Пища Мастеров
Шрифт:
А еще Линн вспомнила, что однажды захотела послушать музыку в кабинете Хьюза - у него же там специальная какая-то коллекция, для медитаций, что ли. Она включила магнитофон и закрыла глаза, чтобы расслабиться, а когда открыла их, то комната была заполнена престраннейшими личностями. Они ссорились, шумели, вели себя крайне развязно и даже делали ей, Линн, непристойные предложения. А потом в кабинет вошел доктор Хьюз, всех разогнал и очень рассердился, что она без спросу включила музыку. Ей, администратору, значит нельзя входить в его кабинет, а им, посторонним,- пожалуйста, сколько угодно!
Вика - первая наша с Хьюзом общая пациентка,- на удивление ревностно выполняла все мои рекомендации.
Настроение у нее было намного лучше - было очевидно, что она поверила в себя; значит, Хьюзу все же удалось рассеять «чары». Из любопытства я поинтересовалась, как продвигается психотерапия. Вика радостно сообщила, что наш психиатр действительно «снял с нее сглаз».
– Каким же образом?
– поинтересовалась я.
– О, он меня услал в какой-то мир, загипнотизировал, что ли… - рассказала Вика.
– Я встретила там Сонечку, ту самую толстую девочку, которую дразнила… Она выросла и превратилась в стройную элегантную даму в туфлях на высоких каблуках, длинном плаще и шляпе. К тому же, она писательницей стала. Неудивительно, она всегда любила сказки сочинять.
– И что же было дальше?
– метод лечения оказался весьма занимательным.
– Ну, у Сонечки нетрудно было прощения вымолить, она всегда была доброй девочкой. Сказала, что не только не сердится на меня за злые слова и обидные дразнилки, а напротив, даже благодарна, потому что именно я побудила ее прекратить уничтожать по коробке пирожных ежедневно, записаться в бассейн и на танцы, так что сейчас у нее все в порядке. Видите, доктор, даже к лучшему все получилось, а если бы с ней все сюсюкали, то она так и осталась бы толстушкой. Но с тетей Лидой пришлось повозиться.
Мне показалось, что Вика и впрямь была в каком-то другом мире. Уж больно живо и образно описывала она свое общение с его обитателями.
– Повозиться?
– Ну да. Она вредной и злопамятной оказалась.
– Вика вдруг спохватилась и огляделась по сторонам, как будто тетя Лида могла ее слышать, - Кстати, она ничуть не постарела, выглядит прекрасно! Стала владелицей какой то знаменитой кулинарной школы или что-то в этом роде.
– Школа «Карлик Нос»?- хихикнула я, но Вика была абсолютно серьезна.
– Тетя Лида сделала вид, что не понимает, о чем речь идет. Потом вспомнила, долго смеялась и заявила, что не простит ни за что, и желает, чтобы я и впредь несла кару за мою черствость, невоспитанность и бестактность. Пришлось долго умолять, пока она не смилостивилась. Я уверена, что она сделала это намеренно.
– Намеренно?
– Ну да. У нее было много возможностей: она всегда угощала детей своим печеньем, а легче всего сглазить кого-то во время еды.
– Сглазить во время еды?
– Да, человек открыт в эту минуту и часто бывает беззащитен. Не верите - спросите сами у доктора Хьюза. Это он мне сказал.
– Вот как? А что еще сказал?
– Что именно поэтому нельзя брать еду из рук недруга и преломлять хлеб с врагом. Он потом еще долго с тетей Лидой беседовал, но я не слышала, о чем.
– И доктор Хьюз с тетей Лидой беседовал?
– Ну да…
Интересная терапия у этого Хьюза, однако! Или это у Вики такое живое воображение?
***
Это случилось посреди недели, хотя у меня-то как раз в этот день был выходной. Но вечером все же пришлось вернуться в центр: дописать некоторые карточки, закончить оформление всякой документации… И с порога налетела на администраторшу
– Ты зачем сегодня пришла?
– Надо поработать.
– Если бы ты предупредила заранее, я записала бы тебе на прием пару человек.
– Сегодня приема нет, мне просто нужно окончить всякие бумажные дела.
– Но ведь есть пациенты, которые не могут прийти в другие дни… И они очень просили принять их, а я отказала, а ты взяла и пришла - не предупредив!
– Линн, перезвони им, и мы придумаем что-нибудь в удобное для них время.
– А сегодня никак?
– Нет.
– Знаю я, почему ты не успела карточки написать. Ты слишком много торчишь в Интернете в рабочее время!
Я тут же ответила ей фразой, которая в переводе на русский означала «не твое собачье дело». Но, видимо, ей очень нужно было, чтобы я приняла каких-то ее знакомых, поэтому она продолжала:
– Думаю, директору очень не понравится, что ты отказалась принять кого-то… И если он узнает об этом, может дойти до увольнения…
Это уже был прямой шантаж.
Я хмыкнула:
– Ха! Напугала! В Нью-Йорке полным-полно работы для диетологов, а таких как я - считанные единицы.
В ответ она хлопнула дверью, не найдя другой аргументации.
Я вошла в свой кабинет, швырнула не глядя сумку и, не зажигая света, плюхнулась в кресло, чтобы немного остыть. И тут же вскочила с визгом, потому что в кресле кто-то сидел - этому кому-то я шлепнулась прямо на колени.
Сильные мужские руки охватили меня за талию, и знакомый голос зашептал прямо в ухо, почему-то по-французски:
– Моя богиня, моя царица, ты только скажи, и я превращу ее в жабу…
– Как это?
– поинтересовалась я, одновременно демонстративно вытирая ухо. Вспыхнул свет. Интересно, как Хьюз догадался, что в детстве мама и папа исправно таскали меня на уроки «языка галантности» вдобавок к усиленному курсу французской спецшколы? Да и сам-то он откуда владеет французским? В его внешности и манерах до сих пор ничто не выдавало европейца… Между тем, произношение прекрасное, просто какой-то парижский выговор.
– Я ей внушу, что она - жаба. Она будет квакать, ты только скажи.
– Вы и меня можете превратить во что-нибудь? (И почему вы позволяете себе обращаться ко мне на «ты»?!) - эту фразу я произнести хотела, но отчего-то не смогла.
– Тебя - нет.
– Почему?
– Я не могу никого загипнотизировать против его воли. И никто не может.
– А Линн согласится, что ли?
– Я сделаю так, что согласится, - он опять задышал мне в ухо и провел губами по шее.
– Доктор Хьюз, отпустите меня сейчас же! И извольте говорить по-английски! Мало того, что вы меня напугали до полусмерти… кстати, что вы вообще делали в моем офисе, да еще и в темноте? И почему включен мой компьютер?