Пир или голод
Шрифт:
Запачканные инсектицидом усики пленницы быстро зашевелились.
– А Вюрмлингер сказал, что это трутень, – возразил Римо.
Пчела медленно отвернулась от Смита, но того это нисколько не смутило.
– Я вижу жало, – выдохнул он. – А у трутней жала не бывает.
– А у этого есть, – заявил Римо.
– Наличие жала несомненно, – заключил хозяин кабинета, убирая лупу в ящик стола.
Опустившись в старое кожаное кресло, он затем обратился к своим ассасинам. Пчела, казалось, не сводила с него глаз.
– Никакая
– И с мозгами, – добавил Чиун.
– Не говоря уже об изображении мертвой головы на спинке, – подхватил Римо.
Смит нахмурился:
– Как бы там ни было, эта пчела была явно послана сюда шпионить за мной. Следовательно, она каким-то непостижимым образом общалась с той самой пчелой, которую вы убили в Калифорнии.
– Ее трупик так и не нашли?
– Нет, на борту потерпевшего аварию «Боинга-727» ничего обнаружить не удалось.
– Интересно, как это пчелы могут общаться между собой на расстоянии трех тысяч миль? – удивился Римо.
– Значит, есть какой-то способ.
– А разве они не передают информацию, касаясь друг друга усиками?
– Нет, так делают муравьи, – произнес Смит.
– А я думал, пчелы тоже так делают.
– Нет, они общаются путем выделения определенных запахов, а также на языке танца.
– И с чего я взял, что они общаются путем касания усиков? – недоуменно протянул Римо.
– Понятия не имею. Равно как и не соображу, как узнать правду.
– А почему бы нам не спросить об этом саму пчелу? – предложил вдруг мастер Синанджу.
Римо со Смитом обалдело взглянули на Чиуна.
– Ты что же, и по-пчелиному умеешь разговаривать? – недоверчиво хмыкнул ученик.
– Нет, но если пчела сумела прочитать адрес Смита там, в Калифорнии, а потом передала все пчеле, которую мы поймали здесь, значит, они понимают английский.
– Просто безумие какое-то! – взорвался Римо.
– Ну что ж, раз ты не хочешь даже пытаться говорить с ней, придется сделать это мне, – фыркнул старик.
Римо, сделав шаг назад, почтительно поклонился и помахал перед собой воображаемой шляпой.
– Окажите честь!
Подобрав широкие складки золотистого кимоно, мастер Синанджу торжественно обратился к насекомому:
– Приветствую тебя, глупое существо! Ибо я и есть Чиун, мастер Синанджу, императорский ассасин при дворе Харолда Первого, нынешнего императора Америки, в чьих безжалостных руках ты очутилась. Прежде чем предать тебя заслуженной каре, я требую, чтобы ты рассказала все, что тебе известно о заговоре против Мудрого Смита. Иначе тебе отрубят голову огромным ржавым топором. Если же ты согласишься отвечать, обещаю тебе скорую и безболезненную смерть!
Римо не удержался от смешка:
– Разве пчелу можно обезглавить?
– Цыц! –
– Говори же, насекомое, – снова обратился он к пленнице, – и избавь себя от мучительной и грязной смерти.
На протяжении всего монолога тварь не двигалась с места. Даже усики перестали шевелиться. Потом, слегка дернув крылышками, она внезапно испустила тоненький, едва слышный звук.
Отнюдь не обычное пчелиное зудение или жужжание.
Ассасины разом склонились над стеклянной тюрьмой. Звук был слишком слабым для стареющих ушей Чиуна, однако в нем послышалось нечто осмысленное.
– Говори громче, пчела! – воскликнул кореец.
Пчела послушно издала еще один звук.
– Я чувствую себя последним идиотом, – хмыкнул Римо, отходя в сторону.
Старик обратился к Смиту:
– У тебя есть устройство для улавливания и усиления звука?
– Да! – с готовностью откликнулся тот, доставая из ящика стола миниатюрный магнитофончик с микрофоном на вакуумной присоске, которым он иногда пользовался для записи телефонных звонков.
Чиун одобрительно кивнул.
– Приведи его в рабочее состояние, – попросил он.
Глава КЮРЕ прикрепил микрофон к стеклянной стенке формы и нажал на нужную кнопку.
– Какого черта вы делаете, Смитти? – вдруг взорвался Римо.
– Возможно, энтомологам удастся что-либо расшифровать, – ответил Смит.
Римо молча закатил глаза.
Воздев руки к небу, словно вызывая джинна из бутылки, Чиун снова торжественно произнес:
– Говори, пчела!
Слабый звук повторился, и, когда насекомое умолкло, хозяин кабинета нажал на «стоп». Затем перемотал пленку назад и, повернув регулятор громкости до отказа, стал ждать.
Раздалось громкое шипение, а спустя минуту до слуха присутствующих донесся тоненький металлический голосок:
– Отпусти меня сейчас же, или мои многочисленные собратья обрушат на тебя свой страшный гнев!
– Что?! – вылупил глаза Римо.
Побледнев от шока, Смит повторил воспроизведение.
– Это ты нас разыгрываешь, Чиун? – укоризненно спросил Римо.
– Нелепое обвинение! – фыркнул Чиун.
Смит вновь нажал на «запись» и попросил старика:
– Спросите, кто она такая!
– С кем имею честь говорить? – поинтересовался Чиун у пчелы.
– Я всего лишь трутень, раб при дворе короля Пчел, – донеслось с пленки при ее воспроизведении.
– Что еще за король такой? – удивился Смит. – Назови имя этого врага человечества!
– Я служу Повелителю всех Пчел!
– Это что-то вроде Повелителя Мух? – пробурчал Римо, все еще не веря в реальность происходящего.
Раскрыв рот от изумления, глава КЮРЕ молча уставился на пчелу.
– Я тоже хочу спросить, – произнес Римо.