Письма к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту
Шрифт:
3. Но вот это уже даже не по примеру Цезаря: во время игр он поставил претексту 4941 о своем походе для привлечения проконсула Луция Лентула 4942 и плакал во время представления, взволнованный воспоминаниями о подвигах. Но во время боев гладиаторов, когда некий Фадий, солдат Помпея, будучи забран в школу 4943 , отказался взять на себя обязательство, после того как он дважды даром бился, и скрылся среди народа, он сначала выпустил на народ галльских всадников (ибо в него полетели камни, когда хватали Фадия), а затем, утащив Фадия, он закопал его в школе и заживо сжег 4944 ; позавтракав, он прохаживался босой 4945 , с распущенной туникой, заложив руки за спину, и когда тот несчастный призывал квиритов — «я римский гражданин по рождению!», — он отвечал: «Ну, ступай умоляй народ о покровительстве» 4946 . Диким зверям он бросил римских граждан и среди них некого скупщика на торгах, известнейшего в Гиспале 4947 человека, так как он был уродлив. Вот с этого рода чудищем я имею дело; но о нем подробнее при встрече.
4941
Fabula praetexta (praetextata) —
4942
См. прим. 1.
4943
В школу гладиаторов.
4944
Этот способ казни применялся в Карфагене. Ср.: Авл Геллий, «Аттические ночи», III, 14, 19.
4945
Без обуви, т.е. так, как возлежали за столом.
4946
В случае смертного приговора римский гражданин имел право апеллировать к народу.
4947
Ныне Севилья.
4. Теперь — и это самое главное — решите, что мне, по вашему мнению, следует делать. У меня три надежных легиона; один из них, двадцать восьмой — после того как Антоний в начале войны привлек его на свою сторону обещанием дать в тот день, когда он прибудет в лагерь, по пятисот денариев 4948 каждому солдату, а в случае победы те же награды, что и своим легионам (кто думал, что им будет какой-либо предел или мера?), — как он ни был возбужден, я удержал, клянусь, с трудом; и я не удержал бы его, если бы он находился у меня в одном месте, так как ведь некоторые отдельные когорты восстали. Он не переставал подстрекать письмами и бесконечными обещаниями и остальные легионы. Да и Лепид не меньше настаивал передо мной посредством писем, и своих и Антония, чтобы я отправил ему тридцатый легион 4949 .
4948
Столько же, сколько Октавиан дал своим ветеранам.
4949
Ср. письмо DCCCXXIV, § 5.
5. Поэтому вы должны считать, что то войско, которое я не захотел ни продать ни за какие награды, ни уменьшить в страхе перед теми опасностями, которые предстояли в случае победы тех 4950 , удержано и сохранено для государства, и раз я сделал то, что вы приказали, вы должны верить, что я был готов сделать все, что бы вы ни приказали; ведь я удержал и провинцию в состоянии мира и войско в своей власти; за пределы своей провинции я нигде не выходил; ни одного солдата, не только легионера, но даже из вспомогательных войск, я никуда не посылал, а если я захватывал каких-либо всадников, пытавшихся уйти, я подвергал их наказанию. Буду считать, что я досрочно вознагражден за это, если государство будет невредимо. Но если бы государство и большинство сената достаточно знали меня, они получили бы благодаря мне большую пользу. Письмо, которое я написал Бальбу, когда он еще находился в провинции, посылаю тебе для прочтения 4951 . Если захочешь прочесть также претексту 4952 , попросишь моего близкого друга Галла Корнелия 4953 . За пять дней до июньских ид, из Кордубы.
4950
Победа Антония и Лепида.
4951
Это письмо не дошло до нас.
4952
Трагедии Гая Асиния Поллиона были написаны на современные ему темы; они утрачены.
4953
Поэт Корнелий Галл. Ср. письмо DCCCXXIV, § 6.
DCCCXCVI. Марку Юнию Бруту, в Грецию
[Brut., I, 10]
Рим, начало (до 9-го) июня 43 г.
Цицерон Бруту привет.
1. До сего времени мы не получили от тебя ни письма, ни даже вести, которая указывала бы, что ты, узнав о суждении сената, ведешь войско в Италию. Положение государства настоятельно требует, чтобы ты сделал это и притом поспешно, ведь внутреннее бедствие с каждым днем становится более тяжким, и от внешних врагов мы страдаем не больше, чем от домашних, которые, вообще говоря, существовали с начала войны, но их было легче осилить: сенат, побуждаемый не только нашими предложениями, но и советами, был более стоек; в сенате был достаточно настойчив и деятелен Панса — как по отношению к прочим в этом роде, так и по отношению к тестю 4954 ; ему, во время его консульства 4955 , не изменило ни присутствие духа вначале, ни верность под конец.
4954
Квинт Фуфий Кален. Ср.: Цицерон, Филиппика VIII, 19.
4955
Ср. письмо DCCCXXXVI, § 1.
2. Война под Мутиной велась так, что Цезаря 4956 ни в чем не упрекнешь, кое в чем — Гирция; судьба этой войны
Для счастья дней дурна, в несчастье хороша 4957 .
Государство оказалось победителем, после того как войска Антония были перебиты, а сам он прогнан; вслед за тем со стороны Брута допущено так много оплошностей 4958 , что победа каким-то образом выпала из рук: перепуганных, безоружных, раненых наши полководцы не преследовали, и Лепиду было дано время, чтобы мы испытали в больших несчастьях его не разведанное непостоянство. Имеются хорошие, но необученные войска Брута и Планка, преданнейшие и очень многочисленные войска галлов 4959 .
4956
Октавиан.
4957
Ср.
