Письмо из дома
Шрифт:
— …когда я выясню, кто ее убил… — Голос его сорвался.
— Клайд! — Бабушка коснулась его смуглой щеки. — Умоляю тебя. Оставь это. Пойдем со мной. Мы скажем полиции…
— Скажем полиции! — Слова взорвались, как пистолетные выстрелы. — Ну да, я им скажу, что Фей убил кто-то другой, а они меня бросят в тюрьму. Нет уж, мне самому нужно все выяснить. У меня есть знакомые парни из тех, кто бывает в «Синем пламени». Я им сегодня позвонил, но они не захотели со мной разговаривать, а я спрашивал только, не заметили ли они, чтобы кто-нибудь особенно приглядывался к Фей в тот вторник. — Он глубоко вздохнул. Лицо его блестело от пота. На крыльце тоже было жарко,
Рядом с Гретхен зажужжал майский жук. Как странно: она стояла так близко к Клайду, что могла дотронуться до него и хранила тайну, ради которой он готов был рисковать свободой. Что ему даст разговор с Эдом Ньютоном? Даже если он узнает о том, что видела миссис Крейн, она никогда ему не назовет мужчину, приходившего к Фей. Не назовет полиции, не назовет и Клайду. Слишком уж она жалела о том, что проговорилась.
— …я поговорю с ним, кто бы это ни был. И если он причинил зло Фей…
— Тогда надо будет пойти в полицию. — Бабушка сжала руки. — Шеф Фрейзер хороший человек, Клайд. Он выслушает тебя.
Клайд потер лицо.
— Как только я выясню, я ему скажу. Вам лучше идти домой. Я бы не хотел, чтобы вы снова сюда приходили.
Бабушка дернула воротник платья.
— Я не могла не прийти. Пистолет… кто мог его взять, Клайд?
Он потер щеку, нахмурился.
— Не знаю. Все как-то не сходится. Фей побежала к шкафу и схватила его. Боже, она была вне себя. — Он сцепил пальцы, поглядел на них, хрустнул костяшками. — Она кричала, что застрелит меня, а потом запустила пистолетом через всю комнату. Он ударился о диван и упал на пол. Тогда она закричала, чтобы я убирался. Я ушел. Я тоже был в ярости, перед глазами стояла красная пелена, и я весь трясся. В газете говорится, что миссис Крейн вызвала полицию. Может, кто-то был на смежной линии и услышал про пистолет. Но я клянусь, что не брал его. Может, какой-то мальчишка забрался и прихватил его, просто для развлечения. Может, Фей оставила его на полу, и его подобрал тот, кто влез в дом.
— Они считают, что пистолет у тебя. Статья в газете, — бабушка покачала головой, — в ней о тебе написано так, будто ты можешь напасть. Полиция ищет тебя с оружием. Клайд, нужно пойти и сказать им, что это был не ты. — Бабушка сжала его сильную, загорелую руку.
— Еще не время. — Лицо его закаменело. — Мне нужно поговорить с Эдом Ньютоном. Но я могу сделать это завтра. Самое позднее — завтра вечером. И тогда я пойду в полицию. Обещаю. — Он быстро, ласково обнял ее. — Идите домой. Все будет в порядке.
Бабушка повернула к двери.
Гретхен спрыгнула с крыльца, побежала к лесу и скрылась в темноте.
…Тогда я и начала пить по ночам — брала из дома бутылку бурбона и прятала в лесу. В день похорон я жевала сен-сен. Боже, что за страшный день. Тетя Дарла, стерва
Глава 7
…в глазах мамы, и в ее крепком объятии. Я вспомнила аромат ее духов, и прикосновение тонких рук, и легкое сладкое дыхание на своей щеке. Я улыбнулась и ощутила тепло, несмотря на холодную круговерть мартовского ветра, шуршащего голыми ветками тополей, шевелившего палую листву на могилах. Мы с мамой так много смеялись, и она так мной гордилась. Всю свою жизнь я носила эту гордость, как щит, отражавший зависть, ревность, неблагодарность, безразличие, ненависть. Ее могила была не на этом по-зимнему буром кладбище, но сейчас она была со мной, и ее мальчишеское лицо лучилось восторгом, а смех звенел в моем сердце. Наверное, только старики знают, что невидимое так же реально, как и видимое. Я знала это. Знала и то, что нельзя изменить прошлое и что важно знать правду. И я по-прежнему искала ее…
— Представление будет что надо, — заявил Ральф Кули, сдержав смешок и оскалив пожелтевшие от никотина зубы, похожие на клыки бродячих собак, которых гонял от своей мясной лавки мистер Хейнрич. — Все просто в бешенстве: мэр, шеф полиции, шериф, окружной прокурор, святоши, которые считают, будто всякому, кто заходил в «Синее пламя», дорога прямиком в ад…
Гретхен вставила новый лист, стараясь не обращать внимания на прерываемый кашлем стук машинки Кули, предвкушавшего заседание городского совета. В ее корзине громоздились скомканные листы, похожие на помпоны стадионных заводил. Она попробовала другое начало:
Пятеро друзей вспоминают о Фей Татум…
Выдернула страницу, скомкала ее, в корзине добавился еще один мятый шар. Миссис Хоппер нельзя назвать другом. В ее грубом голосе не было тепла. Она делилась бесстрастными, резкими, отстраненными наблюдениями.
— …собираются снова привезти собак. Может, они возьмут след от дома Татумов. Всем ясно, что Клайд взял пистолет и удрал в лес. Дарвуд говорит, что шефу не хватило одного дня и доллара, ему надо было…
Гретхен сжала пальцами щеки и уставилась на машинку.
Деревянный пол заскрипел. Мистер Деннис неторопливо прошел к своему столу. Он нес большое керамическое блюдо. Остановился возле Гретхен, спиной к Ральфу Кули.
— Глазированные пирожные и тянучки в карамели.
Гретхен взяла тянучку. В чашке еще оставался кофе.
Мистер Деннис каждое утро заваривал свежий напиток из смеси кофе и цикория. У нее даже рот перекосило, когда она впервые попробовала это варево. А сейчас обожала его. Она не сказала бабушке, что начала пить кофе.
Минутная стрелка на старых настенных часах четко щелкнула, отбивая очередной час. Гретхен тревожно глянула на часы. Она работала все утро и еще ничего не сделала.
— Мистер Деннис, у меня нет статьи о миссис Татум.
Кули громко закашлял.
— …и Дарвуд тоже на взводе. Ему надо распутать это дело, или придется забыть о месте в законодательном собрании…
Мистер Деннис ткнул пончик, посыпанный корицей и сахаром.
— Выглядит неплохо. — Он откусил кусочек, и розовый сахар оставил тонкую полоску над верхней губой. Он непринужденно ей улыбнулся, как будто говорил о погоде.