Письма к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту
Шрифт:
6. Задержавшись по военным соображениям на пять дней под Кибистрой, я спас от заговора ничего не подозревавшего царя Ариобарзана, неприкосновенность которого мне, по твоему предложению, препоручил сенат, и не только был для него избавителем, но также позаботился о том, чтобы он царствовал с авторитетом 865 . Метре и тому, кого ты мне внимательно препоручил — Афинею, которые были наказаны изгнанием вследствие дерзости Афинаиды 866 , я создал величайший авторитет и влияние у царя, а так как в Каппадокии была бы вызвана большая война, если бы жрец 867 стал защищаться с оружием в руках, что он, как полагали, собирался сделать, — это молодой человек, располагающий и конницей, и пехотой, и деньгами, — то я, втайне от тех, кто желал кое-каких перемен, достиг того, что он удалился из царства, а царь без потрясений и применения оружия с достоинством занял царство, оградив весь авторитет своей власти.
865
Ср. письмо CCXX, §§ 4—8.
866
Афинаида —
867
Противник царя Архелай, жрец храма Артемиды Таврической в понтийской Комане.
7. Тем временем я узнал из писем многих и от посланцев, что большие силы парфян и арабов подступили к городу Антиохии, и что их многочисленная конница, перешедшая в Киликию, истреблена отрядами моей конницы и преторской когортой 868 10, находившейся в Эпифанее для ее обороны. Поэтому, принимая во внимание, что войска парфян, не допущенные в Каппадокию, находятся невдалеке от границ Киликии, я повел войско к Аману, совершая возможно большие переходы. Как только я туда прибыл, я узнал, что враг отступил от Антиохии, что Бибул в Антиохии. Дейотара, уже спешившего ко мне с многочисленной и сильной конницей и пехотой и со всеми своими силами, я известил, что, по-видимому, нет оснований, почему бы ему не быть в своем царстве, и что я тотчас же отправлю к нему посланцев с письмом, если бы случайно произошло что-нибудь неожиданное.
868
См. прим. 4 к письму XXX.
8. Так как я приехал с намерением, если того потребуют обстоятельства, прийти на помощь обеим провинциям 869 , то я теперь продолжал осуществлять то, что я уже ранее признал чрезвычайно важным для обороны обеих провинций, — усмирять Аман и изгонять с этой горы постоянного врага. Притворившись, что я отступаю от этой горы и направляюсь в другие части Киликии, я, находясь на расстоянии однодневного перехода от Амана и расположившись лагерем под Эпифанеей, за три дня до октябрьских ид, когда стало вечереть, с легко вооруженным войском в течение ночи совершил такой переход, что за два дня до октябрьских ид, на рассвете, поднялся на Аман, и мы, распределив когорты и вспомогательные войска — над одними вместе со мной начальствовал легат брат Квинт, над другими легат Гай Помптин, над остальными легаты Марк Анней и Луций Туллий, — сокрушили большую часть ничего не подозревавших врагов, которые были убиты или взяты в плен, после того как путь к бегству был им отрезан. Эрану же, которая походила не на селение, а на город, потому что была столицей Амана, а также Сепиру и Коммориду, так как эти города долго ожесточенно сопротивлялись, с предрассветного времени до десятого часа дня, в то время как Помптин занимал ту часть Амана, мы взяли, убив великое множество врагов, и подожгли много малых крепостей, взятых силой.
869
Киликия и Сирия.
9. После таких действий мы на четыре дня расположились лагерем у подножия Амана, под Алтарями Александра 870 , и провели все это время, разрушая остатки Амана и опустошая поля на той части этой горы, которая относится к моей провинции.
10. Завершив это, я отвел войско к Пиндениссу, городу элевтерокиликийцев 871 . Так как он был расположен очень высоко и в чрезвычайно укрепленном месте и был населен теми, кто никогда не повиновался даже царям, и так как они принимали беглых и с великим нетерпением ожидали прихода парфян, то я счел, что для авторитета моей власти важно подавить их дерзость, чтобы тем легче сломить прочих, враждебно относившихся к нашей власти. Я окружил его валом и рвом, отрезал шестью укреплениями и огромным лагерем, осадил при помощи насыпи, навесов и башен; применив множество метательных орудий 872 , с помощью многочисленных стрелков, я с большим трудом для себя, без тягот и расходов для союзников, закончил дело на пятьдесят седьмой день: после того как все части города были разрушены или подожжены, жители оказались вынуждены отдаться под мою власть. Соседями их были тебарцы, такие же, как они, преступные и дерзкие; взяв Пинденисс, я принял от них заложников; войско я разместил на зимних квартирах. Это дело я поручил брату Квинту с тем, чтобы он сосредоточил войско во взятых или плохо усмиренных селениях.
870
Ср. письмо CCXXV, § 3.
871
См. прим. 6 к письму CCXXVIII.
872
См. прим. 9 к письму CCXXV и прим. 7 к письму CCXXVIII.
11. Теперь, прошу тебя, будь уверен в том, что если об этом будет доложено сенату, то я сочту, что мне воздана высшая похвала, если ты в своем высказывании одобришь оказание мне почестей. И хотя я знаю, что о таких делах обычно просят и выслушивают просьбы самые значительные люди, я все же нахожу нужным скорее напомнить тебе, нежели просить. Ведь ты — тот, кто так часто возвеличивал меня своими высказываниями, кто речью, кто прославлением, кто высшей похвалой в сенате, на народных сходках превозносил меня до небес, чьим словам я всегда придавал такой вес, что полагал, будто благодаря одному твоему слову, соединенному с похвалой, я достигаю всего. Наконец, я помню, что когда ты отказался голосовать за устройство молений 873 в честь одного достославного и прекрасного мужа, ты говорил, что будешь за них голосовать, если их предложат за то, что он совершил в Риме как консул 874 .
