Пища Мастеров

Горац Евгения

– Глаша, спасибо тебе. Давай на ты, а?

– Давай.

– Глаша, ты - очень талантливая, тебе и вправду нужно учиться.

– Так буду же. А в Демонете все талантливые, здесь других не бывает.

– Я думаю, что и в реале все люди талантливы, просто их таланты не раскрываются, потому что не попадают в подходящую среду или нет возможности.

– Оно-то так, но… -Глаша подняла палец вверх, копируя жест Валентина, - здесь все особо талантливые.

– И я тоже, да?

– И ты.

– А какой же у меня талант?

– Тебе виднее, обязательно какой-то есть, причем, особый, редкий, а может даже волшебный. Про меня Майский сказал, что из меня может получиться

художница-предсказательница.

– Это как?

– Это когда по картинам видно, что с моделью или местностью дальше произойдет, и он будет во мне это мастерство оттачивать. У меня уже получается, но нужно в состояние особое войти, чтобы связь между мной и моделью возникла.

– Хм… А по этой картине видно?

– Не знаю пока. Оно не сразу проявляется как-то…и не всем, а только тем, кто понимает, а это- тоже- талант особый нужно иметь. Ну ты отдыхай, а я хозяйством займусь. Валентин придет- обедать будем.

– Глаша, может тебе помочь чем-нибудь?

– Валентин велел, чтобы ты отдыхала.

– Да от чего отдыхать? Разве ж я устала?

– Ну… он сказал, что тебе нужно делать только то, что самой хочется, то, что удовольствие доставляет.

– Мне приятно было бы тебе помочь.

– Но если это из вежливости, то нельзя. Правда, нельзя, - я не шучу. Тебе что сейчас хочется делать? Спроси себя. По- честному только.

– Честно? Я бы хотела тут погулять, посмотреть окрестности.

– Ну вот и иди. Тут места красивые. И возвращайся к обеду.

А и пойду.

Домики с красными крышами, утопающие в садах, колодцы, лавочки резные, заборы плетеные, а вот гуси дорогу перешли… Я дошла до пруда с лилиями - белыми прекрасными холодными лилиями. Две цапли поглядывали на меня настороженно. Жаль, что я не художник. А какой же у меня талант есть? Да еще и особый, волшебный? К рукоделию- у меня точно никакого таланта нет и не было никогда, я даже пуговицы пришиваю плохо. Пою я только когда никто не слышит, рисовать совсем не умею, танцевать что ли? Ага, особенно в голом виде. Да ну… танцам с детства учиться надо, я просто оторваться могу если момент подходящий. А может у меня талант отрываться? Нас с Женей занесло сюда во время виртуального секса- может у меня к сексу талант, а? У Жени точно к сексу талант, и он все же- ювелир. Может он какой-то супер-ювелир? Жаль, что я так и не видела ни одного украшения им сделанного. Он обещал когда-то прислать ссылку на сайт, где были выставлены его работы, но так и не прислал, и я не напомнила.

Ахх говорил, что во мне пропадает талант соблазнительницы, а может я какая- то скрытая одаренная куртизанка? Этого только не хватало! Если даже и так, то мне такая карьера все равно не подойдет. Ну что еще может быть? Вот я отличницей в колледже была, биологию любила, биохимию, ну и что? Я -хороший диетолог, может один из лучших даже, но разве это талант? А что я еще умею? В драмкружке когда-то участвовала- меня хвалили. Ну да, я - способная, конечно, но особый талант у меня какой? Самый главный? Самый редкий? Ума не приложу. Но пока я тут прохлаждаюсь, лилиями любуюсь, - время-то бежит,и через несколько дней меня отсюда выгонят. Им партнеры интересны, а одиночки нет. А что если мы только в паре с Женей общий талант можем реализовать, а по одиночке никак? У нас с ним много общего- даже удивительно…но это все- вкусы и интересы, но талант какой? А вдруг у нас секс какой-то экстраординарный? А может это все ничего не значит- просто здесь правила бюрократические. Но, похоже, я так и не узнаю об этом никогда. Через несколько дней меня уже здесь не будет. Ну что ж… хотя бы проведу эти дни с пользой для

себя, узнаю побольше об этом мире и о себе, о демонах. А какие еще бывают демоны кроме тех с которыми я уже знакома? Хьюз говорил еще о каких-то, но это можно и в реале выяснить, в реале. А он не такой уж и гадкий тип, если разобраться, я уже поставила его на место, он понял, что я не гожусь для дешевых интрижек и ведет себя со мной уважительно.

