Пистолет, который не стреляет
Шрифт:
– Все равно любопытно узнать, что за взгляд такой?
– Особый взгляд, от которого женщины тихо кончают. Это, когда ты смотришь на женщину не в целом: ноги, бедра, талия, грудь, лицо - а как-бы по отдельности: ноги... бедра... талия... грудь...лицо...
– Не понял, а в чем разница?
– Принципиальная! В первом случае, она будет знать, что вы хотите ее взять целиком, а во-вторых, что вы заинтересованы лишь в отдельных ее частях.
– Как интересно?!
– Идем дальше. На словах соглашайтесь с ней абсолютно во всем, но делайте все
– Это как?
– Следите внимательно, показываю.- Кеша приблизился к слепому,- Позвольте,- сказал он и снял с посетителя пиджак, после чего принялся снимать рубашку.
– Ой, зачем вы расстегиваете пуговицы моей рубашки?- в недоумении отпрянул слепой.
– Реакция правильная. Теперь запоминайте мои слова. "Дорогая, да с чего ты взяла? У меня и в мыслях ничего подобного не было. С чего бы это я стал расстегивать твою рубашку?"
– Ой, мамочки! Мне же щекотно. Куда я попал? Я хотел всего лишь сделать фотографию. Осторожно, не помните рубашку. И вообще ее лучше повесить на плечики.
– ...Просто великолепно, они обычно тоже об этом волнуются...- сказал Кеша и двинулся дальше.
– Да вы с ума сошли?! Зачем вы расстегиваете мои брюки?
– Превосходно. Теперь я. "Твои брюки? Любимая, никогда и не думал расстегивать изумительно подходящие к цвету твоих глаз брюки. Я всего лишь интересуюсь их устройством". Да не дергайте так своими костылями. "О, любимая, какие оказывается стройные у тебя ножки".
– С брюками тоже поосторожнее, мне еще возвращаться в них домой,- потребовал слепой.
– Э-э, да вы, оказывается, весь диалог знаете. Посмотрите на него! А прикидывался новичком.
– Мне холодно.
– Да! Нижнее белье у вас для Казановы слабовато. Ну ладно, так и быть, одевайтесь...
Но вместо того, чтобы одеваться, слепой застыл с брюками в руках, вперив взгляд под черными очками в сторону входа. Карманов обернулся и тоже замер, приоткрыв рот.
* * *
На фоне бархатной портьеры, прикрывавшей вход в студию, стояла необыкновенно красивая девушка, с большими, почти как у мухи, глазами. В руках она держала дамский дорожный редикуль из крокодиловой кожи.
Это была Маргарита. Дальше мы ее чаще будем звать просто Марго. О ее внешности скажем так. Почти все мужчины в ее присутствии фатально глупели. Даже те, которые блистали находчивостью в компании друзей, проявляли недюжинные способности на работе, поражали воображение неожиданными решениями в сложных ситуациях. Стоило на горизонте появиться Маргарите, как большинство мужских лбов приобретало твердость необычайную. Можно было бить этих несчастных киянкой по голове, водить перед зрачками свечкой, прикладывать, наконец, зеркальце к губам сколько-нибудь здоровой реакции почти ни у кого не наблюдалось.
Характер же ее был весь сосредоточен в ее глазах, а они были печальны.
– Ой, простите! Кажется, я некстати,- сказала Марго и повернулась к выходу.
– Стойте, стойте!- Закричал Карманов.- Очень даже кстати. Мы как раз заканчивали. Вы хотели сделать фотографию?
– И даже несколько,
– Если вас беспокоит его нагота, то не подумайте ничего плохого. Клиент просто зашел сняться на фоне пляжа. Сами понимаете, кто же на пляже гуляет в костюме. Так что проходите и располагайтесь. (Тихо в сторону остолбеневшего слепого). Продолжаем урок. Наблюдайте, как через пять минут она будет моею. (И снова девушке) Так значит вы сняться хотите? Что же, как говорится, наши желания в этом совпадают.
Марго поставила редикуль к стенке и немного смущаясь начала объяснять:
– Понимаете, я только что с вокзала, еще нигде не устроилась, и первым делом к вам. Мне сказали, вы можете помочь.
– Вам негде жить?- изумившись, спросил Кеша.- Что ж, я готов разделить с вами мою скромную холостяцкую берлогу, но...
– Причем здесь жилье?- рассмеялась Марго.- Вы не поняли. Я приехала, чтобы начать карьеру фотомодели, а для этого мне нужны фотографии, но не просто фотографии, а как бы раскрывающие меня всю.
– Ах, вот вы о чем,- засмеялся в ответ Карманов.- Не беспокойтесь, вы обратились точно по адресу. Я раскрою вас всю до последнего уголка. Раздевайтесь.
Марго покосилась в сторону остолбеневшего слепого.
– А господин с пляжа нам не помешает?
– Что? Я сказал, что он с пляжа? Ха-ха. Это была шутка. Он всего лишь мой ассистент, и раздевался для съемок в женский журнал. Вы не смотрите, что с виду он полный дегенерат. Внутри это опаснейший сердцеед. У него даже кличка такая... э-э-э... Казанова. Эй, Казанова, я пока подготовлю свою аппаратуру, а ты займись общей уборкой студии. Слышишь, Козя? (Дает застывшему слепому пинок) Козя, одень штаны, закрой рот и не смотри так на девушку, ты же слепой.
Услышав последние слова, Казанова спохватился и быстро натянул штаны.
– Какой-то он у вас странный. Он что, немой?- спросила Марго.
– Мало того, он еще ничего не видит и не слышит. Но женщин это не останавливает. В любви, как вы понимаете, эти органы играют далеко не главную роль. Итак, приступим. Кстати, вам никто не говорил, что по фактуре вы вылитый Ренуар.
– Моя фамилия не Ренуар.
– Само собою, но вы похожи на его произведение.
– На что вы намекаете?! Моя мать была приличной женщиной и никогда не изменяла отцу, хотя он и бросил маму еще до моего рождения.
– Простите, я вовсе не хотел вас обидеть. Кстати, Иннокентий,- представился Кеша.
– Маргарита.
– Какая прекрасная погода! Не правда ли, Маргарита?
– А?!- не поняла Марго.
– Ты так хороша, что я готов выполнить любое твое желание.
– А?!- еще больше опешила Марго.
– Хочешь, звезду с неба достану или дракона из соседнего леса завалю.
– Ой, вы так интересно говорите, но я ничего не понимаю.
– А чего тут понимать, люблю я тебя,- вдруг сделал необычное признание Кеша,- с того самого мгновения, как ты вошла в эту студию.