Пиратские широты

Крайтон Майкл

— Я сомневаюсь, что кто-то получит хоть какие-то донесения от Касальи, — сказал Хантер.

— Крайне важно, чтобы их не было.

— С морского дна донесения не приходят.

— Это верно, — согласился сэр Джеймс, и они пожали друг другу руки.

Когда Хантер выходил из особняка губернатора, какая-то чернокожая служанка вручила ему письмо, затем, не сказав ни слова, развернулась и удалилась.

Хантер спустился по лестнице, читая на ходу письмо, написанное явно женской рукой.

Дорогой мой капитан!

Недавно

мне поведали, что в главной части острова Ямайка, в месте, именуемом долиной Гроуфорд, можно отыскать прекрасный бодрящий источник. Дабы ознакомиться с прелестями моего нового местопребывания, я во второй половине дня совершу экскурсию к этому месту. Надеюсь, что оно действительно столь совершенно, как меня в том убеждают.

С любовью,

Эмили Хэклетт

Хантер сунул письмо в карман. При обычных обстоятельствах он не стал бы обращать внимание на завуалированное приглашение мисс Хэклетт. Ему еще многое нужно было успеть сделать за этот день, последний перед отплытием «Кассандры». Но ему все равно надо было поехать в глубь острова и повидаться с Черным Глазом. Если выдастся время.

Хантер пожал плечами и отправился к конюшне за своей лошадью.

Глава 9

Еврей обосновался в Саттерс-бэй, к востоку от Порт-Ройяла. Его местонахождение можно было определить еще издали, по едкому дыму, поднимающемуся над зелеными деревьями, и по взрывам, раздающимся время от времени.

Хантер выехал на небольшую поляну и обнаружил странную сцену. Повсюду лежали разнообразные мертвые животные, изрядно вонявшие под жарким полуденным солнцем. На краю поляны стояли три бочонка с селитрой, древесным углем и серой. В высокой траве поблескивали о осколки стекла. Сам Еврей лихорадочно трудился. От его одежды и лица исходили запахи крови и пороховой пыли.

Хантер спешился и огляделся по сторонам.

— Боже милостивый, что это вы тут делаете?

— То, что вы просили, — отозвался Еврей. — Вы не разочаруетесь. Вот я сейчас вам покажу. Во-первых, вы поставили мне задачу создать длинный и медленно горящий запальный шнур, так?

Хантер кивнул.

— Обычные огнепроводные шнуры здесь не годятся, — рассудительно заявил Еврей. — Некоторые применяют дорожку из пороха, но тот слишком быстро горит. Другие могут использовать медленный фитиль. — Так называли кусок веревки или шпагата, пропитанный селитрой. — Но он действительно очень уж медленный, да и огонь зачастую слишком слаб, чтобы поджечь конечный продукт. Вы улавливаете ход моих мыслей?

— Да.

— Хорошо. Промежуточная сила пламени и скорость горения достигаются за счет увеличения доли серы в порохе. Но подобная смесь пользуется дурной славой из-за своей ненадежности. Никому не надо, чтобы огонь внезапно затрещал и погас.

— Это верно.

— Я испробовал множество пропитанных веревок, фитилей и тряпок, но безрезультатно. Ни на что нельзя было полагаться. Поэтому я стал искать материал, отвечающий поставленным условиям, и нашел вот это. — Он показал странную тонкую белую волокнистую нить. — Крысиные кишки, — радостно улыбаясь, пояснил

Черный Глаз. — Если их слегка просушить на теплых углях, то из них уходит жидкость, но гибкость сохраняется. Итак, надо поместить в кишки нужное количество пороха, и мы получим вполне пригодный к употреблению фитиль. Позвольте, я вам продемонстрирую.

Еврей взял кусок фитиля футов в десять длиной. Сквозь белесые стенки виднелся темный порох. Черный Глаз положил его на землю и поджег конец.

Фитиль горел спокойно, слабо потрескивая и искря. Огонь двигался медленно, одолевая не больше пары дюймов в минуту.

Еврей широко улыбнулся.

— Видите?

— У вас есть все основания гордиться, — согласился Хантер. — А транспортировать этот фитиль можно?

— С легкостью, — отозвался Еврей. — Единственная проблема — это время. Если кишки слишком пересыхают, то они делаются хрупкими и могут лопнуть. Это происходит примерно через сутки.

— То есть нам нужно везти с собой множество живых крыс.

— Думаю, да, — сказал Еврей. — Но у меня для вас есть еще один сюрприз, которого вы не заказывали. Возможно, вы не сумеете найти ему применения, хотя мне это приспособление кажется превосходным. — Он ненадолго умолк. — Вы слыхали о французском оружии, именуемом гренадо?

— Нет, — покачал головой Хантер. — Это что, отравленный плод?

Словом «гренадо» французы называли гранат, а отравления в последнее время сделались очень популярны при дворе Людовика.

— В некотором смысле, — слегка улыбнувшись, ответил Еврей. — Его назвали так из-за сходства с зернами граната. Я слыхал об этом устройстве, но знаю также, что изготавливать его опасно. Все же я его сделал. Весь фокус в правильной пропорции селитры. Позвольте, я вам продемонстрирую.

Еврей взял пустую стеклянную бутылку с узким горлышком. На глазах у Хантера он засунул туда немного мелкой дроби и несколько обломков железных вещей.

Возясь с этим, он сказал:

— Я не хочу, чтобы вы думали обо мне плохо. Вы слыхали про комплисидад гранде, великий заговор?

— Немного.

— Это началось с моего сына, — сказал Еврей, который, кривясь, возился с гренадо. — К августу тысяча шестьсот тридцать девятого года он давно уже отрекся от иудейской веры, жил в Лиме, в Перу, в Новой Испании. Его семья благоденствовала, но у него были враги. — Еврей подсыпал в бутылку еще дроби и продолжил: — Его арестовали одиннадцатого августа и обвинили в том, что он втайне исповедует иудаизм. Сказали, что он не торгует по субботам и не ест свинину на завтрак. Его заклеймили именем иудействующего и пытали. На ноги ему надели раскаленные железные башмаки, и плоть его изжарилась. Он сознался.

Еврей набил бутылку порохом и запечатал ее воском.

— Он пробыл в тюрьме полтора месяца, — продолжал он. — В январе одиннадцать человек сожгли на костре. Семерых — живыми. Одним из них оказался мой сын. Командиром гарнизона, руководившим проведением аутодафе, был Касалья. Все имущество сына забрали. Его жена и дети исчезли.

Еврей бросил взгляд на Хантера и смахнул слезы с глаз.

— Я не горюю, — сказал он. — Но, возможно, так вам будет понятнее.