Пирамида не-творчества. Вневременн?я родословная таланта. Том 1.
Шрифт:
«У меня нет времени привести доказательства!» – с отчаянием пишет 20-летний Эварист Галуа (1811–1832) на полях своего математического трактата накануне роковой дуэли. Как прокомментировать слова 89-летнего Микеланджело Буонарроти (1475–1564), который за несколько дней до смерти утверждал: «Я продолжаю учиться»? В своем сознании он оставался вечным подмастерьем, который не может завершить образовательный процесс никогда! А университетский диплом?.. Можно ли его рассматривать как некая раз и навсегда преодоленная высота? Если душу художника-творца не гложет червь тщеславия, он всегда будет на переднем крае борьбы, где потерь порой больше, чем обретений, где нет ничего завершенного, где мысль «бесконечно углубляется от явления к сущности», но в горниле творческого поиска всегда больше легковесного шлака.
Гении-самоучки, – отмечает английский литератор Исаак Дизраэли (1766–1848), – имеют много особенностей,
Начнем, однако, с примеров, когда «печать гения можно увидеть на челе». Удивление потомков начинается, пожалуй, с того, что в период «творческих метаний» художник-творец как будто уподобляется подмастерью, так и не добравшемуся до руля и оставшемуся без ветрил. «Гении такого рода с изумительным прилежанием наполняют свой ум всякого рода сведениями; но эти сведения, нахватанные на удачу и наскоро, сваленные в одну беспорядочную груду, похожи на богатые стога хлеба, набитые в житницу, лишенную отверстий: они гниют и сгорают от тяжести и плотности собственной массы, от недостатка протоков свежего воздуха» (И.Дизраэли, 1795 г.).
Даже если историки отмечают выдающиеся дарования сразу в нескольких областях, невольно вспоминается притча о Буридановом осле, который обессилил между двумя связками хвороста, не зная какую из них предпочесть. Сомнения привели его к смерти от голода. По мнению же здравомыслящего большинства, сомнений не должно было быть в принципе: достаточно одной связки, но чтобы та непременно состояла из отборных зерен. Однако «буридановы страдания» коренятся глубже житейской логики. Художнику-творцу необходимо иметь право выбора. Путь познания он видит не фрагментарно, как некий «сегмент», в котором он предназначен свершить все отпущенное ему природой, а многовекторной дорогой на едином, необозримом поле с развилками едва ли не на каждом шагу. Такие понятия, как «специализация» и «профессионализм» трактуются им столь широко («конечно, не сегмент!»), что он как будто не видит специфики изучаемой области, вернее чувствует себя сопричастным сразу к нескольким областям. Все они слиты для него, имеют единое поле сопряжения благодаря широкому интересу к предмету его рассмотрения. Интерес этот столь велик, что порождает энергию заблуждения, когда исследователь даже не задается вопросами: «зачем все это?», «а нужно ли вообще?» или «что станет говорить княгиня Марья Алексеевна?». Ему интересно – и этим сказано все!
• «Похоже, что у Пифагора (576–496 до н. э.) была какая-то специфическая слабость к звукам. Как потребность его психики, она выражалась в образе жизни. Просыпался Пифагор рано утром и успокаивал душу игрой на лире, прежде чем приступал к своим «учительским» философским прогулкам с учениками» (из книги П.Таранова «Философия сорока пяти поколений», Россия, 1999 г.);
• «Плиний Младший (ок.62-ок.114) – римский писатель, слагавший панегирики императору Траяну; известен также как фармаколог – Е.М. – был в восторге от того, что охота и рыбная ловля вошли тогда в моду: благодаря этой моде, он мог целые дни просиживать за своими таблетками и заниматься. «Пусть, – говорил он, – сети мои будут пусты, только бы таблетки мои были полны»…» (из трактата И.Дизраэли «Литературный Характер, или История Гения», Великобритания, 1795 г.);
• «Великий Омар Хайям (ок.1048-после 1122) был не только поэтом, но и математиком, вошедшим в историю науки под именем Аль-Кайями» (из книги З.Гельмана «Кроме бинома и яблока», СССР, 1990 г.). «В частности он дал изложение решения уравнений до 3-й степени включительно, ему принадлежат философский трактат
