Питер Пэн
Шрифт:
«Он, конечно, вернется за своей тенью. Давайте поместим ее так, чтобы он мог ее взять, не напугав ребятишек».
Но, к сожалению, миссис Дарлинг не могла допустить, чтобы за окном что-то болталось. Тень была так похожа на выстиранную тряпку, что портила респектабельный вид их фасада.
Ей очень хотелось немедленно показать тень мистеру Дарлингу. Он сидел, склонившись над счетами, обвязав голову мокрым полотенцем для ясности мыслей, и высчитывал возможность купить Майклу И.Джону зимние пальтишки.
— Вот чем кончается, когда в няньки нанимают собаку.
Она решила аккуратненько свернуть тень и положить ее в ящик комода.
Пусть полежит, пока не подвернется удобный случай сообщить мужу новость.
Увы! Случай подвернулся ровно через неделю, в ту незабываемую пятницу. Да, несомненно. Это была пятница.
— Мне надо было быть особенно осторожной в пятницу, — говорила она впоследствии мужу.
Он сидел рядом с ней, а Нэна сидела с другой стороны и держала ее руку.
— Ах нет, нет, — качал головой мистер Дарлинг. — Я во всем виноват. Я, Джордж Дарлинг, сотворил все это своими руками. «Меа кульпа, меа кульпа»,
— добавил он по-латыни, что значит «моя вина». Он получил в свое время классическое образование.
Так они сидели по вечерам, вспоминая ту роковую пятницу, пока все, даже самые мелкие подробности не проявились у них в головах, как это бывает с переводными картинками.
— Если б только я сообразила не принять приглашение от соседей из дома 27!
— говорила миссис Дарлинг.
— Если б только я не налил свое дурацкое лекарство в Нэнину мисочку!
«Если б только я догадалась сделать вид, что лекарство мне нравится», — говорили собачьи глаза, полные слез.
— Ах, это все мое пристрастие к званым обедам, Джордж!
— Нет, дорогая, это все мое дурацкое чувство юмора.
«Нет, мое неумение не обращать внимания на пустяки, дорогие хозяева!» А затем кто-нибудь из них или все трое разом плакали, и каждый думал свое.
Нэна думала: «Конечно, нельзя было нанимать собаку в няньки», и миссис Дарлинг промокала Нэнины слезы своим платком.
— Этот негодяй! — восклицал мистер Дарлинг, а Нэна вторила ему лаем.
Так они сидели рядышком в опустевшей детской, припоминая все подробности этого ужасного вечера в пятницу…
Начался вечер совсем обыкновенно, безо всяких событий, как тысячи таких же вечеров.
Нэна согрела воду, чтобы выкупать Майкла, посадила его к себе на спину и потащила в ванную.
— Не хочу я спать! — вопил Майкл, хотя прекрасно понимал, что все эти вопли не помогут. — Не хочу, Нэна, еще рано ведь! Нэна, не буду тебя больше любить, раз так! Не хочу я купаться, слышишь?
Потом в детскую вошла миссис Дарлинг в белом вечернем платье. Венди очень любила, когда она надевала это
Венди и Джон перед сном играли в «маму и папу» и разыгрывали тот момент, когда родилась Венди.
Джон говорил:
— Я счастлив сообщить вам, миссис Дарлинг, что вы теперь стали матерью, — таким тоном, как мог бы говорить сам мистер Дарлинг по такому случаю.
А Венди изображала миссис Дарлинг. Она запрыгала от радости, как это сделала бы сама настоящая миссис Дарлинг.
Потом так же разыграли рождение Джона, только еще торжественнее, потому что родился мальчик.
В это время Нэна привезла Майкла из ванной, и Майкл заявил, что он тоже хочет родиться. Но Джон довольно грубо сказал ему, что им больше детей не нужно.
Майкл чуть не заплакал:
— Никому я, выходит, не нужен. Ясно, что леди в вечернем платье не выдержала такой несправедливости.
Она закричала:
— Мне нужен, мне нужен третий ребенок.
— Мальчик или девочка?
— Мальчик, — подтвердила миссис Дарлинг. Тогда он прыгнул к ней на колени. Казалось бы, незначительное событие. Но теперь они все его вспоминали, потому что это было в последний раз.
— Как раз в этот момент я и ворвался, как ураган, да? — говорил мистер Дарлинг, глубоко себя презирая.
И действительно, тогда он напоминал ураган.
Дело в том, что мистер Дарлинг тоже одевался к званому обеду, и все было в порядке до тех пор, пока не дошло до галстука. Трудно, конечно, поверить, но дело обстояло именно так. Этот человек, который знал все про акции и проценты, не умел завязывать галстука! Правда, по временам галстук сдавался без борьбы. Но иногда всем домашним казалось, что лучше бы уж мистер Дарлинг проглотил свою гордость и пользовался готовым галстуком, заранее завязанным на фабрике.
В тот вечер был как раз такой случай. Он влетел в детскую, держа в руках измятый негодяйский галстук.
— Что-нибудь случилось, папочка?
— Случилось! Вот галстук — так он не завязывается! Видишь ли, он желает завязываться только на спинке кровати. Двадцать раз я пробовал, и двадцать раз он завязывался. А вокруг шеи не желает. Отказывается !
Ему показалось, что миссис Дарлинг не поняла всей серьезности положения, поэтому он продолжал:
— Предупреждаю тебя, мамочка. Пока этот галстук не завяжется по-человечески вокруг моей шеи, я из дома не выйду. А если я из дома не выйду, то мы не попадем на званый обед. А если мы не придем на этот обед, мне лучше не показываться на службе. А если я там не покажусь, то мы умрем с голоду, а наши дети окажутся на улице.