Писатель из 7 "В"
Шрифт:
Садился за письменный стол с пустой головой, настраивался на особую, только ему известную волну, кое-как марал первую строчку и, хоп, начинали литься слова и мысли. Только и успевал записывать. Как кто-то диктовал. А может так оно и было?!
И куда он со своим романом после? Да он и сам пока не знал!
И под это дело пару дней назад Антон дал Андрею на «посмотреть» свою общую тетрадь в клеточку в коленкоровом переплёте, девяносто шесть листов за сорок четыре копейки, куда он переписывал с черновиков уже готовые главы романа.
Всё уже, эпилог: главный герой - юный маг-алхимик Экола Бести по прозвищу «Кобра» в параллельном мире жестокого магического средневековья пришёл мстить
Андрей Горчаков в свои четырнадцать лет был потрясающим рисовальщиком. У него явный дар! Пока девчонки носились со своими «дневниками» с секретиками, стишками, песенками, вырезанными картинками и прочими соплями, Андрюха абсолютно безвозмездно рисовал мальчишкам в их альбомчиках и тетрадках – брутальных рыцарей, монстров, космонавтов, танки, автомобили и оружие. Не отказывал никому и рисовал быстро. Антон любил смотреть, как Андрей ставил карандашом или шариковой ручкой точку на бумаге и без отрыва просто обводил контуры своего будущего рисунка. Потом кое-где штриховал и нате вам, из тетрадки в упор смотрел злобный монстр, бр-р-р!
И кого же увидел в своём классе Антон?
Да, Андрей Горчаков в классе был! Он сидел на «Камчатке» и как всегда что-то кому-то рисовал в альбомчике. А сам класс был до потолка забит пацанвой пятых-десятых классов. Антон всех их знал, вместе же учились. А перед доской стоял Вовка Хабаров, его одноклассник из 20-го дома «Ямы» по улице Немировича-Данченко. И в руках у него была раскрытая коленкоровая тетрадь Антона и он по ней ме-е-едленно диктовал собравшимся, которые высунув языки записывали в свои тетрадки:
«И тогда я надел на себя жилет с кнопками и рычажками - систему управления Титаном, выскочил на улицу и одним ударом мощной когтистой конечности Титана наглухо завалил вход в здание, при этом, разрушив половину первого этажа. Далее, просто сложил эту многоэтажку в кучу, запрыгнул на неё Титаном и какое-то время топтался на ней, хрумкая, до щебёнки.
В огромных клубах пыли я увидел несколько смутных теней, метнувшихся в сторону от перемалываемой мною в прах уже просто кучи строительного мусора. Возможно, это были какие-то счастливчики, выпрыгнувшие из окон здания в момент его обрушения и каким-то чудом при этом уцелевшие. От живота, не целясь, я послал в сторону теней длинную очередь из автомата. Тени исчезли, по-моему, я в них попал»
– Хны-хны… я не успева-а-аю… хны-хны… пом-м-ме-е-едленее диктуй, - проблеял в сторону Вовки Хабарова какой-то пятиклашка и тут же получил подзатыльник от десятиклассника Сергея Ионова - штангиста-разрядника и грозы школьных хулиганов:
– Я в твои годы, сынок, уже стенографию освоил! Понаразведут троечников, понимаешь!
Антон вопросительно посмотрел на Андрея, а тот, виновато, на Антона. Пожал плечами, мол, ну а что я мог сделать? Отняли... Но я тебя не выдал!
СЦЕНА 5
На школьных часах 11:00
Директор Елизавета Ивановна Халтурина уже заканчивала экстренное совещание методической секции «Русский язык и литература» учителей-предметников школы №20 города Новосибирска в кабинете завуча по внеклассной работе Марии
– Да, согласна! Изабелла Яковлевна привела удачный и всех нас полностью реабилитирующий пример. Вот что значит общая начитанность, товарищи! В много раз опубликованном и даже экранизированном в СССР «Старике Хоттабыче» Лагина тоже действует джинн, то есть маг, волшебник. И советские пионеры на его ковре-самолёте летают в дружественную Индию. «Хинди руси бхай бхай», помните?
Елизавета Ивановна сделала паузу и оглядела своих учителей. Молодёжь довольно улыбалась, а зрелая половина учителей морщилась. Конечно они помнили этот лозунг, провозглашённый ещё Никитой Сергеевичем Хрущёвым на митинге в Бангалоре 26 ноября 1955 года. Ну и где сейчас тот Хрущёв?
А директриса продолжила свою мысль:
– Мы с вами посовещались и я решила! Золотое правило директора школы гласит:
«Когда не знаешь, что делать, действуй формально, по инструкции»!
Поэтому по инструкции нашего РОНО ставим Архипову «5/5» и всё отправляем в РОНО, пусть они там дальше сами разбираются, если захотят. А что, тему он раскрыл, ошибок в записи нет. Хоттабыч, опять же. Всё по инструкции!
Елизавета Ивановна нахмурилась:
– Единственное, что мы так с вами и не выяснили, кто же настоящий автор данного произведения? Здесь я полностью согласна с выводом уважаемой Станиславы Феликсовны. Четырнадцатилетний ребёнок, тем более, наш с вами Антон Архипов, которого мы все знаем как облупленного, не мог этого написать!
Директриса опять сделала паузу и заговорщицким тоном продолжила:
– Поэтому, объявляем сегодня после уроков в актовом зале, ну скажем, первое заседание «Клуба книголюбов школы № 20». Всем быть на нём, скажем, в 15-00! Там и допросим с пристрастием этого, с позволения сказать, юного «писателя»! Да неужели мы все вместе, опытные и образованные женщины, педагоги с большим стажем, не сможем вывести на чистую воду этого несчастного поросёнка-семиклассника наводящими вопросами по его, якобы, «литературному творчеству»? А там видно будет, что с ним делать…
И директриса начала командовать:
– Значит так! Мария Васильевна! Обеспечить актовый зал на 15-00 и объявление на стенде. Дети тоже пусть приходят кому интересно, клуб же. Пусть посмотрят на справедливую экзекуцию своего товарища и потом другим расскажут. А чтобы не повадно было! И не забудьте потом включить мероприятие в отчет школы! Станислава Феликсовна! Обеспечить явление Архипова народу в 15:00! У меня всё, заканчиваем! По коням, товарищи! В смысле, по классам, конечно. Дальше сеять разумное, доброе и вечное!
И улыбались уже все учителя! Они прекрасно поняли идею своего директора.
Ну держись, Антон Архипов, «писатель из 7-го «В»! Все учителя русского и литераторы школы №20 на тебя злые. Без всякого сомнения разложат тебя на молекулы. Это они умели!
СЦЕНА 6
На школьных часах – 11:15. Окончен третий урок. Большая перемена двадцать минут.
Школьный коридор на втором этаже.
После совещания директриса Елизавета Ивановна Халтурина первая вышла из приличных размеров рабочего кабинета завуча Марии Васильевны Гавриковой. До её собственного директорского кабинета было два этажа вниз по лестнице. Небольшой скромный кабинетик с крошечной рабочей зоной для секретаря. Она сама так решила, и у неё всегда было так - лучшее детям и коллегам. За эту искреннюю самоотверженность её в школе любили и уважали все. Её слово было законом! А потому что никогда и ничего она не гребла под себя! Всегда внимательна и справедлива, и к детям, и к учителям.