Пироскаф «Дед Мазай»
Шрифт:
— Меня теперь не пустят в виртуальное пространство…
— А оно тебе надо? — удивился Юга.
— А здесь-то я что буду делать?
— Придумаем, — обещал Юга. — Наступит осень — начнём строить опытный космодром на острове Белых Мышей. — Звездолёт с горючим из кожуры от стручков кошмария запросто обгонит скорость света и проколет здешнюю вселенную. Мы с Томом про это уже говорили…
— А ещё заставят в школу ходить, — внесла ноту здравомыслия Катя.
— Да, — согласился Юга. — но школу мы венсеремос…
— А жить-то где? — жалобно сказал Касьян. —
— Венсеремос и это, — решил Юга.
Касьян все же попробовал вернуться в мир, где родился. Он подолгу стоял перед большущим экраном, но стекло не думало ни таять, ни растворяться. Не биться же о него головой!
За неделю он втянулся в здешнюю жизнь. Ночевал то в домике у Тома и дяди Поля, то во дворце у Юги, то в монтажной. Там ему особенно нравилось. (Только много позже Том понял — почему именно: там часто появлялась Дуля.)
Участвовал в съёмках нескольких сцен (по очереди с Томом), когда главный герой готовился защищать дерево от злых сил.
— В общем-то мура, — говорил Том, а Касьяну нравилось.
Вот и сейчас он прыгал на берегу. Ждал, когда подойдёт катер с кинозлодеями.
Кинозлодеи нужны были, чтобы, следуя умыслам бизнесмена Берлупани-Подколодкина, изничтожить туренский ясень и пустить древесину на бочки для самогона. Сначала не знали, где этих нехороших типов набрать. Фройлен Дуля сунулась было за помощью к пиратам адмирала Дудки, но тот послал её подальше. Сказал, что у них на совести и так немало злодеяний и они вовсе не хотят увеличивать их с помощью кино.
Выручил студию «Дульсинея-фильм» капитан Поддувало. Он уговорил герцога дать на роль злодеев своих солдат. Герцог, как известно, киношников не терпел, но пошёл навстречу школьному другу. Выделил дивизию речных пехотинцев (было в ней девять человек). Те, заранее напялив на рожи чёрные чулки с прорезями, двинулись на остров.
По словам Дульсинеи, съёмки прошли блестяще. Главный Герой крушил злодеев умело и весело. Он казался неутомимым. Потому что исполнителей было два — Том и Касьян. Когда уставал один, в бой кидался другой. Издалека они были неразличимы, да и вблизи очень похожи. Касьян даже приделал к уху проволочное колечко (правда, временное, без прокола). Осложнял дело только Ефросиний Штульц. Главный оператор всё чаще ссорился с Дульсинеей, а с ребятами вёл себя вообще по-свински. Орал на них, когда считал, что в кадре они делают не то, что надо. Один раз даже довёл Тома до слез. Фройлен Дуля рассвирепела — особенно когда выяснилось, что Ефросиний перепутал мальчишек и вынудил плакать Касьяна. Генеральный директор уволила главного оператора. Ефросиний стал собирать чемодан и сказал при этом:
— Дуля ты и есть дуля. Австрийская. Кто тебе будет доделывать фильм?
— Сама справлюсь!
Оказалось, что справиться может Платоша. Он к тому времени перебрался на базу, потому что (о, святой Бартоломео!) соскучился по всей компании. Платоша сказал, что когда-то работал оператором на киностудии в городе Зацеплялске и, если надо, может помочь «Дульсинея-фильму». Фройлен Дуля тут же назначила его главным оператором.
— По крайней мере, у него душа художника, и он никогда не заставит плакать мальчиков…
На том и порешили. Сначала. Но потом Платоша пригляделся к Ефросинию и посоветовал
— Лос фигос с вами, — сказала Дуля. Она уже нахваталась «мазаевских» выражений…
После этого Ефросиний и Платоша сделались приятелями и часто рассуждали об импрессионистах. («А это кто?» — «Это художники, чьё творчество завязано на цветовых и световых впечатлениях, о любопытное дитя…»)
Вскоре последние эпизоды были сняты, и наступило время, которое у киношников называется «постпродакшн», а по-русски «послесъёмочный период». Монтаж, озвучка и так далее…
Здесь кончается рассказ о съёмках фильма «Никто не срубит дерево». А поскольку скоро кончится и роман, о фильме надо сказать до конца. Следует признаться, что получился он так себе. Звания кинозвезды он Тому Сушкину не принёс (впрочем, Тому было наплевать: его и друзей интересовали дела на острове Белых Мышей, там готовился к старту космолёт «Зелёный зайчонок»). Несколько раз фильм показали на второстепенных телеканалах, а разок даже в кинотеатре Воробьёвска, а потом подзабыли. Впрочем, дело даже не в качестве этого кино, а в коммерции («Том, это значит „торговые махинации“»). Известно, что в детский фильм не засунешь много рекламы, а без неё какая прибыль?
Но у Тома и его друзей остались записи на дисках. Иногда интересно было присесть у экрана и вспомнить летние приключения…
«Глубинная бомба»
После съёмок, в начале августа, появилось много свободного времени. Том иногда забирался на Дерево и читал там любимого Марка Твена. Все чаще ему чудилось опять, будто он в домике, где живёт рыжий кот Питер. Кот был добрый. Забирался к Тому на колени и ни разу не выпустил когти…
Касьян повадился гулять по берегу с фройлен Дулей. Казалось бы, что у них общего? Но Том объяснил себе это так, что Касьян и Дуля обсуждают всякие связи электронных сетей и кинематографа. Не надо забывать, что Касьян родился из киношного компьютера, причём благодаря фройлен Дуле (хотя и при помощи программы Ефросиния).
Один раз они гуляли так долго, что стало Тому даже обидно. Касьян, видимо, почуял это и назавтра целый день провёл с Томом. Они катались на Донби, снова лазали по дереву. Там открывались новые «лесные страны». А листики на побегах сделались крупными, и становилось их все больше.
Заговорили про «Деда Мазая». Том и раньше рассказывал Касьяну, как они с Югой затопили пироскаф, но сейчас он вспомнил особенно много подробностей.
Касьян слушал терпеливо, но в конце концов сказал:
— Я все это знаю…
— Откуда?!
— В Большом виртуальном пространстве известно многое. Иногда я просовываю в него ухо, ну и вот… Том, я одно не понимаю: почему ты решил, что «Дед Мазай» ушёл от вас навсегда?
— А… как ещё?
— Но есть же Дерево! И есть у тебя колечко…
— Оно же… просто так… Или почти просто так…
— Это у меня просто так, для кино. А у тебя… Том, ты попробуй. Возьмись за колечко и скажи: «Дерево, пусть вернётся „Дед Мазай“».