Пирсинг для ангела

Луганцева Татьяна Игоревна

– Эспрессо?

– Лучше капучино.

– Как скажешь, возьми на полке свежий хлеб, сделай себе бутерброды…

– Я сейчас и салат нарежу. – У Риты при виде такого количества прекрасной еды проснулся зверский аппетит.

Скоро они уже уплетали за обе щеки. Александр достал бутылку красного вина, пояснив, что оно – домашнее.

– Хорошо! – откинулась на стуле Рита, поглаживая живот. – Даже голова прошла.

– Глядя на тебя, и я что-то на еду навалился.

– Ешь, ты худой, – поняла, что опьянела, Рита.

Александр

засмеялся:

– Я – сильный.

– Я в этом могла лично убедиться, так что не бахвалься. Вино отличное. А знаешь, о чем я тебе сейчас рассказать готова?

– Нет.

– Очень важное дело, – пошатнулась Рита и выложила Александру все, что она знала. То есть о встрече с Галиной и ее нелепой кончине.

Александр очень долго, неприлично долго молчал, а потом внимательно осмотрел бутылку красного вина.

– Вроде просто вино… Слушай, а ты ничего не принимала из лекарств? Может, что-то не совместилось? Побочный эффект?

– Ты что, не веришь мне? – возмутилась Рита. – Я тебе сказала чистую правду! То есть я не знаю, насколько эта информация на самом деле достоверна, но это то, что мне известно.

– Моя мать Галина? – в шоковом состоянии повторил Александр.

– Именно так…

– Пойми, мне трудно в это поверить, я совсем не помню свою мать.

– А что, отец ничего не рассказывал? – спросила Рита.

– Только то, что она – русская, что я должен помнить об этом и изучать русский язык и культуру.

– А почему она уехала? Он не уточнял?

– Отец произносил всего лишь одно, емкое слово – обстоятельства…

– Я не долго знала твою мать, но думаю, что она любила тебя, всю жизнь помнила и тяготилась разлукой.

– Ты, наверное, думаешь, что я очень расстроюсь? Начну биться головой о стенку и звать маму? – спросил Александр. – Но я абсолютно ничего не чувствую… Так уж сложилось… Галина, да, так звали мою мать. Нет, жалко, что так все получилось, я бы познакомился с ней.

– И тоже бы простил, как Свету? Пообщайся хоть со Светой, пока не поздно! – взяла сочный персик Рита.

– Опять ты за свое!

– Должно же быть какое-то счастье…

– Счастливый конец в романах, а это – жизнь! – Александр уплетал пармскую ветчину, поясняя: – Люблю ее… Поставки прямо из Италии. Ой, о чем это я? Ты опять сочтешь меня бесчувственным чурбаном. Только что сообщила о смерти моей матери, а я о ветчине, – смутился Александр.

– Да я понимаю… Она за столько лет действительно стала для тебя чужим человеком, – пригубила вино Рита. – Странно…

– Что странно?

– Почему твой отец перед смертью сказал, что тебе угрожает опасность, и вызвал твою мать? – пояснила Рита.

– Что тебе странно? Что мне может угрожать опасность или что он вызвал мою мать?

– Начнем с первого… Что тебе угрожает опасность.

– Я этого не чувствую, – пожал плечами Александр.

– И это говорит человек, с которым я познакомилась, фактически, под дулом

пистолета! – ахнула Рита, и Александр снова рассмеялся:

– Да, нелепый случай… Налить еще вина? Совпадение?

– Наливай! – нахмурилась Маргарита. – А не было ли у тебя еще каких-нибудь подобных случаев? Кирпич рядом упал, неожиданно машина из-за угла выехала, отравился сильно чем-то…

– Нет, ничего такого…

– Конечно! Ты о вооруженном грабеже, который был совсем недавно, уже ничего не помнишь. А пару каких-нибудь травм ты вообще мог не заметить.

Александр посмотрел на свои запястья со шрамами.

– Честное слово, кроме этих рубцов, никаких травм не было, но это я порезал себя сам, по-моему…

– Что значит, по-моему? – удивилась Рита.

– Я был в таком состоянии… Пьян. И сделал это не помню как, то есть сам процесс не помню.

– Понятно.

– А второй вопрос?

– Ты о чем?

– О том, что отец вызвал мою мать… Даже если мне и грозила бы опасность, почему надо было вызывать именно ее? Присмотреть за мной? Но это же смешно! Мне не пять лет. И я не потеряюсь в аквапарке. А потом, кто моя мать? Боец спецназа? ФБР?

– Действительно, как я раньше об этом не подумала? – удивилась Рита. – А зачем же он ее позвал? Как, по-твоему?

– Не мог мой отец перед смертью никого вызвать, тем более женщину, фотографии которой он не сохранил! Он не вспоминал о ней и, будь уверена, не скучал. А отца я знал всю жизнь и склонен больше доверять ему, чем неизвестной женщине, выдающей себя за мою мать. Странно, что ты, будучи с ней знакома не больше суток, так беспрекословно поверила ей на слово.

– Ну, ты и гад! – протянула Рита. – У меня весь хмель прошел! Точно… А что это я ей так поверила? Если предположить, что все, что она говорила, – обман, то что это дает?

– Да выбрось это из головы и все! – беззаботно отмахнулся Александр.

– Выбросила бы, если бы Марка не огрели по голове вместо тебя! В этом я уверена! А Регину? А ее убрали как свидетельницу! Вот!

– Ну, хорошо, – вздохнул Александр. – Кто теоретически мог на меня покушаться?

– Тот, кому выгодна твоя смерть. Кому достанется все твое добро?

– Моей сестре, – спокойно ответил Александр.

– Ну…

Наступила тишина.

– Ну… – повторила она.

– Это исключено.

– Потому что вы одной крови и безумно любите друг друга? – спросила Рита, решив во что бы то ни стало докопаться до истины.

– И поэтому тоже. Но основная причина в том, что моя сестра – больной человек. Это – наша семейная беда.

– А чем же она больна?

– Не знаю, зачем я тебе все это говорю. Она наркоманка и к тому же злоупотребляет алкоголем. Мы с отцом не уследили за ней. Бегала по ночным клубам, принимает наркотики, может купить любой. Что только мы не пытались делать для Агнессы! Все бесполезно. Она не просыхает. Ты вообще видела мою сестру?