Письма

Борман Мартин

18.02.1945

Любимая.

Позволь быстро черкнуть несколько строк, пока меня не накрыла волной неизбежных совещаний.

1. Гребер вернулся из Веймара, пробыв там три с половиной дня; ему потребовалось двадцать три часа, чтобы добраться в В[еймар]. На дорогах творится что-то невообразимое!

2. Посылаю пришедшее сегодня письмо от М.

3. Во время сегодняшней атаки на Линц от прямого попадания, среди прочего, рухнул мост Нибелунгов.

4. Фюрер сказал мне, что Е. Б. хочет как можно скорее вернуться сюда. Но ей объяснили, что она должна оставаться в М[юнхене].

5. Бреслау окружен; там

несколько из моих наиболее энергичных людей. Надеюсь, что смогу вернуть их сюда. В Будапеште все кончено. Прорваться смогли только около семисот человек, из почти что десяти тысяч.

6. Генерал Венк, один из действительно деятельных наших генералов, попал в автомобильную аварию и на много недель вышел из строя. Это случилось вчера вечером, когда он ехал от Гиммлера на доклад к фюреру.

Генерал Ксиландер [115] , начальник штаба Шернера в Силезии, вылетел на самолете в штаб, но на место не прибыл! Его «гроб», вероятно, был сбит и взорвался!

115

Самолет генерала Риттера фон Ксиландера в ночь с 12 на 13 февраля 1945 г. по пути из Праги в Берлин оказался в районе Дрездена как раз во время бомбежки города союзной авиацией. Ксиландер вместе с экипажем сгорели.

На Западе в автомобильной катастрофе на автостраде погиб Мокель. Гаулейтер Шпренгель сообщил, что это случилось сегодня утром. Это только отдельные случаи из вереницы свалившихся на нас несчастий!

7. Ничего не случилось, но я должен уйти из этой комнаты в рейхсканцелярии; я больше не могу выдерживать постоянный шум с улицы! От рева летящих по улице машин дрожат стекла, и их скрежет сводит меня с ума!

8. Если получится, то я уеду сегодня в Штолпе [116] .

116

Штолпе – убежище, которое Гитлер приготовил для себя перед войной, чтобы иметь возможность при необходимости уехать туда на отдых.

Только что посмотрел в окно и увидел, что погода отличная, а мне необходимо глотнуть свежего воздуха. Я в полном порядке, но перенервничал и перетрудился. Фюрер только что сказал, что я могу прогуляться, но совершенно искренне попросил быть очень осторожным! Я пообещал выполнить его наказ.

С любовью.

Твой М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

18.02.1945

Любимая.

Кто-то по радио поет:

Ты навеки со мной...

Ты удивительная, красивая женщина – моя жизнь!

Я грежу наяву о тебе, любимая... и хочу спокойно написать тебе письмо. Я сижу в штабе в Цоссене [117] , построенном полковником Штреве в 1938 г. Эти бетонные здания, двухэтажные с подвальным этажом, прекрасное место для работы. Одно из них предназначено для меня.

Я просто уже не мог находиться в своем кабинете на Вильгельмштрассе; рев и звуки выхлопов несущихся по улице машин и грузовиков вконец истрепали мне нервы. Здесь я опять обрел хорошую форму и чувствую себя отлично. Мне бы хотелось, чтобы фюрер тоже приехал сюда.

117

Цоссен –

военный штаб в предместьях Берлина.

Поскольку положение остается прежним, я, конечно, должен каждый день ездить на Вильгельмштрассе на совещания и на доклад к фюреру. Согласно данным воздушной разведки, русские двигаются по всем дорогам, идущим с востока на запад, наступая на Берлин. Я могу только надеяться, что все их замыслы провалятся. Временами я чувствую отчаяние, поскольку немецкий солдат теряет решимость – но все-таки он прочно стоит, должен стоять, поскольку это жизненно необходимо!

Дня не проходит без того, чтобы хотя бы один превосходный солдат не попал в автомобильную аварию. Я постоянно предупреждаю дядю Г., чтобы он не ездил слишком быстро. Я никогда не езжу с такой скоростью, как он.

Хочется увидеть хотя бы лучик надежды, но вокруг нас кромешная тьма. Разбомбленные коммуникации и промышленные предприятия не добавляют приятных красок общей картине! Атаки возрастают, и враг не страдает от потерь, поскольку имеет возможность все время пополнять свои ряды.

Мне не хочется огорчать тебя подробным перечислением всех наших несчастий – есть и оптимистичные моменты! Я мог бы, к примеру, рассказать тебе о подвигах наших подводных лодок! Но в данный момент не могу этого сделать!

А сейчас, любимая, мне пора заканчивать. Рано утром приедет Фегелейн, и мы вместе поедем в Шаун.

Всегда люби своего

М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

Берлин– Цоссен

19.02.1945

Любимая.

1. Утром приехал Фегелейн, чтобы отправиться вместе со мной в Шаун.

2. Завтра приезжает Мюллер. Я приказал Раттенхуберу [118] предоставить в мое распоряжение двух офицеров из отдела криминальной полиции, и Мюллер должен будет заняться их обучением.

118

Раттенхубср Иоганн – генерал СС, начальник охраны Гитлера.

Я размещу их на верхнем этаже дома в Штолпе. Таким образом, на севере у нас будет собственная полиция. Надеюсь, Раттенхубер пришлет толковых людей. Заставь Гельмута рассказать тебе о ситуации на севере – похоже, дела там идут неважно. Гельмут, когда виделся со мной, говорил исключительно намеками, и я завтра отправляю туда Мюллера с приказом вернуться с четкой, неприкрашенной картиной происходящего.

Что за жизнь, любимая! Но, несмотря ни на что, мы должны, сжав зубы, продолжать работу.

Всецело твой М.

* * *

Мартин Борман Герде Борман

19.02.1945

Моя любимая жена.

Ты только что рассказала мне о Ксиландере и Цорне. Я понятия не имел, что К. женился на одной из дочерей Клаузевица. Но ты абсолютно права, в данный момент смерть собирает богатый урожай – на фронте и дома.

Поскольку в любой момент меня могут убить, я очень рад, какой самостоятельной ты стала в роли опекуна нашей семьи.