Пойду обратно- другой дорогой. О, да тут торговая улица- магазинов много. Может зайти, купить что-нибудь к столу? Вино или конфеты всегда уместны.

Еще до того как я вошла в магазин, меня затопила волна любви, захлестнула просто- ощущение было новым и сверхстранным: как будто кто-то только что признался мне в любви и я очень счастлива от этого. Я тогда приняла это за пьянящее действие деревенского воздуха. Я постояла на ступеньках магазина, прислушиваясь к странному ощущению, потом вошла.

Магазин был обычный продуктовый- хлебный отдел, молочный, бакалея… нет … любовь исходила не отсюда. Я вышла и направилась в глубь улицы на чувство любви - как зверь учуявший добычу… Я так говорю «любви»- потому, что я еще не знала этому названия, и термина особого еще не выучила, но тогда это воспринималось именно как любовь.

В конце улицы я увидела маленькое кафе на три столика и прилавок с самоваром и лотком свежевыпеченных пирожных- их было несколько видов, я помню орехово-белковое, бисквитное с абрикосовым вареньем, песочное с шоколадной глазурью, трубочки с кофейным кремом, слоеное с яблоками и еще всякие… Чувство любви усилилось и витало вместе с густм ароматом ванили и корицы в воздухе. Может это ваниль дает ощущение любви и счастья такой сладкоежке как я?

– М-м-м- какие пирожные! Положите мне в коробку- каждого вида по два, пожалуйста.

Продавщица за прилавком кивнула.

– И одно я здесь, пожалуй, съем, вот это, круглое, похожее на «пенек с грибочками».

– Да, это фирменное Ромкино, «пенек»-называется.

– А кто это, Ромка?

– Ромка - новый помощник кондитера. Его из пекарни выгнать невозможно- даже в выходные дни работает. Его пирожные покупают лучше чем те, что машина делает. А машина-то особая пекарская- причем по рецептам лучших кондитеров печет.

Продавщица подала мне поднос с пирожным на тарелочке и чашкой кофе. В тот самый момент, когда я откусила первый маленький кусочек - чувство любви и счастья затопило меня до такой степени, что я была готова петь и кричать от восторга. Я отпила кофе, еще кусочек пирожного, о боже, неудобно же петь и кричать прямо здесь. Если бы можно было прямо сейчас окзатаься на лугу, бежать по нему босиком, петь во весь голос о любви так громко как возможно- о том, как прекрасен этот мир и как интересно жить- вот что самое главное, да, как здорово жить в мире где столько любви и как интересно, что произойдет дальше.

– Что с вами?- спросила продавщица?

Я глубоко дышала, - тогда я еще не умела справляться с подобными ощущениями,- этот навык пришел позднее во время обучения в школе Сорочинской.

– Ничего, просто очень вкусно, -сказала я, утирая рукавом слезы счастья.

– О, а вот и Ромка. А ну поди сюда, глянь как посетительница млеет от твоих пирожных.

За прилавком появился юноша, почти мальчик, невысокий, худенький, даже щуплый- он совсем не был похож на кондитера. Слово «кондитер» ассоциируется с крупным, солидным усатым мужчиной в поварском колпаке. А мальчик был в синем рабочем халате и переднике, обсыпанном мукой, он вытирал руки бумажным полотенцем. Я поднялась из-за столика, подошла к нему и, повинуясь порыву, поцеловала его в щеку.