Пиво, эльфы, два стрельца

Святец Виталий

Сейчас, около стен «Винного бочонка», стоял гораздо более опытный и подготовленный ко всяким фокусам гвардии капитан Игон Эрн, но это слабо помогало – почва куда-то непослушно плыла. И не у него одного.

– Эй, Драго! – толкнул товарища эльф. – Вставай! Из тебя стрела торчит!

Драго не ответил. В основном потому, что был уже мертв. Гвардейцы, как и капитан, будто приросли к земле, совершенно не понимая, что делать дальше. На их глазах произошло убийство.

Первое убийство в Несеренити за несколько десятилетий.

По каким-то одной Алиране ведомым причинам только Икола Жезла не впал в ступор:

– Что Вы остолбенели,

капитан?! – закричал он и запустил в небо три зеленых банки – сигнал к сбору всех свободных патрулей.

От звука взрыва внутри Эрна что-то щелкнуло, и он пришел в себя, но все еще пытался совладать с информацией. Он оглядел подчиненных.

– Его… убили, – медленно промолвил капитан.

– Да, господин капитан, – вернулся в реальность и сержант Смог.

– Берегитесь!

Неожиданный лавинообразный поток мыслей в голове Рода Бравса опять подсказал прекрасную идею – бежать. Однако мысли никак не напомнили глазам о необходимости смотреть, куда именно нужно двигаться. В результате, едва успев разогнаться, Бравс врезался прямо в капитана. Падая, он каким-то невообразимым образом ухитрился схватиться за ноги командира, и они оба оказались на земле. Буня заревела и бросилась было к Эрну и Бравсу, но мимо ее носа пролетела еще одна стрела. Причем аккурат там, где секунду назад находился капитан. Медведица попятилась и села, непонимающе оглядывая все вокруг. Гвардейцы практически мгновенно попадали на траву и отползли к ближайшим укрытиям – сержант Смог скрылся за бочкой с водой около стены таверны, Жезла остался лежать там, где упал, прикрыв голову руками, а еще двое офицеров отползли за медведей. Следующая стрела рассекла воздух и вошла в стену трактира возле головы Эго.

Секунды растянулись до минут, если не до целых часов.

– Кто-то еще видит или слышит врага? – спросил сержант Смог из-за бочки.

Эрн, все еще удерживаемый Бравсом за ноги, посмотрел на стрелы и повернулся в сторону, откуда они были выпущены. Было уже слишком темно, чтобы что-то увидеть.

Он выругался про себя, и сделал это настолько отборно, насколько умел. И окончательно оправился от произошедшего.

– Младший офицер, – обратился он к Роду Бравсу, – можете отпускать.

Бравс нехотя разжал руки и сел на землю. Капитан уселся рядом и положил руку ему на плечо.

– Молодец, господин младший офицер. Молодец, – Эрн указал рукой на стрелу, торчащую из стены «Винного Бочонка» у них над головами. – Спасибо.

Буня застонала.

– Тише, Бу… – Эрн внезапно замолк. Его глаза зацепились за стоящего в нескольких метрах напротив них господина Крато. Тот не шевелился. Даже лицо оставалось неподвижно. Эрн посмотрел на торчащую из стены трактира стрелу, от которой его спас Бравс, а потом снова на Крато и понял важную вещь – стреляли не в него, капитана, а в главу общины. Он встал и подошел ближе к эльфу, а потом подозвал Жезла.

– Знаешь, Икола, – сказал ему капитан, – нужна еще одна банка. Какого-нибудь, не знаю… синего, например, цвета.

– Зачем? – уточнил Жезла.

– Чтобы только лекарей вызывать, – ответил капитан.

Крато по-прежнему стоял, опасаясь двигаться. Стрела вошла ему в правую руку, чуть выше локтя, и застряла там ровно посередине древка.

