Пират из высшего общества
Шрифт:
– Нам надо скорее уходить. Если они вернутся с подмогой, то не оставят от нас мокрого места, – наконец сказал де Графф. – Где капитан?
Несколько человек суетились на берегу, оттаскивая в сторону убитых и помогая раненым. Другая группа столпилась около входа в одну из хижин. Лоренс вошёл внутрь: на окровавленных пальмовых листьях лежал де Слуве. Его рука вместе с плечом была почти отрублена тем огромным мечом, владельца которого победил де Графф. Лоренс отвернулся.
– Алексис, Жано, Андрэ, Верр, Филлипс, и вы тоже, – позвал он ближайших пиратов, – доставьте на корабль бочки с водой. Йохан, Марк, Али, соберите ещё людей и принесите
Сам Лоренс в одиночку сел в ялик и пробрался вдоль берега к выходу из бухты, чтобы убедиться, что выход свободен, испанцы действительно ушли и не подкарауливают пиратов. Убитых похоронили в песчаном откосе. Нападение испанцев причинило пиратам тяжёлый урон: среди погибших оказался не только капитан, но и судовой врач, который был единственным на два корабля. Спустя четыре часа напряжённой работы, погрузив на борт снаряжение, воду, провизию и раненых, флибустьеры вышли в открытое море. Они наскоро заделали пробоину в борту, но было ясно, что корабль затонет в первый же шторм. За ночь корсары удалились от места стоянки и на рассвете приблизились к небольшому островку. Там они встали на якорь в маленьком заливе между двумя высокими мысами. На баке состоялась сходка: нужно было избрать нового капитана и решить, что делать дальше.
– Я много плавал по морям ребята, но такого молодца, как наш Лоран, не видел, – взял слово боцман по прозвищу Фюрьё 16 . – Этот испанец рубил наших, как спелые колосья, лично мне было совершенно непонятно, как с ним сладить, он убил капитана, и честно вам скажу, я чуть не обделался. Мы не смогли бы выиграть этот бой, если бы Лоран не примчался во главе наших буканьеров. Он один не растерялся: сцепился с этим меченосцем, и тот свалился, как срубленная мачта. Благодаря Лорану мы победили и выбрались оттуда. Канонира в капитаны!
16
Furieux (фр.) яростный, бешеный
Дружный одобрительный рёв был ответом на его предложение. Теперь, согласно обычаю, требовалось, чтобы высказался новый капитан. Для Лоренса это избрание стало полной неожиданностью: не говоря о его молодости, он ещё и года не плавал с пиратами. Он был невероятно рад, горд и тронут таким признанием его заслуг, однако его речь прозвучала скромно и практично:
– Братья! Припасов у нас достаточно, но нужен новый корабль: этот, того и гляди, потонет у нас под ногами. Предлагаю остаться пока здесь, устроить наблюдательный пост на утёсе и ждать, пока мимо не пройдёт подходящая добыча.
По пиратским законам, прежде чем выходить в море в новом составе, нужно было заключить шасс-парти – договор о дележе добычи. Как обычно, доля плотника составила сто реалов, егеря – двести, судовому хирургу на аптеку полагалось тоже двести, но хирурга на борту не было. Юнги получали половинную долю. За утраченную или парализованную правую руку пострадавший должен был получить компенсацию в размере шестисот реалов, за левую руку или правую ногу – пятьсот, за левую ногу – четыреста. Тяжёлая рана на теле соответствовала пятистам реалам. Выбитый глаз или отрубленный палец равнялись сотне реалов. По ситуации или по желанию денежная компенсация могла быть заменена на рабов в соотношении сто реалов – один раб. Де Граффу, поскольку он был не только капитаном, а также артиллеристом и штурманом,
Глава шестая. Новый корабль, новые надежды
Не прошло и недели, как наблюдатель примчался с сообщением, что на горизонте появился двухмачтовый корабль. Это оказался довольно большой и неплохо вооружённый двухмачтовый баркалон 17 с испанским флагом на гафеле. Ближе к вечеру он оказался на траверсе острова. Ветер стих, корабль почти не двигался, до пиратов доносились взрывы смеха.
– Отлично! Они не ждут нападения! – прошептал Лоренс. – Обмотать вёсла тряпками и вперёд!
17
Баркалон – парусно-гребной военный корабль XVII-XVIII веков, предшественник корвета
Шлюпки бесшумно подошли к бортам баркалона. Пираты стремительно вскарабкались на палубу и почти ползком начали растекаться по кораблю. Перед кормовой надстройкой они так же бесшумно захватили часового, который прогуливался взад-вперёд с мушкетом в руках.
– Тихо, иначе смерть тебе! – произнёс Лоренс, хватая испанца за горло. – А теперь говори: сколько человек на борту? Что за груз везёте?
Запинаясь, часовой ответил, что на борту двадцать шесть пушек и сорок девять человек команды во главе с капитаном доном Амадео де Сальто, который сейчас устроил совещание в своей каюте, – испанец показал подбородком на дверь у себя за спиной.
– Там же, у капитана в каюте, хранится сундук с тридцатью тысячами реалов, на которые он должен был закупить в Кампече пряности и сандал, – торопливо отчитывался испанец. – А в трюмах лежит какао, сахар и тальк. И личные вещи, конечно.
Часовой надеялся, что в благодарность за столь приятные известия пираты его пощадят, и не ошибся. Де Графф повернулся к своим:
– Фюрьё, ты руководишь атакой на кубрик, тридцать человек в твоём распоряжении. Я беру на себя капитана, со мной идут Марк, Жано и Филлипс. Остальные – стойте здесь, сторожите часового и бегите на зов, если понадобится ваша помощь!
Резная дверь капитанской каюты от мощного удара ногой с грохотом вылетела из проёма и повисла на одной петле. Внутрь ворвалась четвёрка пиратов, их встретили два выстрела. С Лоренса, который был впереди, пулей сорвало шляпу. Больше ничего испанские офицеры сделать не успели, их разоружили и связали. Корабль был захвачен без повреждений, чего и добивался де Графф. Всё имущество и провизию с повреждённого флибота пираты перенесли на борт своего нового судна. Когда эти приятные работы были закончены, к капитану подошёл очень довольный Фюрьё:
– Командир, у тебя лёгкая рука: мы обнаружили в трюме пятерых пленных французов – они рассказали, что испанцы захватили их корабль неделю назад. Этих парней должны были отвезти в Санто-Доминго, чтобы продать там в рабство.
Многие пираты, несмотря на свою беззаконную жизнь, а может быть, как раз из-за неё, при случае старались совершать добрые дела. Считалось, что спасение чьей-нибудь жизни или освобождение пленных является самой хорошей приметой и гарантирует прощение накопленных грехов. Поэтому обнаружение пленников на захваченном корабле обрадовало пиратов, и было воспринято ими, как доброе знамение.