• «В 1408 году Якопо делла Кверча (1374–1438) – итальянский скульптор эпохи Раннего Возрождения – Е.М. – исполнил полную благородства, величественную статую Марии с младенцем для собора в Ферраре. В Лукке, где он работал с перерывами 10 лет, с 1413 по 1423 год, им были сделаны надгробие дель Карретто и алтарь Трента в церкви Сан-Фредиано. В Болонье ему принадлежит несколько надгробий и здесь же находится одно из центральных его творений – портал Сан Петронио (1425–1438 гг.). Его работы ценились чрезвычайно высоко, и каждый город хотел иметь его произведения. Однако в Сиене (родной город скульптора – Е.М.) Якопо делла Кверча был известен как военный инженер, а с 1435 года он числился в качестве главного архитектора города…» (из сборника «Художественный календарь: 100 памятных дат, 1974», СССР, 1973 г.);
• «Людям эпохи Возрождения приходилось быть мастерами на все руки в полном смысле этого слова. Леон-Батиста Альберти (1404–1472) бал архитектором, теоретиком искусства, поэтом, драматургом, автором первой грамматики итальянского языка, картографом (его карта Рима способствовала разработке принципов современной картографии), автором первого научного трактата по криптографии (тайнописи)…» (из книги В.Черняка «Невыдуманные истории из жизни знаменитых людей: От великого до смешного…», Россия, 2010 г.);
• «Выдающийся математик Лука Пачоли (ок.1445-ок.1514), автор учения о пропорциях, был также автором первой книги по бухгалтерскому учету, заложившей основы науки о бухгалтерском учете» (из книги В.Черняка «Невыдуманные истории из жизни знаменитых людей: От великого до смешного…», Россия, 2010 г.);
• «Видное место в культурной жизни Нюрнберга и всей Германии конца 15-го – начала 16-го века принадлежит Иоганну Шёнеру (1477–1547). Он завоевал широкую известность как ученый своими трудами по математике, астрономии, географии и не меньшую как создатель земных и небесных глобусов, автор сочинений об их конструкции и применении. Он занимался изготовлением солнечник часов, составлял календари, производил астрономические наблюдения. Об их результатах Шёнер сообщал Н.Копернику, с которым состоял в переписке. Ему принадлежит также трактат по медицине, в котором широко использовалась астрология. Важнейшую роль в истории науки И.Шёнер сыграл, как книгоиздатель. Основав в Нюрнберге собственную типографию, он опубликовал несколько научных сочинений» (из книги В.Черняка «Невыдуманные истории из жизни знаменитых людей: От великого до смешного…», Россия, 2010 г.);
• Самым выдающимся «дилетантом от астрономии» можно считать Николая Коперника (1473–1543). «Получив юридическое, а затем медицинское образование, он начал свою деятельность в качестве врача. Много времени посвятил также административной работе и финансовым делам, вообще известен разносторонностью занятий и интересов. Однако наиболее устойчивой оказалась его привязанность к медицине. Как врач, Н.Коперник славился далеко за пределами тех городов, где жил (Торунь, Фромборк). До нас дошли некоторые рецепты и рекомендации Н.Коперника по вопросам врачевания, а его библиотека и оставшиеся записи свидетельствуют, что по своим взглядам в области медицины он опережал современников. И все же гениальную известность и славу в веках ему принесла астрономия» (из книги А.Сухотина «Парадоксы науки», СССР, 1978 г.);
• «Франсуа Рабле (1494–1553), классик французской и мировой литературы, в 1532 году получил должность врача в лионском госпитале, в 1537 году достиг степени доктора медицины, был профессором медицины в Монпелье…» (из книги В.Черняка «Невыдуманные истории из жизни знаменитых людей: От великого до смешного…», Россия, 2010 г.);
• «Характер итальянца Джероламо Кардано (1501–1576) носил следы патологии… Но это отнюдь не помешало Кардано получить в 23 года степень доктора медицины в Павии, в Венеции – доктора философии, состоять врачом при дворе многих князей и римских пап и к 25 годам занять пост ректора Падуанского университета. Джероламо Кардано был ученым, обладавшим обширными и разносторонними знаниями в различных областях, особенно многим ему обязаны математика, механика и, конечно же, медицина. Последнюю из наук он обогатил 222 работами…» (из сборника М.Шойфета «100 великих врачей», Россия, 2006 г.). «Кардано был в одно и то же время математиком, врачом, теологом и беллетристом… Живые, пламенные вступления к статьям Кардано, столь не похожие на обычный, крайне монотонный язык его сочинений, наглядно подтверждают громадную разницу в мышлении его при начале и в конце творческого экстаза» (из книги Ч.Ломброзо «Гениальность и помешательство», Италия, 1863 г.);