На сигнал банок появилось еще пять патрулей и две кареты лекарей. Увидев место преступления, каждый из них пережил свой собственный удар по устоям. Целители взяли себя в руки быстрее гвардейцев и принялись работать с пострадавшими. Сперва пережали Крато руку и вытащили стрелу. Тот сдавленно прорычал. Его медленно усадили, чтобы промыть и обработать рану. После – оторвали от стены мертвого эльфа

Драго, накрыли простыней и отправили на карете в лазарет. Эго тихонько выл, пока ему вправляли сустав и делали фиксирующую руку перевязку чуть ниже груди. Остроухий, которому господин Аффект сделал бесплатную коррекцию улыбки, от помощи лекарей, выплюнув очередной кровавый ошметок зуба, отказался. Три эльфа в сопровождении шестерых гвардейцев отправились в камеры предварительного заключения.

Всех оставшихся офицеров Эрн подозвал к себе:

– Осмотрите каждый дом и опросите его жителей вдоль всей улицы по направлению к городской стене, – он указал рукой туда, где должны были находиться стрельцы. – Ищите все необычное. О проделанной работе составить документы и к семи утра все это – не спрашивая разрешения Безликинса – мне на стол. Сержант Смог, Вы руководите группой.

– Думаете, стрельцов было несколько? – спросил Смог.

– Да. Слишком быстро стреляли. Так… Старший офицер Грог, побеседуйте с девушками, что работают в трактире, и все запишите. Удастся опросить кого-то, кто видел начало потасовки – отлично. Старший офицер Дирак, отправляйтесь в лазарет и выясните, кто такой этот Драго. Семья-друзья, чем больше информации, тем лучше, – Эрн оглядел озадаченные лица подчиненных. – Офицеры Час, Акт и Бор – немедленно на городские ворота: всех впускать – никого не выпускать! Эти гады не должны покинуть город. Если вопросов нет, приступайте и будьте осторожны, господа гвардейцы.

Бойцы немедленно отправились на боевые задания. Вслед за ними посеменил и Род Бравс.

– Постой, Бравс, – остановил младшего офицера Эрн. – Ты можешь идти домой.

– Но, господин капитан…

– Иди домой, отдохни. Завтра у тебя будет много работы.

И Род Бравс зашагал прочь.

Жезла в свою очередь направился в свой уютный кабинет в штабе гвардии.

К капитану между тем, шмыгая разбитым носом, подошел господин Полевик.

– Много живу на свете, господин капитан, – проговорил он, глядя на Эрна снизу вверх. – Всяких остроухих и всяких преступлений видывал. Но такое…

– Полностью согласен, – кивнул Эрн и сменил тему. – Кто драку-то начал, господин Полевик?

– А? – вздрогнул от вопроса башмачник. – О, этот… Певец. Вы его под руку выводили, Ваше благородие.

– А с чего вдруг?

– Не знаю. Мы с господином Глазомером все никак не могли толком пообщаться из-за его выступления и уже собрались уходить в местечко потише. Подозвали барышню, чтобы рассчитала нас, начали подниматься, да остроухий на нас вдруг ка-а-ак налетел!

Больше ничего господин Полевик не припомнил, посемуоткланялся восвояси. Эрн остался наедине с Буней и стал размышлять. Правильно ли он все сделал? Нужные ли указания раздал? Подумать только, убийство! В его смену! Сейчас, по прошествии некоторого времени, эта мысль не казалась такой уж страшной, но скоро наступит завтра и по городу расползутся слухи. Ее Светлость, само собой, вряд ли обрадуется, и пострадает целая куча тарелок. Буня мурлыкнула, ткнула его носом и полезла к нему под руку, требуя объятий.

В свои права вступила глубокая, темная ночь.

***

– Что будем делать?

– Почему ты меня спрашиваешь?

– Ты же умный.

– Да, шеф сказал, что ты умный, поэтому тебя и спрашиваем.

– Не злите меня, олухи.

– Так ты скажи нам, что теперь делать.

– Я думаю.

– Есть хочется.

– Хлеба. Как у мамы.

– И пива.

– Нет, от пива я больной.

– Ты еще и стрелять не умеешь.

– Заткнитесь вы. Мешаете думать!