Пират моего сердца
Шрифт:
Майкл хмыкнул:
– Этот человек напрочь лишен слуха. Мое пение превосходно.
– Пение? С какой стати вам вдруг захотелось петь?
Майкл приблизил левое запястье с цепью к правой руке и со звоном соединил кандалы. Этого простого напоминания о реальности для него было достаточно, чтобы в нем проснулось желание разрушить все вокруг хорошим раскатистым ревом.
– Не могу же я все время молчать. У любого бывают минуты, когда ему становится невмоготу, а закатывать истерики не в моих правилах.
– Да, конечно. Истериками здесь ничего не добьешься. –
– Только не я.
– И не я.
– Выходит, у нас с вами есть кое-что общее.
– Ничего подобного! – Она покраснела. – Но вы опять уходите от вопроса.
– Ах да. Мы говорили о вашей внешности. Клопсток находит, что вы изменились. Я бы сказал – весьма изменились. Сейчас вы не та, какой я увидел вас, когда меня втащили на этот корабль. Не такая… неприступная. – Его взгляд вновь медленно переместился к ее оголенной шее.
Аннелиза вздрогнула.
– Это случайная небрежность. Просто перед приходом сюда я отстегнула воротник.
– Напрасно вы стесняете себя столь неудобной одеждой. В такую-то жару. А этот ваш воротник все равно что собачий ошейник с шипами. Непонятно, почему ваш муж не позаботился о чем-нибудь более подходящем.
– Я уверена, мой муж обеспечит меня надлежащей одеждой. Встретимся же мы в конце концов. Но довольно об этом. Давайте лучше поговорим о мускатном орехе, который вы хотели незаконно вывезти.
Однако Майкл не обратил ни малейшего внимания на ее старания направить беседу в нужное русло.
– Вы сказали, что встретитесь с мужем. Как это понимать? Неужели до сих пор вы его не видели? Или… Вы, случайно, не одна из «перчаточных» невест? Я слышал, что есть такие.
– Послушайте, к вам это не имеет никакого отношения. – В глазах Аннелизы было столько замешательства и настороженности, что Майкл понял – это была правда.
Но правда была и в ее ответе. Замужем она или нет – не его забота. В этом смысле ему незачем было печься о ней и распалять в себе напрасный интерес. Лучше всего не баламутить ее, а тем более себя, и сразу положить всему конец. Нужно рассердить ее так, чтобы она больше здесь не появлялась. И он знал, как это сделать.
Майкл подался вперед и наклонился к ее уху.
– Лично меня семейная жизнь никогда не прельщала, – услышала она его вкрадчивый шепот. – Но я идеально подхожу для другой роли. Я могу дать вам вступительный урок – после него вы научитесь получать удовольствие на брачном ложе. Я великолепный любовник, поверьте, и вам не придется беспокоиться: я не стану хвастаться о вашем безрассудстве. Во-первых, меня не поймут, а во-вторых… Во-вторых, скоро мой рот замолкнет навечно.
Майкл быстро отпрянул назад, ожидая пощечины. Многие женщины поступили бы именно так. Однако она даже не возмутилась. Ее лицо застыло и приняло страдальческое выражение, какое бывает у женщины, многократно сносившей насмешки. Он даже пожалел, что позволил себе
– Капитан считает, что вы подлый преступник, пират и контрабандист в одном лице.
– Большинство пиратов промышляют контрабандой, что ж тут необычного? Но если вы пожелаете, я покажу вам, чем отличаюсь от других людей.
Она крепче сжала губы.
– Я пришла сюда не за этим. Мне нужно знать, кто помог вам украсть орех.
Пленник вдруг почувствовал, что ему недостает прежнего благозвучия ее речи. На сей раз вместо мягкого понижения интонации в конце фразы он услышал деревянный, без модуляций, голос попугая, произносящего заученный набор слов.
– Мне не хочется называть вас «госпожа». Скажите, как вас зовут? – С точки зрения своей задумки он задал неподходящий вопрос. Ему следовало увеличить дистанцию, отдалиться, а не возвращаться к непринужденной беседе. – Назовите ваше имя – и я скажу вам…
– Вы расскажете то, что интересует капитана?
В глазах у нее вспыхнула слабая искорка интереса, в голосе снова появились теплые нотки. И тут Майкла осенило. Отчего бы не сообщить ей кое-что? Он сжал руки в кулаки и недовольно проворчал:
– Ваш капитан, как я посмотрю, себе на уме. Так он прислал вас, чтобы вы меня разжалобили?
Аннелиза энергично замотала головой:
– Это была моя идея. Сначала он воспротивился, но потом почему-то вдруг решил, что у меня есть дар убеждения. Он будет разочарован, если поймет, что ошибся.
– Он не ошибся, черт бы его побрал!
Аннелиза вскинула голову, и в глазах ее промелькнула откровенная радость. Интересно, подумал Майкл, что за жизнь она вела, если купилась на эту вынужденную лесть?
– Откройтесь мне, Майкл. У капитана есть мешочек, который он у вас отобрал. Он говорит, что этот орех предопределил вашу участь. Но он обещал облегчить ее, если вы скажете мне, кто вам помогал.
Майкл вздохнул и покачал головой.
– Ну почему? – Она даже не старалась скрыть раздражения. – Зачем жертвовать жизнью из-за этих дурацких орехов?
– В самом деле, зачем? – сердито повторил он.
– Прошу вас, Майкл, скажите то, что хочет знать капитан. – Она сделала паузу и после некоторого замешательства продолжила: – Я и для себя хочу уяснить это. Он уверяет, что вам кто-то помогал из плантаторов. Этот человек вместе с вами рискнул посягнуть на монополию компании. Мне больно об этом говорить, ведь он – один из моих соотечественников.
– И вы туда же, маленькая патриотка! – Майкл усмехнулся.
– Мне далеко не безразличны дела компании, и на то много причин. У меня даже больше, чем у кого-либо.
Майкл задумался на секунду, пытаясь предположить, чем вызвана такая лояльность. И тут ему захотелось разбить вдребезги ее доверчивость, потому что, по его убеждению, компания того не заслуживала.
– Кажется, я догадываюсь. Компания отправляет вас за тридевять земель от семьи. Не всякий может рассчитывать на такое благодеяние.