Пищеблок 3. Пробуждение
Шрифт:
– Слышу, Анастасийка!
– Повтори!
– Я все смогу! – твердо воскликнул Валерка.
– Пробуждение будет! – снова повторил призрак, нежно улыбнулся в ответ и растворился в пространстве, не оставив после себя и следа.
«Пробуждение?» – удивился Лагунов. Хоть вопросов у него меньше не стало, но после встречи с первой любовью на душе сделалось намного легче, по ней разлилась мягкая теплота.
***
– Сынок, вчера мы с тобой не договорили. Я посчитала, что утро вечера мудренее, – объявила на следующий день мама.
Валерка понял, что разговор с родительницей
– Мы с папой давно за тебя переживали, но не вмешивались. Мы считали, что на тебя так повлияла смерть Анастасийки и ты с головой ушел в учебу, чтобы попытаться заглушить свою боль. Но в то же время это дало свои плоды. Учеба у тебя идет не просто хорошо, а замечательно.
Лагунов лишь хмыкнул. Учеба, несмотря на все его успехи, интересовала его меньше всего.
– Сынок, я догадываюсь, что ты нервничаешь, в том числе, и из-за учебы, – продолжила та. – Я тебя понимаю. Ведь совсем скоро экзамены, а ты идешь на золотую медаль. Но, знаешь, меня очень волнуют и даже пугают все эти твои разговоры о том, что ты не хочешь поступать в институт.
– Но я, правда, туда не хочу ни в какой институт! – прервал ее Валерка.
– Но… – мама была шокирована таким упрямством сына. – А куда же ты хочешь?
– Работать пойду.
– И куда же, позволь спросить, ты намерен пойти работать? У тебя же нет никакой специальности!
– Устроюсь на мясокомбинат.
– Куда?! – удивилась мама, и ее глаза сильно округлились.
– На мясокомбинат.
– Ох, сынок, я думала, что я ослышалась. Что за дикая фантазия? Но что ты там потерял, на этом мясокомбинате?
– Ничего. Просто буду там работать, и всё. Как Игорь. Он ведь сейчас там.
– Но я уверена, что Игорь там не просто так, а в силу некоторых обстоятельств.
«Еще бы! – подумал Лагунов. – Ох, уж эти обстоятельства!»
– Я уверена, что Игорь там временно, – заявила мама, – Наверняка у него есть какие-то планы на будущее, и наверняка они более интересные, чем мясокомбинат. Возможно даже, твой друг тоже готовится куда-то поступать. Ведь он точно так же не вылезает из библиотек, как и ты.
– Пока я точно этого не знаю, но Корзухин вроде бы собирался ехать в Москву, поступать в аспирантуру лингвистического факультета. По крайней мере, у него были такие планы.
– Вот видишь! Я была права! – одобрительно всплеснула руками мама. – Ну, а ты чем хуже?
«Тем, что больше некому будет поставлять мне кровь с пищеблока. И если Игорь, и в правду, надумает уехать в Москву, то мне, похоже, придется теперь самому добывать для себя пропитание. И для Риты тоже», – подумал Валерка. А вслух сказал:
– Наверное, я не хуже. Но и ничем не лучше.
– Сынок, но с твоими-то талантами… – мать умоляюще сложила руки на груди.
– Мама, прошу тебя, не надо!
– Хорошо. Раз тебя слово «таланты» шокирует, назовем это способностями. Итак, с твоими-то способностями, грех не продолжить обучение в вузе!
– Хорошо, я обещаю тебе подумать. Возможно, я и подам документы, – пообещал Лагунов, чтобы успокоить родительницу хотя бы на время, а сам мысленно вздохнул: «Эх,
Глава 6
На всю кухню раздались звуки утреннего горна. «Здравствуйте, ребята! – громко объявило радио. – В эфире «Пионерская зорька»!
В сознании Лагунова пионеры теперь ассоциировались исключительно с лагерем «Буревестник», произошедшими там мистическими событиями и стратилатом Серпом.
Но сейчас Валерка не обратил никого внимания на радио, он собирал в авоську пустые бутылки из-под молока и кефира, чтобы нести сдавать их. Теперь он старался загладить свою вину перед мамой и помогал ей по хозяйству.
Зазвонил телефон. Это был Корзухин.
– Валер, срочно приходи ко мне! – выпалил он. – Одна нога здесь, другая там!
– Что за спешка? – сильно удивился Лагунов, ведь он и так сейчас собирался идти к другу за очередной порцией «еды».
– Потом всё объясню. У меня есть важные новости, – объявил Игорь.
Оставалось только гадать: «Интересно, почему он сегодня такой нетерпеливый? Действительно что-то случилось?»
Друзья за все это время перелопатили все местные архивы и крупные библиотеки. Но с информацией на тему вампиров в Куйбышеве было, мягко говоря, не густо. Особенно, насчет возвращения к нормальной человеческой жизни. А если что и встречалось в старинных источниках, то разговор был короткий – осиновый кол в сердце, вот и весь выход.
Поэтому когда Валерка с порога увидел друга с сияющим лицом, то сразу понял, что случилось что-то необычайное.
– Нет, ты представляешь, что я раскопал в архиве?! – закричал Корзухин. – Переписку некоего столичного графа Чарского с местной помещицей Дарьей Одуваловой.
– И кто эти люди? – непонимающе пожал плечами тот.
– Не перебивай! Дарья Одувалова, в девичестве Чарская, приходилась родной сестрой этому графу. Судя по всему, она оказалась в наших краях, когда вышла замуж за местного помещика. С братом госпожа Одувалова осталась в очень теплых отношениях и поддерживала с ним активную переписку.
– И что с того? – Лагунов явно был настроен скептически.
– А то, что в одном из писем граф жалуется на свою жену. Мол, она очень странно себя ведет…. Да что я рассказываю! Я частично переписал текст одного из писем, чтобы тебе показать. Вот, возьми сам почитай.
«Милая моя Дашенька, как же я по тебе скучаю! – начал он. – Я рад, что у тебя все хорошо. О себе я подобного, увы, сказать не могу. Дела у нас нынче творятся неладные. Будто бы объявился в нашей округе страшный упырь. По крайней мере, все крестьяне уверены в этом. Я сначала не верил, но потом… Не могу передать в письме, что произошло, не хочу тебя пугать раньше времени, пока окончательно во всем не удостоверюсь. Но наши крестьяне теперь все перепуганы насмерть. Говорят, пьет этот упырь кровь почем зря, и иначе как душегубом его не называют. Да, Дашенька, ты спрашивала про здоровье Марьюшки. Так вот, она теперь не очень. Боюсь делать диагнозы прежде доктора, но супруга вдруг сделалась как не в себе…»