Пижон в бегах
Шрифт:
– Ладно. Отсюда до дома два квартала. Давай подумаем, как туда войти.
Некоторое время мы молчали. Я сидел, сложив руки, и угрюмо смотрел на капот, зловеще поблескивавший в свете фонарей. В голову ничего не приходило. Мне даже не хотелось думать о том, что бы такое придумать. Я был погружен в воспоминания о спокойных деньках, когда стоял себе в баре и смотрел по телеку, как Бейби Лерой швыряет в Филдза жестянку с кальмарами.
– А может...
– сказала Хло.
Вырванный из мира Бейби Лероя, который как раз раскидывал по полу черную патоку, я повернул
– Что "а может?".
– А может, получится.
– Что получится?
– осведомился я.
– Никто из них не успел толком меня рассмотреть. Только тебя они знают в лицо.
– Ну, и?
– Мистер Гросс думает, что я Алтея, а Траск со Слейдом знают, как она выглядит. Стало быть, я в полной безопасности.
– Рад за тебя, - сказал я.
Хло уже не была так раздражена, поубавилось и язвительности, но мне никак не удавалось подстроиться под нее.
– Нет, ты послушай, - сказала она, впервые за час с лишним не обратив внимания на мой сарказм.
– Я войду первой. Буду плестись, как пьяная, а когда добреду до его машины, устрою спектакль. Затяну песню или рухну прямо на машину. Подниму переполох, отвлеку внимание, а ты тем временем юркнешь в дом. Потом уж и я приду.
– А что, если он заподозрит?
– Почему он должен заподозрить? Пьяная девица в Гринвич-Виллидж в час ночи - что может быть естественнее?
– Не нравится мне это.
– Ты просто считаешь, что обязан спорить, поскольку я женщина, да и Эррол Флинн не одобрил бы такой план.
– Тогда ступай и приведи его в жизнь, - сказал я, разозленный до такой степени, что мне уже почти хотелось, чтобы она попала в передрягу с Траском или Слейдом.
– Приятных развлечений!
– Не сердись. Мы оба устали, но держи себя в руках.
– Прекрасно, - заявил я.
– Я держу себя в руках.
– Ну и хорошо. Так, вот ключ. Он открывает и подъезд, и квартиру.
– Вчера ночью дверь подъезда была не заперта.
– О?
– Похоже, это её не очень интересовало. Хло открыла дверцу. Оставь куртку в машине. Я надену её, когда вернусь сюда, чтобы он не понял, что я та же девица.
– Ты и впрямь хочешь все это проделать?
– спросил я.
– Да. Я устала, и это совершенно безопасно, а кроме того, мы не можем больше ничего придумать.
Я пожал плечами и вылез из машины. Сняв куртку, швырнул её на переднее сиденье, потом запер дверцу со стороны водителя и выбрался на тротуар, где меня уже ждала Хло.
– Может, лучше снимем комнату в гостинице?
– предложил я.
– В этой затее столько изъянов, что я и не знаю, с которого начать.
– Например?
– Ну, во-первых, то, что придется снимать не одну комнату, а две.
– Ты ведь можешь переночевать дома.
– Если я тебя оставлю, ты бог знает чего натворишь. Во-вторых, ни у тебя, ни у меня нет денег на гостиницу. В-третьих, нам все равно надо встретиться с Арти, а как это сделать, не приходя к нему домой?
– Ладно, - сказал я, - убедила.
Я запер вторую дверцу машины и вручил Хло ключи.
–
– К черту, - ответила Хло и подмигнула.
Мы дошли до угла Перри-стрит и Бликер-стрит, и я привалился к стене углового дома, откуда мог следить за происходящим. Хло сказала:
– Тебе надо выждать, пока я не отвлеку его как следует.
– Ладно.
– До встречи, - сказала Хло, свернула за угол и тотчас загорланила чересчур громко и не в той тональности "Да здравствует ублюдочный Британии король!" И так далее. Я уже давным-давно не слышал эту песню. Она была очень грязная.
Вдохновенно распевая и размахивая для пущей выразительности руками, Хло нетвердым шагом двинулась вдоль квартала, а потом побрела через мостовую к черной машине. В своих рабочих портках и черном свитере, с длинными прямыми черными волосами она выглядела прямо-таки как собирательный художественный образ жрицы свободной любви из Гринвич-Виллидж, и я был уверен, что Траск или Слейд наверняка попадется на удочку.
Но Хло решила исключить всякий риск. Налетев на левое переднее крыло черной машины, она принялась раскачиваться и изучать возникшую на пути преграду. Так прошло несколько секунд. Со своего места я не видел Траска или Слейда, но мог биться об заклад, что он во все глаза пялился на Хло, а совсем не на дом Арти. Я набрал в грудь воздуху и приготовился к забегу.
И тут Хло стянула с себя свитер.
Дуреха! Этим она отвлекла не его, а меня. Я застыл на месте, вытаращив глаза и разинув рот.
– А теперь я лягу спать!
– заорала она во все горло и залезла на капот черной машины. Скомкав свитер, Хло подоткнула его под голову и свернулась калачиком, будто кошка на печи.
На Хло был черный бюстгальтер.
Закончив молитву, она благочестиво замерла на несколько секунд, а потом опять затянула свою старую песню.
Траск или Слейд выскочил из машины. Он заорал, зашелся благим матом и замахал руками, как садовод, сгоняющий детвору со своих яблонь.
– Пошла отсюда! Давай, давай, слазь!
Хло ответила ему не скажу что и перевернулась на другой бок.
Я вихрем понесся вперед. Хло с Траском или Слейдом продолжали орать друг на дружку. Не уверен, но, кажется, Хло гаркнула что-то про изнасилование. Будто Роджер Бэннистер, я промчался полквартала, свернул налево, взлетел на крыльцо и шмыгнул в дом.
Нынче вечером дверь подъезда тоже была не заперта. Я с грохотом взбежал по лестнице и с помощью ключа проложил себе путь в обитель Арти.
Здесь было темно, и я не стал зажигать свет. Если Траск или Слейд посмотрит вверх и увидит горящие окна, то наверняка поднимется узнать, в чем дело. Тем не менее с улицы просачивался тусклый свет, и я сумел обойти вокруг нагромождения мебели в середине комнаты. Я выглянул наружу. Внизу, разделенные черной машиной, стояли Хло и Траск или Слейд. Первая выглядела изрядно помятой и натягивала свой черный свитер, а последний или самый последний продолжал размахивать руками, а значит, и орать. Перебранка не утихала.