873
См. прим. 2 к письму CV.
874
Речь идет о Публии Корнелии Лентуле Спинтере, которому Катон отказался вотировать назначение молений; имеется в виду возвращение Цицерона из изгнания в консульство Лентула Спинтера в 57 г.
875
В 63 г., в консульство Цицерона, — за раскрытие и подавление заговора Катилины.
12. Умалчиваю о том, что ты подвергся ненависти, подвергся опасностям, подвергся всем моим злоключениям и даже, много более того, — если бы я согласился, — был бы вполне готов подвергнуться им; о том, наконец, что моего врага 876 ты счел своим врагом; даже его гибель, чтобы я легко понял, как высоко ты меня ценишь, ты одобрил своей защитой дела Милона в сенате. Я же ответил тебе следующим, — но это, полагаю, не благодеяние, а правдивое свидетельство и суждение: твоими выдающимися доблестями я восхищался не молча — кто не делает этого по отношению к тебе? — нет, во всех своих речах, поданных мнениях, выступлениях в суде, всех сочинениях, греческих, латинских, наконец, во всех своих разнообразных произведениях я ставил тебя выше не только тех, кого мы видели, но и тех, о ком мы слыхали.
876
Публий Клодий, убитый в 52 г. Титом Аннием Милоном, который за это был осужден на изгнание.
13. Быть может, ты спросишь, по какой это причине я придаю такое большое значение этим молениям и почету от сената. Буду говорить с тобой уже по-дружески, как это достойно и нашего взаимного расположения, и обязанностей друг перед другом, и глубочайшей дружбы, и тесного общения также между нашими отцами. Если когда-нибудь был кто-либо, и по своей природе и, более того, как мне, по крайней мере, кажется, по образу мыслей и образованию далекий от стремления к пустой славе и пересудам черни, то это, конечно, я. Свидетелем этому — мое консульство, во время которого, как в остальной жизни, я, признаюсь, стремился к тому, из чего может родиться истинная слава; но стремиться к славе самой по себе я никогда не считал нужным.
Поэтому я пренебрег и богатой провинцией 877 и несомненной надеждой на триумф; наконец, жречества 878 , хотя я, как ты, думается мне, полагаешь, и мог достигнуть его без всякого труда, я не домогался. Опять-таки, испытав несправедливость 879 , которую ты всегда называешь бедствием государства, а моим не только не бедствием, но даже славой, я постарался воспрепятствовать самым лестным для меня решениям и сената и римского народа. И вот я и впоследствии пожелал сделаться авгуром, чем я когда-то пренебрег, и теперь нахожу нужным стремиться к тому почету 880 , которым я некогда пренебрег и который сенат обычно воздает за военные действия.
877
Ср. письмо XIV, § 3.
878
Авгурат был предложен Цицерону в 59 г. Он был избран авгуром в 51 г., вместо Марка Лициния Красса, павшего в Месопотамии.
879
Изгнание в 58 г.
880
Триумф; см. прим. 2 к письму XX.
14. Настоятельно прошу тебя благоприятствовать и помогать исполнению этого моего желания, в котором есть некоторое стремление залечить рану от несправедливости (несколько ранее я говорил, что не буду об этом просить), но только, если то малое, что я совершил, покажется тебе не пустым и заслуживающим презрения, но таким и столь значительным, как то, чем многие снискали от сената высшие почести, совершив отнюдь не равные действия. Со своей стороны, я, мне кажется, обратил внимание также на то, что ты (ведь ты знаешь, как внимательно я обычно выслушиваю тебя), высказываясь за назначение или неназначение почестей, склонен рассматривать не столько деяния, сколько нравственность, распоряжения и образ жизни императоров. Если ты примешь это во внимание в моем деле, то ты установишь, что я, со слабым войском, когда угрожала величайшая война, располагал, как самым крепким оплотом, справедливостью и воздержанностью. С этими подкреплениями я достиг того, чего не мог бы достигнуть никакими легионами: глубоко враждебных союзников я превратил в лучших друзей, самых ненадежных — в самых верных, а людей, колеблющихся в чаянии перемен, заставил быть благожелательными к прежней власти.
15. Но это слишком много обо мне, особенно при обращении к тебе, который один выслушиваешь жалобы всех союзников. Ты узнаешь от тех, кто считает себя возрожденным моими распоряжениями; все, как бы по общему уговору, громко заявят тебе обо мне то, что для меня самое желательное, а две твои самые большие клиентелы 881 — остров Кипр и Каппадокийское царство — будут с тобой обо мне говорить так же, как, думаю я, царь Дейотар, который чрезвычайно близок тебе одному. Если это и имеет большее значение, и во все века людей, побеждавших свои страсти, оказалось меньше, чем побеждавших полчища врагов, то, конечно, твое дело, прибавив к военным действиям это, более редкое и более трудное, счесть и эти самые действия более славными и более значительными.
881
См. прим. 3 к письму CCXXXV. Катон был патроном Кипра, после того как он в 58 г. от имени римского народа вступил во владение островом.