Пираты Мексиканского залива
Шрифт:
Но тщетно рвался дон Диего из крепких рук гребцов.
Тем временем донья Ана обратилась к женщинам:
– Вы что-нибудь знаете о доне Кристобале де Эстрада?
– Он погиб в бою, – услышала она в ответ.
Вскрикнув, донья Ана упала без чувств.
Дон Диего утих и в мрачном молчании выслушивал уговоры женщин.
Донья Ана, придя в себя, взглянула на дона Диего, потом склонилась к его ногам и прошептала:
– Я так одинока. Будьте мне отцом, братом, защитником. Сохраните вашу жизнь ради дочери. И ради мщения!
Взглянув на нее, дон
– Да, я буду жить, и мы отомстим!
XIII. НА БОРТУ КОРАБЛЯ
В донье Марине трудно было узнать наивную девушку, с которой мы познакомились в столице Новой Испании в те времена, когда она выражалась поэтическим языком патриархальных обитателей Мексики. Выйдя замуж, она в своем новом положении знатной дамы быстро освоила все тонкости европейской цивилизации.
При виде доньи Марины рой ужасных мыслей закружился в голове дона Энрике. Несомненно, дон Диего сочтет себя умышленно обманутым и припишет дону Энрике этот коварный заговор; таким образом, благородный поступок, которым гордился юноша, превратится в воображении дона Диего в постыдный и низкий обман.
– Итак, вы отомщены, дон Энрике, – прервала наконец тягостное молчание донья Марина.
– Сеньора, – ответил юноша, и голос его дрогнул. – Клянусь богом, я не способен на такой гнусный поступок.
– Но чем же объяснить ваше присутствие среди этих людей, мой плен и те козни, которые – я чувствую – плетутся вокруг меня?
– Сеньора, все говорит против меня. Но бог мне свидетель, что все произошло помимо моей воли, и вы можете рассчитывать на мою помощь.
– На что мне теперь ваша помощь? Дон Диего погиб, дочь потеряна…
– Вы ошибаетесь, сеньора; дон Диего жив и разыскал свою дочь…
– Дон Диего жив? И дочь моя жива?! – воскликнула, поднимаясь, донья Марина. – Ах, прошу вас, повторите еще раз эти слова. Но не надо меня обманывать, не надо.
– Дон Диего жив; я говорил с ним и от него знаю, что ваша дочь тоже жива.
– Так почему же вы были так жестоки и скрыли от него, где я нахожусь?
– Сеньора, судьба нас преследует, она зло насмеялась над нами. Я обещал вашему супругу добиться вашего освобождения, вернуть ему вас. Мне удалось уговорить Моргана отпустить вас; но по какой-то роковой ошибке, которая до сих пор остается для меня загадкой, другая женщина, пленница с флагманского корабля, была освобождена вместо вас.
– Боже мой! Что же теперь будет?
– С борта нашего судна я наблюдал сцену, происшедшую на берегу между этой женщиной и вашим супругом: он бросился к ней навстречу, уверенный, что это вы…
– Несчастный!
– Понимаете ли вы, сеньора, весь ужас происшедшего? Дон Диего, конечно, решил, – и не без оснований: ибо все говорит против меня, – что я обманул его, что я сыграл с ним злую шутку, а я, я готов был своей жизнью заплатить за вашу свободу…
– Разве вы больше не враг дону Диего?
– Нет, нет, не думайте, донья Марина, что я могу забыть нанесенное мне жестокое оскорбление. Помните, какую шутку сыграл со мною ваш
– Дон Энрике, как беспощадны ваши упреки в такое невыносимо тягостное для меня время.
– Сеньора, это не упреки, с моей стороны было бы слишком не по-рыцарски упрекать вас. Я только хотел сказать, что еще не рассчитался с вашим супругом; но этот долг чести я взыщу с него в другое время, а теперь, когда над вами и над ним нависла беда, вы можете всецело рассчитывать на мою поддержку и помощь. Слава богу, я оказался в трудную минуту поблизости от вас, и я вас спасу, хотя бы ценой собственной жизни.
– У вас поистине золотое сердце.
– Нет, нет, сеньора, это не так, я просто не могу идти против своей совести.
– Скажите, вам известно, с каким намерением меня привели сюда?
– Да, сеньора.
– Итак, я во власти Моргана. Он надеется превратить меня в свою любовницу, в игрушку своих страстей. О, этот человек готов на все, лишь бы удовлетворить свои низкие желания. Когда меня на носилках принесли в его дом, я поняла, что настал мой последний час. Страха во мне не было, я считала дона Диего погибшим, мою малютку Леонору навсегда для меня потерянной, и я приготовилась умереть. Смотрите.
Донья Марина выхватила из-за корсажа маленький кинжал с золотой рукояткой.
– Этот кинжал, – продолжала она, – отравлен; яд приготовлен из сока растений, известных лишь нам, коренным обитателям Нового Света. Смерть наступает мгновенно. Я хотела умереть, потому что ни на что больше не надеялась. Но теперь я хочу жить, жить ради дочери и мужа. Не правда ли, я должна жить?
– Конечно, вы должны жить, сеньора.
– Но мне придется вести жестокую борьбу каждый день, каждый час, каждый миг. Преодолеть страх, страдания, устоять против силы, соблазна, может быть, против самой смерти.
– Это верно. Вас ждут суровые испытания.
– Я ничего не страшусь, если вы обещаете помочь мне.
– Я помогу вам, сеньора, хотя бы мне это стоило жизни.
– Тогда у меня хватит сил выдержать все. Мне надо знать, что кто-то поддерживает меня, разделяет мои страдания, а если мне придется умереть, расскажет дону Диего и Леоноре, на какие муки я пошла ради них.
– Так будьте мужественны до конца, сеньора.
– Вы думаете, что у меня недостанет сил, что я уступлю?
– Никогда. Я только опасаюсь, что в минуту отчаяния вы обратите против себя это страшное оружие.
– Вы правы, – сказала донья Марина и кинула кинжал в волны.
– Что вы сделали! – воскликнул дон Энрике.
– Кто знает, пожалуй, я не выдержала бы испытания и покончила бы с собой. А я хочу жить, жить. У меня должно хватить сил, а если я не выдержу, значит, борьба оказалась неравной. Но я не покончу с собой, нет.
– Положитесь на провидение, донья Марина, оно даст вам силы, и, наконец, доверьтесь мне, я буду вашей поддержкой.
– Бог свидетель вашего обещания!
– И я исполню его.