Пираты с озера Меларен
Шрифт:
— И жуликов туда приведут? — спросил Эрик со страхом и восторгом.
— Должны привести, а то кого же они будут судить? Гляди, гляди!
Эрик вскочил и, вытянувшись как солдатик, во все глаза уставился на улицу. По ней шла в самом деле подозрительная компания во главе с полицейским Блумом. Блум и тюремный надзиратель вели какого-то человека. Замыкала шествие целая стая ребятишек. Процессия вошла во двор и направилась к кухонной двери.
— Жулик, — прошептал Эрик и крепко схватил Георга за руку, — жулика ведут.
— Да это же Никандер! — воскликнул Георг.
Это был их приятель вермландец [7]
— Когда пойдем уклейку ловить, Никке, дружище?
— Наверно, придется подождать, — виновато пробормотал Никандер и неопределенно пожал плечами.
7
Житель шведской провинции Вермланд.
Блум рявкнул на Эрика, и того будто ветром сдуло, а когда Георг хотел проскочить вслед за суровым конвоем, путь ему преградила тетка Леонтина, внезапно выросшая в дверях кухни.
— Домой до обеда не приходите, — приказала она. — Нечего любопытничать. И чтобы никаких проказ!
Вконец расстроенный, Георг ходил вокруг клумбы и с отчаянием думал о том, как узнать, что творится в гостиной.
— Может, лучше нам пройти по другой лестнице и попробовать пробраться на чердак? — предложил Эрик.
Но Георг и слушать не хотел: на чердаке висела трапеция мальчиков, там же у них были все химикалии и клетка с белой мышкой. После долгих раздумий блестящая идея пришла ему в голову. Он вспомнил об окнах гостиной, которые выходят на улицу, и тихо прокрался к ним. Жалюзи были спущены, а форточка приоткрыта. Георг забрался на оконный выступ и прильнул ухом к форточке.
Вначале он расслышал неразборчивое хриплое хрюканье дяди Конрада:
— Обвиняемый… кх, кх… Карл Юхан Никандер… похитил… три бутылки пива… признает… кх, кх…
Потом послышался надтреснутый фальцет раскаявшегося грешника — он говорил более отчетливо:
— У меня в горле пересохло, ужасть как пересохло, почтенный бургомистр. Я шел и пел про себя, а жара стояла нестерпимая, и тут я увидел, что ящик со льдом стоит открытый. Так-то, господин бургомистр. А вот для чего фру Чилландер не заперла ящик?
— Обвиняемый… ближе к делу… кх, кх… применение силы к полицейскому… кх, кх…
— Так ведь, господин бургомистр, Блум-то и сам хватил малость.
— Кх, кх… Пустое… Не отклоняйтесь… свидетели… третий арест…
— Да уж мало в том хорошего, что и говорить. И все же вы, господин бургомистр, может, позволите мне пилить вам дрова, когда я выйду из кутузки?
— Ты что это здесь подслушиваешь, негодный мальчишка! — услышал Георг, и в тот же миг чья-то рука схватила его за полу пиджака и сдернула вниз.
Это была жена аптекаря, ближайшая приятельница тетки Леонтины. Она бесцеремонно взгромоздилась на оконце погреба и заняла место Георга.
Чуть не плача, Георг уселся на ступеньку кухонной лестницы и подпер рукой щеку. Ну почему, почему каждый его шпыняет? Почему все интересное ему запрещают? Он что, плохо учится? Или хулиганит? Только и слышишь: «До чего ты докатился! Что только из тебя будет!» «Где твоя совесть!» Бедного Никке засадили в кутузку за
8
Бутербродный стол — smorgasbord (шв.) или шведский стол, в настоящее время получил распространение во многих странах. В центре комнаты накрывают стол и ставят в конце его приборы. Гости берут со стола приборы, накладывают сами пищу на тарелку и садятся есть за другой стол. Потом повторяют эту процедуру, причем берут новый прибор.
— Йеркер, обезьянка! Давай удерем. Может, Фабиан еще не успел отплыть?
Эрик не раздумывал — ведь отвечать-то придется Георгу, — и мальчики помчались что есть сил к гавани.
Здесь пахло нефтью, водой и нагретым солнцем деревом. Мутная весенняя вода плескалась о столбы причала. Свежевыкрашенные рыбные садки, мережи и жерлицы грелись на солнышке, а на воде, гордая своим новым якорем, покачивалась «Эвелина», принадлежавшая хозяину малярной мастерской.
Этот маляр был единственным яхтсменом в городе. По правде говоря, никто не видел его плывущим на яхте. Но каждой весной он, засучив рукава, собственноручно красил свою ненаглядную шхуну. И не было такого воскресенья, когда бы он не появлялся в гавани и не возился со своей красавицей.
В лодочной гавани Фабиана не было. Мальчики помчались по прогулочной набережной, вдоль живой изгороди из ивы, скрывающей пароходную пристань и зеленые берега Меларфьорда [9] . Наконец-то! Фабиан нашел укромное место и теперь дремал под серым лоскутом паруса. Георг окликнул его, и Фабиан подгреб к берегу.
Лодчонка была старая, утлая, с грязной простыней вместо паруса. Фабиан накидал в нее гальки для балласта, и лодка устойчиво качалась на воде. Судно было что надо, и лишь одно обстоятельство привело Георга в замешательство.
9
Фьорд, т. е. длинный залив. Здесь — залив озера Меларен.
— Но ведь это же ялик лавочника, Фабиан! — воскликнул он.
— Он должен моему папашке, — успокоил его Фабиан. — Так что не пикнет ни словечка. Отчаливай!
Эрик тут же заиграл на губной гармошке «Дремлет волна…» — но лодка не двигалась.
— Здесь ветра нет, — заметил Георг и хотел было взяться за весло, но Фабиан прикрикнул на него:
— В парусной лодке не гребут.
Наконец лодка медленно проплыла мимо вехи. Жара стояла невыносимая, и смола медленно таяла на солнце. Эрик сидел на носу, играл на своей гармошке и наслаждался открывшимся видом.