Письма и документы (1917-1922)
Шрифт:
Российская социал-демократическая
рабочая партия725
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Товарищи!
В ночь на 31 марта [1919 г.] Всероссийская чрезвычайная комиссия открыла охоту на социалистов. Десятки социал-демократов и социалистов-революционеров, интеллигентов и рабочих заполнили собой тюрьмы -- старые сидельцы царских казематов, борцы, всей своей жизнью доказавшие преданность рабочему делу.
В числе арестованных -- многие члены Центрального и Московского комитетов РСДРП.
В ноябре прошлого года партия коммунистов торжественно объявила, что позиция нашей партии позволяет признать ее право на легальное существование в советской России. Она обещала нашей партии и прекращение гнусных полицейских преследований,
Ничего с прошлого ноября в позиции с[оциал]-д[емократической] партии не изменилось; как и в ноябре она признает, что при данном внутреннем и международном положении всякие попытки насильственно низвергнуть стоящую у власти партию могли бы сыграть на руку русской и международной контрреволюции. Как и в ноябре, с[оциал]-д[емократическая] партия стремится к одному лишь: организовать рабочих и крестьян для того, чтобы, добившись в первую голову честного исполнения советской конституции, сделать вновь Советы выразителями подлинной воли трудящихся масс. Как и в ноябре, с[оциал]-д[емократическая] партия стремится средствами идейной борьбы добиваться влияния на те трудящиеся массы, которые ошибками и преступлениями правящей партии роковым образом отбрасываются в лагерь контрреволюции.
Как и в ноябре, партия, оставаясь оппозиционной нынешнему режиму, стремится к тому, чтобы те принципы демократизма и политической свободы, вне которых, по ее мнению, немыслима подлинная власть трудящихся классов и та свободная от утопизма экономическая политика, без которой невозможно спасение страны от развала и революции от гибели, восторжествовали волей самих трудящихся на развалинах побежденной российской и международной контрреволюции.
Но полгода системы террора до такой степени развратили правящую партию, что она не способна терпеть возле себя никакой независимой от нее силы. Обладая многомиллиардным бюджетом, монополией просветительной работы, сотнями органов печати, монополией типографии, бумаги и годных для собраний помещений, она испугалась насмерть того, что в течение трех недель массы могли читать две страницы выходящей с трудом оппозиционной социалистической газеты; что на фабриках в Москве меньшевики могли выступать на митингах и в ряде союзов агитировать за партийных кандидатов при выборах в правления. Признавая свое полное бессилие в идейной борьбе с "ничтожной", по ее словам, "группой меньшевиков", правящая партия решила покончить с "легаль-ностью" социалистических партий и вернуться к системе террора.
В поисках предлога для возобновления преследований большевистская партия стала взваливать на РСДРП ответственность за ряд рабочих и красноармейских волнений, вспыхнувших на почве стихийного недовольства.
Центральному комитету было нетрудно документально установить лживость попытки приписать РСДРП участие в событиях в Петрограде, Туле, Брянске. Доносчики вынуждены были стыдливо умолкнуть. Последняя инстанция -- будто меньшевики вызвали остановку работ в мастерских Александровской жел[езной] дор[оги], также легко разбивается фактами.
Но и изобличенные во лжи, большевики не перестают ежедневно утверждать, что какие-то факты, компрометирующие партию, уличающие ее в контрреволюционных происках, имеются. Но никогда определенных, точных фактов клеветники привести не могут.
Их нет и быть не может.
Ибо кто из самих большевистских лидеров серьезно поверит, чтобы партия, всегда решительно и безоговорочно отвергавшая всякий авантюризм в тактике, всякое бунтарство в политической и экономической борьбе, вдруг поставила бы себе целью расстройство транспорта и дальнейшее ухудшение положения масс, чтобы вызвать в них озлобление и этим путем свергнуть советскую власть?
А именно таковы вздорные обвинения, которым подвергается социал-демократическая партия.
Если при Временном правительстве Керенского, когда экономическая разруха была еще не так ужасна, с[оциал]-д[емократическая]
Точно так же нужно быть сумасшедшим или лжецом, чтобы предположить, что РСДРП может видеть в фактах разложения Красной армии, в ее бунтах, отказах идти на фронт и т.д. явления, на которых она может строить какие-либо политические расчеты или которым может сочувствовать. С первого дня образования Красной армии социал-демократия приветствует все, что содействует ее превращению в подлинную народную милицию, все, что способствует упрочению в ней строгой демократической дисциплины и искоренению тех навыков распущенности и паразитизма, которые в течение целого года господствующая ныне партия с такой бессовестностью насаждала в демагогических целях в старой армии.
Мы еще раз повторяем: ни одному из обвинений, выдвинутых против нас, не верят сами обвинители. И именно потому, что они не верят сами, все их действия и выступления против РСДРП носят характер такой явной бессмысленности и противоречивости. Нашу газету закрывают, затем нам сообщают, что это закрытие не безусловное и что мы можем получить вновь разрешение, если дадим гарантию, что не будем "подрывать силу сопротивления советской России ее врагам". Нам запечатывают помещение, затем распечатывают и вновь запечатывают. Нас арестуют под предлогом проверки наших документов и в печати уже публикуют, что среди нас оказалось пять дезертиров. Нас выпускают с извинениями и через неделю снова арестовывают. В промежутках Президиум Московского совета объявляет, что мы -- партия легальная и что можем пользоваться всеми правами легальной партии, а через несколько дней тот же Московский совет объявляет нас врагами рабочего класса и своей резолюцией освящает произведенные среди партии массовые аресты и поднятую против нее официальными газетами травлю.
Еще никогда так обнаженно не выступало нравственное бессилие партии, стоящей у власти; еще никогда правительство, называющее себя революционным и рабочим, не подражало в такой мере худшим приемам правительств черносотенных.
Народные массы, изголодавшиеся и измученные, проявляют свое недовольство стихийными вспышками. Вместо того чтобы понять глубокие корни этого недовольства, вместо того чтобы признать необходимость изменения той нелепой политики, которая ухудшает и без того тяжелое положение народа, правящая партия старается отвлечь внимание голодных рабочих в сторону ... "внутреннего врага", внушить ему, что и голод, и остановка транспорта, и прочие бедствия происходят от происков злых меньшевиков, эсеров и т.д., задавшихся целью довести народ до отчаяния.
Но если ложью являются предлоги, которыми прикрываются насилия над РСДРП, то горькой правдой является тот факт, что большевистская партия не желает терпеть рядом с собой никакой другой партии в рабочем классе. А это значит, что партия террора лишает рабочих и крестьян всякого права свободного выбора между программами различных партий. Это значит, что она отрицает за рабочими право посылать в Советы тех, кому они доверяют, что она намерена удержать Советы, фабрично-заводские комитеты и др. органы власти за собою во что бы то ни стало, хотя бы против воли большинства рабочих.