Пиранья против воров (Пиранья-5)
Шрифт:
Он снял телефонную трубку, набрал три цифры и кратко сообщил:
– Я закончил с бумагами.
– Соображения есть?– спросил Гвоздь.
– Есть кой-какие...
– Сейчас приду, максимум минут через десять...
Однако деликатный стук в дверь раздался буквально минуты через две - что было, в общем, не удивительно. Мазур крикнул, чтобы входили, а сам тем временем старательно собрал в стопочку бумажные листы с описаниями мастерски произведенных умертвий, а также схемами некоторых хитрых раскладов легального бизнеса. И списками кое-каких субъектов, коим очень даже не нравилось
– Здравствуйте.
Он еще сначала подметил что-то не то - шаги были гораздо легче мужских. А сейчас, услышав женский голос, поднял глаза, торопливо встал, как и подобало воспитанному морскому офицеру в присутствии дамы.
Особенно такой красавицы. Нежное и печальное лицо мадонны со старинных гениальных полотен, волна светлых волос (положительно натуральных), синие глазищи, ровный загар. Фигурка... ножки... короткое платье, напоминавшее смётанный на живую нитку кусок дешевенькой ткани, а потому, надо полагать, умопомрачительно дорогое...
– Значит, это вы - генерал из Москвы?– спросило обворожительное видение.– Можно, я сяду?
Мазур молча кивнул. Он пребывал в столь восторженном замешательстве, что едва не ляпнул: "Да хоть ложитесь", но в последний миг опомнился, конечно. При всем его богатом опыте, женщина, молодая и очаровательная, холеная и недоступная, вызывала острый прилив самых примитивных побуждений. Бывают такие на нашу голову...
– Значит, это вы - генерал из Москвы?– повторила она, севши напротив.
Мазур кивнул, решив не вдаваться в излишние подробности. В конце-то концов, он в некотором смысле был генералом, и почти что из Москвы...
– Как вы думаете, все обойдется?– продолжала незнакомка с той же печалью вселенской в синих глазищах.
– Обойдется, конечно, - браво ответил Мазур, поскольку ударить в грязь лицом перед такой женщиной было невозможно.– Вы, простите, если я не ошибаюсь...
– Я - Колина жена, - она кивнула.– Он мне почти ничего не говорит, поскольку это дело, изволите ли видеть, не женское... Но я же не дура, если я красивая, это еще не значит, что я дура... И у меня есть свои соображения...
– Интересно было бы послушать, - сказал Мазур.
Он и в самом деле так думал. Дураку ясно, что эта холеная и безукоризненная красавица в мужниных делах не участвует, у нее, несомненно, банальная функция очаровательной игрушки - но женщины если они не круглые дуры, могут что-то подметить, запомнить, связать воедино с помощью своей загадочной логики те фактики, на которые мужик и внимания не обратит...
– Правда? Коля надо мной смеется, но я-то знаю...– она бросила на дверь быстрый взгляд.– Здесь не
– Куда, простите?
– Вот, - она извлекла из крохотной сумочки визитную карточку и протянула ему.
Тут все написано, я первую половину дня обычно там провожу...
В дверь постучали. Красавица поднялась и направилась к двери, напоследок бросив Мазуру:
– Вы только не думайте, что я сошла с ума...
Он торопливо кивнул, глядя ей в спину - что ж, она и в самом деле не сказала пока что ничего, позволявшего бы думать, что с мозгами у нее не все гладко... Обеспокоена - ну, безусловно, как любой на ее месте...
Она разминулась с мужем молча, тихо прикрыла за собой дверь. Встретив взгляд Гвоздя, Мазур пожал плечами:
– Такой вот неожиданный визит состоялся...
– Ну да, я ей говорил...– пожал плечами Гвоздь, усаживаясь напротив. Надо ж было успокоить, она у меня отнюдь не дура, в главные дела не лезет, но считает, что мужнины хлопоты должна разделять, декабристка...– в его тоне сквозило горделивое хвастовство собственника.
Вполне даже уместное - хозяин такой женщины имеет право на завистливое восхищение ближних...
– Она у вас кто, если не секрет?– спросил Мазур.
– Искусствовед, - опять-таки с ноткой гордости ответил Гвоздь.– Я ей купил махонький такой художественный салон, чтоб забавлялась, чтоб была видимость дела. И занятие есть, и не ноет, что ее в четырех стенах заперли...
– У нее есть постоянная охрана?
– А как же. И у нее, и у пацана. А что?
– Вы и она главным образом здесь живете?
– Ну да. В городе, само собой, есть хатка, но это так, для случайного ночлега. Здесь, сами понимаете, приятнее во всех смыслах...– он повторил: - А что?
– Я все это внимательно просмотрел, - медленно сказал Мазур, кивнув на аккуратную стопочку листов.– Даже не знаю, то ли вас поздравлять, то ли наоборот... Во всех четырех случаях - хорошо поставленные, профессиональные ликвидации.
– Кто бы сомневался... Работает спец. Это, мне говорят с обеих сторон, не простая "торпеда". Попахивает хорошей выучкой в кое-каких государственных заведениях, а?
– Да уж безусловно, - сказал Мазур.– Вы, часом, никого такого не выгоняли с волчьим билетом? Так, чтобы потом обиделся? Может, у кого-то, кого вы невзначай обидели, есть... ну, не знаю: брат, сват, жених, муж, дедушка, бабушка, прошедшие спецподготовку?
– Чего нет, того нет, - решительно сказал Гвоздь.– Эти варианты мы сразу проверили. Полный ноль. Можете в этом направлении даже и не работать.
– Ну что ж...– сказал Мазур.– Да, вот что еще... Этих четырех можно назвать ключевыми? Невосполнимыми потерями?
– Вряд ли, - почти сразу же ответил Гвоздь.– Людишки были, конечно нужные, верные и толковые... но, по большому счету, без любого из них в отдельности и всех четырех сразу обойтись можно. Мир не перевернется и доходы резко не упадут. Ну, разумеется, нам все же создали определенные неудобства: пришлось ломать голову, кого назначать на освободившуюся вакансию, потом посвящать в дела... Но чтобы "ключевые", "невосполнимые"... Нет.