Письма с острова Скай
Шрифт:
Ну и третья тема, которую мы часто поднимаем, — это то, чем мы займемся после войны. Наши планы неизменно начинаются с пира, с которым не сравнится даже все меню ресторана «Дельмонико». Хлеб с настоящим маслом, пироги, сладости, пончики, кофе со сливками, хороший бурбон. Прошу прощения за пятна на странице — у меня, кажется, потекли слюни.
После того как наши тушки насытятся на том вожделенном пиру (и, возможно, немного порезвятся с вышеупомянутыми «возлюбленными», чтобы растрясти животы), им придется выбирать карьеру или направление жизни. Добряк Прыщ больше всего хочет жениться и заняться производством Прыща-младшего. Плиний вынашивает грандиозные планы
На самом деле все это досужая болтовня. Ничего эти слова не значат. Хорошо помечтать о том, что бы ты хотел делать, когда выберешься отсюда, но все разговоры лишь пустой звук, до тех пор пока не кончится война. Сегодня мы можем разглагольствовать о нашем будущем, а завтра — разом потерять его.
Впрочем, это не относится к твоему Дэйви. Ты ведь знаешь, что я вернусь к тебе. Я последовал примеру Фауста и заключил сделку с дьяволом, чтобы снова увидеть мою Сью. Ой, наверное, в такое время не очень патриотично упоминать «Фауста». Если кто-нибудь из парней прочитает это, то меня наверняка измажут дегтем и обваляют в перьях. ЧТОБ ИМ ПУСТО БЫЛО, ПРОКЛЯТЫМ ФРИЦАМ! Вот, может, они обратят внимание на заглавные буквы и проигнорируют остальное.
Ого, нам велят снова заводить наши драндулеты, а мне еще нужно надписать адрес на конверте.
Целую!
Остров Скай
22 августа 1916 года
Дорогой Дэйви!
А что ты рассказываешь о своей «возлюбленной»? Ты сказал друзьям, что я сногсшибательно красива? Поразительно умна? Лучшая повариха по эту сторону Адрианова вала?
О Дэйви! Я только сейчас сообразила, что если все пойдет хорошо, то в этом году ты будешь есть мой прославленный рождественский пудинг, сидя напротив! Закончится твой годовой контракт. Видишь, для меня не так важно, завершится война к Рождеству или нет, потому что ты будешь принадлежать мне, а не Полевой госпитальной службе.
Ты написал мне обо всех своих парнях и о том, как они видят свое будущее, но ни слова о себе самом. Держишь что-то в секрете? Может, это и «досужая болтовня», но я знаю, тебя этот вопрос волнует. Ты слишком большой оптимист, дорогой мой Дэйви, чтобы не мечтать о будущем. Пригласишь меня в «Дельмонико»? Научишь водить машину? Умчишь в Мичиган покататься на лыжах? Может, мы попрощаемся со всеми и отправимся в кругосветное плавание? С тех пор как ты появился в моей жизни, я сделала больше, чем когда-либо надеялась сделать. За один только прошлый год я побывала в Лондоне, Париже и Эдинбурге. Я ужинала в «Карлтоне», спала в «Лэнгхэме» и делала покупки на Чаринг-кросс. Теперь я вполне готова научиться кататься на лыжах и водить. Рядом с тобой меня не страшат никакие приключения.
Любящая тебя,
Место Десятое
31 августа 1916 года
Сью!
У нас столько работы, что у меня едва нашлось время сменить носки. Тут мы обслуживаем лишь один пост,
Боже, как я устал!
Никаких секретов насчет будущего. Я надеюсь организовать первую в мире балетную труппу Шотландского нагорья. А ты будешь…
Прости, засыпаю…
Целую тебя…
Место Десятое
1 сентября 1916 года
Сью!
Прости, мое прошлое письмо было таким коротким и невнятным в конце. Я буквально заснул с карандашом в руках и стукнулся головой о стол. Сейчас сижу в фургоне «скорой помощи», пишу на колене эту записку и пью кофе (десятую кружку, должно быть).
Мы все еще в – , и обстановка здесь сумасшедшая. Ни слова об отпуске пока, но знай: едва я что-то услышу, сразу сообщу тебе.
Провели мы в этом месте — сколько же? — уже две недели, и поэтому сомневаюсь, что нас тут еще долго продержат без отдыха или отпусков. Если мы будем работать в таком темпе и дальше, то скоро свалимся. Штуцер чем-то заболел и сейчас в госпитале, так что у нас одного человека не хватает.
Насчет Рождества еще рановато говорить. Ты права, мой год подходит к концу, но я могу продлить контракт еще на три месяца. Будущее никуда от нас не денется. Мы поговорим обо всем этом при встрече. Скрестил пальцы насчет отпуска!
Козырек уже завел машину, поэтому заканчиваю на этом. Последний глоток кофе!
Остров Скай
11 сентября 1916 года
Дорогой Дэйви!
Надеюсь, тебе удалось хоть немного отдохнуть. Есть новости об отпуске? Сможешь ли ты вообще доехать до Шотландии? Я могу приехать опять в Лондон. Махэр я уже предупредила — она переберется в мой коттедж к детям, как только прибудет твоя телеграмма.
О боже, как странно: я веду себя словно мать. Эти дети не мои, но я не могу не чувствовать ответственности. В конце концов, я же принимаю участие в формировании их умов!
Крисси не узнает своих детей, когда приедет за ними, — такими загорелыми и веснушчатыми они стали на солнце. Мальчики заметно округлились, поедая овсянку и сливки, которыми я их усердно потчую. Эмили, на мой взгляд, все еще худенькая, но, по крайней мере, в ней прибавилось энергии, поскольку я заставляю ее как можно больше бывать на свежем воздухе.
Пожалуйста, пиши мне, как бы ни уставал. Даже «Я люблю тебя», нацарапанное на открытке, заставит мое сердце забиться от радости.
И я люблю тебя.
Место Одиннадцатое
11 сентября 1916 год
Моя дорогая, дорогая девочка!
Прости, что мало пишу тебе в последнее время. У нас тут было очень жарко, и мы все время находились в разъездах. Ничего не успевал делать, кроме как водить фургон да держаться подальше от неприятностей. Но, несмотря на то что у меня не было ни времени, ни сил писать тебе, ты всегда присутствуешь в моих мыслях.
Мы наконец выведены с фронта на отдых. Нас могли бы расположить посреди болота, и мы бы не заметили — настолько вымотались. А мне и вовсе не важно, где я нахожусь, лишь бы можно было спать и писать моей Сью.