4958
Цицерон, очевидно, имеет в виду недостаточную активность Децима Брута при преследовании Марка Антония, отступавшего в сторону Нарбонской Галлии; может быть, также неумение Децима Брута установить хорошие отношения с Октавианом.
4959
Ср. письмо DCCCLXI, § 5.
3. Но Цезарю, который до того времени руководился моими советами, который обладает прекрасными врожденными свойствами и удивительным постоянством, некоторые при помощи бесчестнейших писем и лживых посредников и вестей внушили вполне определенную надежду на консульство; как только я почувствовал это, я не переставал ни давать ему советы в письмах в его отсутствие, ни обвинять его присутствующих близких, которые, казалось, поддерживали его вожделения, и не поколебался раскрыть в сенате источники преступнейших замыслов, и я не помню, чтобы поведение сената или должностных лиц было в каком-либо деле лучше. Ведь при оказании чрезвычайного почета 4960 могущественному или, вернее, могущественнейшему человеку — так как могущество уже зависит от силы и оружия — никогда не случалось, чтобы не оказалось ни одного народного трибуна, ни одного другого должностного лица, ни одного частного человека, который внес бы предложение. Но при этом постоянстве и доблести граждане всё же были встревожены: ведь мы, Брут, являемся предметом издевательств то для прихоти солдат, то для наглости императора 4961 . Ведь каждый требует для себя столько власти в государстве, сколько у него сил; не имеет значения ни разум, ни мера, ни закон, ни обычай, ни долг, ни суждение, ни оценка гражданам, ни стыд перед потомством.
4960
По своему возрасту (19 лет) Октавиан еще не имел права быть избранным в консулы. См. прим. 7 к письму DCXIV и прим. 1 к письму DCCCLXV.
4961
Притязания Октавиана на избрание консулом.
4. Предвидя это много ранее, я пытался бежать из Италии — тогда, когда меня отозвала назад молва о ваших эдиктах 4962 , но подействовал на меня ты, Брут, в Велии 4963 ; ведь хотя я и скорбел оттого, что еду в тот город, из которого бежишь ты, который освободил его, что и со мной некогда случилось при подобной же опасности в более печальном положении 4964 , — я все-таки двинулся и приехал в Рим и, не имея никакой опоры, поколебал положение Антония и, в противовес его преступному оружию, укрепил своим советом и авторитетом предложенную нам опору со стороны Цезаря. Если он будет соблюдать верность и слушаться меня, у нас, видимо, будет достаточный оплот. Но если советы бесчестных будут сильнее, нежели мои, и неразумие возраста не сможет выдержать тяжести событий, то вся надежда на тебя. Поэтому лети сюда, заклинаю, и то государство, которое ты освободил своей доблестью и величием духа 4965 более, нежели благодаря исходу событий, освободи благодаря развязке: ведь к тебе все сбегутся отовсюду.
4962
Ср. письма DCCLXXXII, § 1; DCCLXXXIII, § 1; Филиппика I, 8. Цицерон выехал в Грецию в июле 44 г., возвратился в Рим 31 августа 44 г.
4963
Ср.: Цицерон, Филиппика I, 9.
4964
Цицерон намекает на свое изгнание в 58 г.
4965
Намек на убийство диктатора Гая Юлия Цезаря.
5. Посоветуй это же Кассию посредством писем: надежда на свободу только в главных ставках ваших лагерей. Ведь на западе у нас надежные полководцы и войска. Этот оплот юноши 4966 до сего времени, я уверен, надежен, но многие так подрывают его, что я иногда страшусь, что он поколеблется. Вот тебе все состояние государства, которое было, по крайней мере, тогда, когда я отправлял это письмо. Я хотел бы, чтобы обстоятельства впоследствии улучшились. Но если будет иначе (да отвратят боги это предзнаменование!), я буду скорбеть за участь государства, которое должно было быть бессмертным. Что же касается меня, то сколько мне остается 4967 ?
4966
Октавиан.
4967
Подразумевается: «жить».
DCCCXCVII. Гаю Кассию Лонгину, в провинцию Сирию
[Fam., XII, 8]
Рим, вскоре после 8 июня 43 г.
Марк Туллий Цицерон шлет большой привет Гаю Кассию.
1. О преступлении и необычайном легкомыслии и непостоянстве своего родственника Лепида 4968 ты, полагаю, узнал из актов 4969 , которые, как я уверен, посылаются тебе. Поэтому мы, закончив войну, как мы полагали, ведем возобновившуюся войну, и вся наша надежда — на Децима Брута и Планка; если хочешь знать правду — на тебя и моего Брута 4970 , не только для прибежища в настоящее время, если — чего я не хотел бы — случится что-либо неблагоприятное, но также для укрепления свободы навсегда.
4968
Т.е. о переходе Лепида на сторону Антония. Гай Кассий и Лепид были женаты на сводных сестрах Марка Брута. Ср. письмо DCCCXXXIX, § 1.
4969
Из актов сената. См. т. I, прим. 7 к письму LXIV. Копии актов рассылались в провинции.
4970
Марк Брут.
2. Мы здесь слышим о Долабелле то, чего хотели бы 4971 , но не располагаем верными источниками. Ты же, знай это, великий человек, как по признанию нынешнего, так и в чаяниях будущего времени. Имея это в виду, старайся стремиться к высшему. Нет ничего столь великого, чего бы ты, по признанию римского народа, не мог совершить и достигнуть. Будь здоров.
DCCCXCVIII. Квинту Корнифицию, в провинцию Старую Африку
4971
После убийства Гая Требония, Долабелла, объявленный врагом государства, заперся в Лаодикее в Сирии, и войска Гая Кассия осадили его.