Письма к детям

Кэрролл Льюис

Утром я подал кошкам студень из крысиных хвостиков и мышку с маслом, но они остались очень недовольны моим угощением. Им непременно хотелось отведать вареного пеликана, но я знал, что это блюдо для них вредно. Поэтому я сказал им:

— Отправляйтесь-ка вы на Финборо роуд, дом 2 и спросите там Агнес Хьюз. Если вам действительно можно попробовать вареного пеликана, то она угостит вас.

Затем я пожал всем кошкам лапки, пожелал им доброго пути и вывел их через трубу на крышу. Расставаться со мной им очень не хотелось, и они прихватили с собой колокольчики и портфель. Во всяком случае я не нашел ни портфеля, ни

колокольчиков после того, как кошки ушли, и тоже очень опечалился. Мне так хочется, чтобы они вернулись. «Они» — кошки или «они» — портфель и колокольчики? Неважно!

Как поживают Артур, Эми и Эмили? По-прежнему ли они гуляют по Финборо роуд и учат кошек хорошо обращаться с мышками? Я очень люблю всех кошек на Финборо роуд.

Передай им привет от меня.

Кому «им»?

Неважно.

Любящий тебя друг Льюис Кэрролл

Эми Хьюз

[1871 г.?] Дорогая Эми!

Интересно, удалось ли тебе справиться с головоломками из «Страны Чудес»? Если ты (как тебе кажется) решила любую из них, то пришли мне свое решение. Если оно окажется неверным, я ни за что не скажу, что оно правильно!

Ты спрашиваешь, что было дальше с теми тремя кошками. Премилые это создания, вот что я тебе скажу! Знаешь ли ты, что с тех пор, как они впервые пришли, они ни на миг меня не покидают. Разве это не любезно с их стороны? Расскажи об этом Агнес. Ей будет очень интересно услышать. А какие они заботливые и внимательные! Знаешь, когда я отправился погулять, кошки вытащили из шкафа все мои книги и разложили их на полу, чтобы мне удобно было читать. Все книжки они открыли на пятидесятой странице, ибо считали, что начинать лучше всего именно с нее. Жаль только, что кошки нашли бутылочку с клеем и попытались приклеить картинки к потолку (им казалось, что это должно мне понравиться). Случайно капельки клея попали на книги, страницы склеились, и я уже никогда не смогу прочитать, что написано на пятидесятой странице ни в одной из них!

Но поскольку кошки хотели сделать мне приятное, я, разумеется, на них ничуть не рассердился. Более того, в награду я дал каждой кошке по ложке чернил. Правда, чернила кошкам пришлись не по вкусу, и они вместо того, чтобы поблагодарить меня, стали строить ужасные гримасы, но поскольку это были не просто чернила, а награда, кошкам все же пришлось выпить по полной ложке чернил. Одна из них стала совсем черной, хотя сначала была совсем белой.

Передай от меня привет всем детям, с которыми ты встретишься. Посылаю два с половиной поцелуя. Раздели их с Агнес, Эмили и Годфри, только честно.

Преданный тебе Ч. Л. Доджсон

Мэри Макдональд

Крайст Черч, Оксфорд 6 февраля 1873 г.

Дорогая Мэри!

Большое спасибо за твое письмо. Мои сестры Маргарет и Генриетта (та высокая девушка, которая была с нами на представлении «Синей бороды») и моя тетушка мисс Лютвидж находятся теперь на Веллингтон сквер, 2. Я сообщил им твой адрес и надеюсь, что они тебя навестят. Если хочешь, можешь пригласить Генриетту (другие не особенно любят театр) сходить с тобой на «Альфреда». Интересно, понравится

ли ей спектакль? Но я ей ничего об этом не говорил, поэтому, если ты предпочтешь пойти в театр строго привратным образом, то не пригласить Генриетту тебе будет совсем нетрудно.

Может быть, тебе приходилось слышать о мисс Генриетте Лютвидж, которая долгие годы жила в доме на Веллингтон сквер, 2, занималась там благотворительностью и т. д. В прошлом году она умерла и завещала свой дом моей тетушке мисс Люси Лютвидж, которая живет с нами с самого нашего рождения.

Передай мой привет и наилучшие пожелания Лили по случаю её дня Рождения. Что и говорить, 21 год — возраст весьма юный. Подумать только, что в прошлом году я был вдвое, а еще раньше втрое старше Лили! Когда именно я был втрое старше Лили, попытайся решить сама. Для тех кто любит такие вещи — это прекрасная арифметическая задача!

Привет всем

неизменно любящий тебя Ч. Л. Доджсон

Александре Китчин

Крайст Черч, Оксфорд 21 августа 1873 г.

Дорогая Экси!

Бедные, бедные Хью и Брук! Ты забыла, что у тебя три брата? Почему они не могут выбрать фотографии? Как ты помнишь, я говорил о детях. Может быть, ты считаешь, что Хью и Брук не дети и что дети только ты и Херберт, а Хью и Брук маленькие старички? Может быть, так оно и есть, и тогда фотографии их особенно не заинтересуют, но, должен сказать, что выглядят они очень молодо.

На следующий день после твоего отъезда я проходил мимо вашего сада и увидел маленького мопса, который там бегал. Заметив меня, мопс повернул ко мне свой нос. Я подошел к нему и сказал:

— Очень некрасиво поворачивать свой нос на людей!

Глаза его наполнились слезами, и мопс ответил:

— Я вовсе не поворачивал нос на вас, сэр! Я просто пытался изо всех сил сдержаться, чтобы не заплакать!

— А о чем ты плачешь, мопсик? — спросил я.

Бедный песик вытер глаза лапами и сказал:

— Потому что моя Эк...

— Потому что твоя экстравагантность довела тебя до разорения? — спросил я.— Пусть это послужит тебе уроком. Не будь экстравагантным. В год тебе следует тратить не более чем полпенни.

— Совсем не потому,— возразил песик.— Я плачу потому, что моя Эк...

— Потому, что твоя экстраординарно хорошая хозяйка миссис Китчин уехала? — перебил я его.

— Да нет же! — рассердился пёс.— Дайте мне договорить! Я плачу потому, что моя Экси уехала!

— Ну и что с того, что уехала? — сказал я.— Ведь Экси девочка, а не косточка!

— Экси не косточка! — согласился мопс.

— Скажи мне по правде, — стал допытываться я,— что тебе нравится больше, Экси или косточка?

Пёсик подумал с минуту и сказал:

— Видите ли, она, конечно, достигла больших успехов в французском языке, но косточка все же вкуснее!

Сообщи мне, какие фотографии выбрали себе Хью и Брук. Передай им и Херберту мой привет и отрежь от него узенькую полоску для себя.