Пища Мастеров
Шрифт:
– Еще не скоро пыльца уляжется! Может и случайно ты в цветник влезла, да только Гуинда с нас спросит теперь.
– А кто это, Гуинда?
– Это курандера известная, чародейка как ее игреалы зовут, тут ее цветники и огороды, никому нельзя сюда ходить, только Назару доверяет. Он лично ей привозит нужное по списку, а иногда она сама приходит, смотрит тут, вдвоем с Назаром с цветами и фруктами разговаривают на их языке. Если она сейчас нагрянет- - цветы непременно ей наябедничают. Надо бы тебе Назара упросить, чтобы он их успокоил, уговорил.
– Этот Назар - садовник?
–
Женщина вышла. Туман в моей голове усиливался, сквозь звон в ушах я услышала как она пререкалась с Назаром:
– Ee Залесски не предупредил, что ли?
– Вроде нет. Может Сонечка ее заслала для сюжета какого-нибудь, а? Хотя не думаю- ей Гуинду злить не резон. Давай ее умоем как следует, чтобы админ хоть не ругался.
– А не надо. Оставь ее так, - мужской голос.
– Пусть Залесски сам теперь за ней приходит и отмывает собственноручно. Его кукла новая, видать…
– Ага, и мы - меж двух огней. С одной стороны- админ, с другой- Гуинда. Давай ее лучше в порядок приведем, чтоб хоть Залесски не был в претензии. А я тебе давно говорила, что надо колючую ограду вырастить, да повыше, чтоб не лазил никто.
– Нет. Эти цветы оград не любят, им простор нужен.
''Сволочь какая'', -подумала я зло, - ''Человеку плохо, а он о цветах беспокоится. Редкий мерзавец, должно быть.''
Женщина позвала меня с улицы:
– Эй, как тебя там?
– Полина,- я ответила слабым голосом.
– А я - Дарина. Ну иди сюда, все готово.
Я с трудом встала, открыла дверь, шатаясь, вышла наружу, и тут же сползла по некрашенной дощатой стене сарая, загоняя занозы в руки и плечи.
Во дворе стоял огромный бак из которого поднимался густой пар, а Дарина помешивала в нем длинным деревянным шестом. Затем она принесла корзинку полную белых свежих лепестков, высыпала их в бак и сказала мне:
– Ну что стоишь? Лезь давай.
Я отшатнулась.
– Куда? Вы шутите? Я же там утону или сварюсь! Никуда я не полезу! Отойдите от меня или я закричу сейчас.
Мне удалось встать и даже сделать несколько шагов в попытке удрать, но ноги подкосились, и я села на дорожку.
– Вот дуреха! Я же говорила- пока аромат цветочный не выведешь из волос и кожи, никуда уйти не сможешь!
– Вы тут все с ума сошли! Позовите Залесски.
– Залесски еще тут не хватало. Назар! Иди сюда, подсоби, а?
– Дарина вдруг осерчала.
– Мало того, что задницей прямо в Гуиндин мак села, так еще и привередничает! Засунь-ка ты ее в бак, Назар, а то она совсем не соображает!
– Несподручно мне, баба все- таки, - отозвался Назар откуда-то из зарослей.
Дарина подошла ко мне вплотную:
– Последний раз объясняю. Аромат въелся в тебя. Понятно? Назар эти цветы вывел специально для Гуинды. Понятно? Из одного лепестка можно крепкую настойку сделать, а ты вляпалась всей жопой в цветник. Ты не придешь в себя пока мы из тебя аромат не вымоем, теперь ясно?
– Но я не хочу лезть в горячий бак- и я заплакала от беспомощности. Я влезла в цветник какой-то курандеры и меня за это сейчас сварят заживо…не хочу- я заплакала громче.
– Нет, я не могу это выдержать!
–
– Нет! Отойдите от меня!
– Да хватит разговаривать, уже давно отмыли тебя и забыли бы об этом. И так я столько времени из за тебя потерял. Вот свалилась на мою голову!
Он наклонился надо мной, а я крепко вцепилась в дверную ручку сарая…он с силой отодрал мои пальцы, и легко, как пушинку поднял меня на руки и понес к баку. Дарина продолжала помешивать в нем шестом, пар поднимался .
– Ай!
Я вцепилась ему в шею :
– Да разожми руки, дура, задушишь.
– Я тебя задушу прежде, чем ты меня сваришь!
– Сама спасибо потом скажешь. Давай быстрее, пока на запах не прибежал кто-нибудь из охраны Гуинды.
Он поставил меня на траву перед баком, одной рукой разорвал платье донизу, отбросил его в сторону, сорвал с меня белье, поднял меня и засунул в бак. Я оказалась по горло в воде, ужас охватил меня…
…но вода не обжигала, а, скорее, пощипывала кожу как газированная.
Дарина швырнула куски платья и белье в только что разведенный костер.
– С головой окунись, ну!- грубо сказал Назар.
– Волосы-то, волосы вымыть надо. Не бойся, не будет горячее, может чуть-чуть, когда реакция пойдет,- пообещала Дарина уже примирительным тоном.
Я все еще медлила. Тогда садовник сам подошел ко мне и надавил на макушку, вынуждая меня нырнуть.
– Ай! Не трогай меня! Я сама! Отойди подальше!
Я набрала воздуха в легкие и окунулась в воду с головой.
Когда я вынырнула, вокруг все посветлело- голова прояснилась. Дарина продолжала подбрасывать белые лепестки из корзинки в бак, остатки моей одежды потрескивали в костре. Все вместе представляло картину более чем примечательную. В середине залитого солнечным светом двора, я сидела в баке из которого поднимался белый густой пар, и будто варилась там среди лепестков, которые постепенно меняли цвет, - из белых становились розовато-лиловыми, впитывая в себя ядовитый аромат, а рядом стоял бородатый мужик, сложив руки на груди и мрачно покусывал травинку. Лицо его было абсолютно бесстрастным. Налетевший ветер поднял лепестки из Дарининой корзинки и они закружились столбом, а потом легли на траву…. ветер касался моих мокрых щек- совершенно сумасшедший момент!
Когда он тащил меня в этот бак и платье стаскивал, то нарочно в сторону глядел, мол, неинтересно ему. А ну посмотрим: я высунулась из бака по пояс и стала расправлять руками пряди мокрых волос.
Он отвернулся с нарочитым равнодушием.
– Ну что, полегчало?- Дарина осведомилась.- Макнись-ка еще разок с головой, чтобы наверняка.
Я окунулась в воду с лепестками, которые совсем потемнели и казались темно-фиолетовыми, а когда вынырнула- Назара не было рядом. А жаль: только дурнота прошла и голова прояснилась, как сразу озорные мысли в нее закрались. Вылезать сразу расхотелось. Бак был таким большим, что я могла ходить по дну, пузырьки щекотали меня, мне стало весело и вся ситуация казалась просто замечательной.