Пипец Котенку! 4
Шрифт:
Она берёт Светлану под руку, и они обе покидают комнату. Умнички мои. Поняли, что будет деловой разговор или хотя бы его подобие. Уважительно относятся. Ценю.
Но они, кажется, действительно расстроились, что Заря припёрлась к нам домой. Ещё и рассказала, судя по всему, о моём участии в подпольных боях и о том, что мы с ней трахались.
Было и было, пофиг. Только красавиц надо будет так или иначе утешить. Впрочем, способ я знаю, безотказный.
— Да уж я понимаю, что драться в клетке ты не будешь, — усмехается
Она закидывает ногу на ногу, чтобы ножку было видно в вырезе платье, и откидывается на спинку стула, позволяя насладиться соблазнительными линиями тела. У неё грудь стала больше или мне кажется?
— Не изгибайся, не соблазнишь.
— Я что, перестала тебе нравиться? — мурлычет Заря.
— Почему же, ты классная. Стала даже лучше, чем раньше, с удовольствием бы покувыркался. Только не у себя дома.
— Можем продолжить разговор в любой из твоих гостиниц…
— Нет, давай лучше к делу. Чего надо?
Зореслава кокетливо улыбается, глядя на меня из-под ресниц. Перекидывает ножку и говорит:
— Я стала женой одного барона. Четвёртой женой, но это не имеет значения. Потому что барон стар, а я — самая молодая и красивая из его жён.
— Нифига себе. Как ухитрилась?
— Умею кое-что, перед чем ни один мужчина не устоит, — подмигивает Заря.
— М-м, да. Соглашусь. Минет ты делаешь мастерски. Но давай всё же к делу, я устал как собака.
— Ладно, ладно. Слушай: мой супруг готов вложить деньги в одно предприятие. А именно — в боевой клуб.
— Боевой клуб?
— Да. Бои в клетке, только законные. Без убийств и по определённым правилам. Правда, правил будет немного, иначе зрелище получится скучным, — улыбается Зореслава.
— Ага. При чём тут я?
— У тебя здесь много туристов. Хочу открыть клуб здесь. Я буду хозяйкой и ведущей, на которую все будут пускать слюни.
— Трахать победителей тоже будешь, по старой привычке? — хмыкаю я.
— Очень может быть… Ты уже раздумываешь над участием?
— Ты и так мне дашь, если захочу. Только я не хочу.
— Какой вы суровый, граф. Это вызов? — Заря наклоняется ко мне и проводит пальчиком по моему колену. — Я могу сделать так, чтобы ты захотел.
— Не сделаешь. Насчёт твоего клуба: я не против. Строиться он будет на деньги твоего барона?
— Зачем строить? У тебя есть пара подходящих пустующих зданий на том берегу, — Зореслава продолжает водить пальчиком по моей ноге, подбираясь ближе к паху. — Только сделаем ремонт. Да, на деньги моего супруга.
— Хорошо, — убираю её руку в сторону. — В чём моя выгода?
— Аренда, процент от билетов, привлечение новых туристов за наш счёт.
— Понял. Я дам тебе телефон моего юриста, он ведёт все дела. Обсудите детали.
— Договорились, — Зореслава поднимается. — Если что, сегодня я ночую в гостинице. Заходи…
Она уходит, но я даже не смотрю вслед. Подумаешь. Дело Заря предложила
Надо, кстати, обсудить со Светой и Алисой кандидатуру Жанночки.
Только позже. Сегодня надо просто побыть с ними рядом и доставить как можно больше удовольствия…
Но не успеваю подняться в спальню на втором этаже, как звонит мобилет.
— Да?
— Здравствуй, граф, — раздаётся незнакомый жёсткий голос. — Знаешь, кто тебе звонит?
— Догадываюсь, — хмыкаю я.
— Гут. Значит, ты понимаешь, что я принёс тебе большие проблемы. Давай-ка встретимся. Обсудим, можешь ли ты избежать смерти.
Зореслава, Алиса и Света
Глава 9
— На таких условиях встречаться не собираюсь, — отвечаю я. — С хрена ли ты решил, что можешь мне угрожать?
Герцог Рихард Бремзин — а это, без сомнений, именно он — хрипло смеётся.
— О, Китцхен. Я имею полное право тебе угрожать.
— Что ты там в начале брякнул? Кашлянул, что ли?
— Китцхен, — чётко повторяет Рихард. — По-немецки это значит «котёнок».
Твою ма-ать… Меня как будто молния прошибает, от макушки до пяток. В голове пульсирует слепая ярость, кулаки сжимаются сами собой. Если бы грёбаный герцог стоял передо мной, я бы уже вбивал кулаки ему в морду.
— От всей души советую следить за словами, наёмник, — цежу я.
— Иначе что? — со смешком любопытствует Бремзин.
— Узнаешь.
— Ты разжигаешь моё любопытство, рыжий граф. Это мне нравится.
— Давай-ка к делу, навозная муха. Ты хочешь предъявить претензии за то, что я якобы убил твоего сына?
— Я, — отвечает Рихард.
— Что «ты»?
— «Я» значит «да» по-немецки.
— Млять, ты не в Германии, — рычу я. — Говори со мной по-русски, или нахрен заткнись.
— Как же легко, оказывается, вывести тебя из себя, рыжий граф, — усмехается Рихард. — Ты молод. Импульсивен. Недальновиден. Раздавить тебя будет даже слишком просто.
Как же он меня бесит. Огромных трудов стоит сдерживаться, потому что понимаю — он нарочно меня провоцирует.