же самое. Думаю, пустыши ему нужны были как генераторы энергии. Так что становитесь в кружок.

– Чуб, сдвинься к вон тому завитку. – Указал Макс.

Его все больше тормошило от энергетики заклинания и он уже сам видел нарастающие потоки в узоре и интуитивно чувствовал что и где должно быть. У него мана поплыла вниз, а следом и жизнь и бодрость. Пусть медленно и пока неопасно, но этот момент слегка напрягал. Улететь вниз полудохлой тушкой во вражеский стан не слишком воодушевляющая перспектива.

– Какого…?
– Кар вылетел из-за угла коридора, а в хвосте у него маячил Хитрец. Непонятно что мальчишке пообещал Скользящий, но тот мчался с воодушевлением.

– Кар, давай резче!
– Заорал Макс.
– Поезд вот-вот отправится!

Гамма чувств на лице роги ясно дала понять, что он думает о Максе и всей ситуации в целом, включая наличие Хитреца во время отправки, вот только крыть ему было нечем. Оставалось просто рвануться вперед, дабы совсем уж не уронить инициативу. Что он и сделал. Но они не успевали.

Последний рывок роги уже скрыл вихрь пепла или чего-то похожего на песчаную бурю черного цвета. А потом Макс едва не взвыл. Самым близким для описания ощущением было ведро студеной воды вылитое за шиворот. Дыхание сперло, а все мышцы в теле свело судорогой. Черт! Это больно! И неожиданно!

Осознал себя Макс спустя пару мгновений, но в чувство его привел бешеный рев из глотки Хитреца. Он куда медленнее Скользящего, потому в лифт слегка не успел. Точнее успел, но не всем телом. Ему отсекло левую руку чуть выше локтя и часть левой голени.

– Твою мать!
– Выругался Кариус и бросился к парню, на ходу разматывая ремешок на руке.

Урон в этой игре довольно вариативен и больше зависит от места попадания и эффективности удара, чем от описанной в интерфейсе мощности оружия. Дебаф «кровотечение» опасен так же как в реальной жизни. Регенерация все исправит, если успеет. А для этого ей нужно дать время. Например, перетянуть обрубки. Потому в наборе первой помощи тут уже все привыкли таскать тонкие кожаные ремешки с парой прутиков для стягивания.

А Кариус как никогда беспокоился о тушке Хитреца. Ведь если он отлетит на респ, то останется на вершине один и запросто сможет срисовать узор руны. И передать его не в те руки. Заставить его работать сложно, но это уже первый шаг, а мозги аналитиков мажоров не хуже, если не лучше, чем у яйцеголовых ГБэшников. А со Скользящего станется рискнуть и положить всю группу лишь бы не допустить утечки.

– Сапфирка, да помоги же!
– Зарычал рога.
– Сдохнет ведь!

Дриада вышла из ступора после ледяного душа и бросилась на помощь. Передача жизненной силы во время боя это самый распространённый хил в игре. Правда с последствиями. Раны Хита на глазах затягивались, а вот Сапфирка стала походить на жертву вампира.