Писательница по вызову

Антонова Екатерина

Собралась было развернуться, как редактор положил обе руки на мои плечи. Несмотря на то, что сделал это мягко, показалось, будто попала в стальной капкан. Пытаясь вырваться, дернулась, но этим сделала еще хуже.

– Отпустите, – процедила сквозь зубы.

– Зачем тогда ты приехала? Высказать могла и по телефону, – он прижался ко мне, обхватывая руками и не позволяя даже двинуться, – Анечка. Но тебе же интересно, да?

Стальной голос, переходящий в шепот, начинал растворять внутренний гнев, заменяя его на… я рванулась, но мужчина так и не разжал пальцы, сложенные в

замок на моей спине. Затем припал носом к шее, вызывая сдавленный стон. Да как он смеет вообще? Я – замужняя женщина. Однако затем Игорь резко отстранился и подтолкнул к своему столу.

– Проходи, обсудим кое-что важное, – бросил, словно и не касался меня секунду назад.

Алексеев… монстр, чудовище и жестокая длань нашего издательства. Только что сделал нечто, разрывающее в клочья все шаблоны и привычки. На секунду даже показалось, что он хочет меня. Но ему удалось полностью погасить пылающую ярость и спустя минуту уже сидела, покорно опустив голову. Однако внутри все перевернулось. Я всегда разделяла работу и личную жизнь, даже не думая о коллегах, как о мужчинах. Все они были просто… просто теми, с кем работаю. Ни больше, ни меньше. Но Игорь Алексеев вдруг показался совсем другим, не вписывающимся в мою систему координат. Всматриваясь в жесткие черты лица, острый взгляд и мощное тело, понимала, насколько он привлекателен. Внезапно от страха скрутило желудок, отчего нервно сглотнула.

– Договор, Анечка, – сказал мужчина, протягивая большую ладонь.

Я передала ему сложенную папку, в которую предварительно поместила документ. Естественно, ничерта не прочитала, не подписала и вовсе запретила себе думать о подобном. Мужчина быстро пролистал его, затем озадаченно хмыкнул. Я же хотела провалиться сквозь землю, ощущая себя никчемной пылью под мощным сапогом Алексеева. Что у него за аура? Почему она меня подавляет? Ведь раньше ничего такого не было.

Мужчина взял ручку и начал что-то записывать на бумаге. Заполняет Договор? Но я же…

– Я не хочу, – прошептала, выдавливая каждый звук, – не хочу становиться рабыней.

Он даже не поднял глаза, лишь жесткими движениями вносил правки в документ.

– Игорь, – находиться под тяжелой энергетикой становилось все сложнее, но внезапно ощутила, как изнутри поднимается волна негодования.

Внутренняя сила сопротивлялась ему, не хотела подчиняться давящей атмосфере, желала выпорхнуть на свободу. Вернуться туда, где существует контроль над собственной жизнью, душой и телом.

– Я все слышал, – сказал он, развернул папку и протянул мне, затем положил рядом ручку, – подписывай.

Я сжала руки в кулаки, готовясь дать отпор, но слова словно провалились куда-то ниже желудка, вызывая новые спазмы и тошноту. Что это? Страх?

– Ладно. Давай я разъясню твое положение, – Алексеев ухмыльнулся, затем слегка откинулся в мягком кожаном кресле, расстегивая ворот рубашки и открывая яркие темные рисунки на коже, – Аня, я неспроста тебя сегодня пригласил. Этот Договор – твой единственный вариант.

– В смысле? – голос становился все тише, как ни старалась обуздать доселе невиданные эмоции.

– Если я правильно понял, твой муж ведь потерял работу

на той неделе?

Откуда…

– Да, но у нас есть некоторые сбережения, – Шахно, хватит лепетать, как маленькая.

– Которые он уже вложил в весьма сомнительное мероприятие, – на губах редактора мелькнула победная ухмылка.

– Что? – вырвалось у меня, – он же…

Так вот где он пропадал всю неделю. Чертов индюк, и мне ничего не сказал.

– Денег ваших больше нет, – мужчина подвел итоговую черту, словно смыкая кандалы на моих запястьях, – то есть, остались лишь твои гонорары.

Не понимаю, к чему он клонит? Позвал меня, чтобы сообщить, что мой муж – идиот, но это и так знаю.

– И если с тобой расторгнут контракт… – сталь в глазах Игоря сверкнула с новой силой, – то жить будет не на что. А вы же еще и ребенка планируете. Нехорошо получится.

– Вы меня не уволите, – прорычала я, – не посмеете.

– Твоя последняя книга откровенно слаба, Аня. Слишком слаба. Но подписав Договор ты сохранишь контракт. И приобретешь опыт, который позволит двигаться дальше.

– Найду новое издательство. У меня уже есть имя, которое заработала потом и кровью!

Вскочив с кресла, направилась к выходу.

– Думаешь, тебя куда-нибудь еще возьмут? Особенно после публичной демонстрации того, чем известная писательница занимается за спиной мужа?

Ноги приросли к полу. Развернулась и увидела в руках редактора небольшую флэшку.

– Неплохо с моим другом повеселились? – он лукаво подмигнул.

Алексеев прижал меня со всех сторон. Земля стремительно поехала куда-то в сторону, не давая удержать равновесие. Так и стояла перед ним, вся вспотевшая то ли из-за куртки, то ли из-за нахлынувшего ужаса, в попытках не рухнуть на пол. В голове все тонуло в панике, не давая мыслить здраво. Впервые в жизни ситуация казалась безвыходной.

– Это шантаж.

– Разве? Ты можешь уйти. А можешь остаться, подписать Договор и принять саму себя.

– Я не хочу этим с Вами заниматься! – выпалила от безысходности, чем вызвала лишь снисходительную улыбку.

– А придется, – Игорь взглядом указал на кресло.

Но я осталась стоять, сжимая зубы в бессильной злобе. Если уйду – карьере конец. Останусь – есть шанс вырваться или хотя бы выиграть время, подумать в спокойной обстановке. Можно будет подобраться поближе, найти эту флэшку и забрать ее. Так, Шахно, успокойся, дыши. Игорь дал мне время подумать.

– Хорошо, Ваша взяла, – постаралась унять страх, подошла и снова уселась в кресло.

– Умничка, – похвалил Алексеев и еще на миллиметр пододвинул ручку, один росчерк которой отдавал меня в рабство к этому мужчине.

Но в клубе со мной точно был не он. Кто же тогда? Всю неделю пыталась понять, понравилось ли то, что произошло. Если тот мужчина – друг Игоря, то я крупно попала. Вот же любопытство подвело под монастырь. Взяв ручку, дрожащей рукой поставила подпись и протянула Алексееву. Почему-то почувствовала себя девственницей на жертвенном алтаре. Не подумав, подписала документ, в котором может быть что угодно. Закрыв лицо руками, шумно выдохнула. На что же я соглашаюсь?