Плацдарм [трилогия]
Шрифт:
Или вот что говорят - когда он замечает место для берлоги, значит, то знаки там особые ставит - когтями. И по знакам этим другие медведи вроде как понимают - чье это место. Если сильного - уходят, а если слабейшего - себе забирают.
А если пойдет за ягодой, то колоду берет - болотные кочки уминать.
Говорить не может, но речь понимает. А в старые времена, бывало, девок крал да жил с ними. И даже дети от того рождались. Вот, род шамана Тырге от такой полумедведихи происходит. Но потом ушла древняя сила из мира, и люди больше не могут
А, ты чужак, - бросил он, - вижу не слушаешь меня!
– прикрикнул вдруг Вирама. Чего хмурый такой?
– Извини, уважаемый, - изобразил всем своим вмдом раскаяние Алексей. Так, вроде как зима скоро настанет, а я всё тут сижу.
Эээ, - как-то многозначительно и высокомерно улыбнулся хозяин, - сказано же - до Дня Очищения - ну никак нельзя. Сказано же!
Ну так скорее бы… - улыбнулся Костюк.
Вот тёмный человек!
– всплеснул тот руками. Ты видать думаешь, что мы тут даром тебя держим! Вы там на закате, совсем от предков да от их мудрости отвернулись! Вам там новые боги помогают! А тут они силы не имеют - тут старые хозяева правят, и весь сказ.
Ты вот не веришь, а послушай как - что с дедом моим было.
Поехал мой прадед на торг. В дороге ночь его прихватила. Ну, прослышал он, что там неподалеку селение есть. Ну, заехал - смотрит, в домах огни погашены, только в одном горит. Ну, заходит он туда - народу полон дом, аж воздух спирает, жречишко какой-то в бубен бьет, что-то там воспевает.
Говорит - здравствуйте, мол, люди добрые.
Те не отвечают. Ну он опять - здравствуйте, мол.
Тогда тут жрец встрепенулся, да как начнет бормотать, да все непонятное. Только и разобрал - мол, огонь свистящий, да ветер из земли выходящий, да дух нас едящий, пришел.
Ну, толкнуло что-то его в сердце, или может, подумал, что не ко времени пожаловал, повернулся и ушел.
Приехал на постоялый двор, спрашивает - не знаете, что твориться в селении, странные там люди какие-то… Те - какое селение? Тут нет ничего!
– А там то и там то? Ну те аж сели. Там, говорят, кладбище старых времен…
Вот оно как - а ты говоришь!
– с самодовольным видом изрек Вирама.
Поев, Алексей вежливо поблагодарил и вышел прогуляться в одиночестве по поселению - за ограду его не выпускали даже с сопровождающими. И вдруг взгляд его остановился на на сильно пожилом полуголом мужчине, сидевшем на старом бревне и чинившим костяной иглой старый ичиг.
К нему подбежала стайка замурзанных скуластых мальчишек лет по восемь-десять, и принялась что-то громко выкрикивать на своем языке - наверное, дразнить старика. Человек отложил обутку, неторопливо встал и, обернувшись, внимательно посмотрел в сторону шкодливых ребятишек. Тишину полдня прорезал дикий, многоголосый визг, как будто одновременно десяток бензопил вонзили зубья в неподатливую древесину. С быстротой, изумившей бы любого земного тренера по легкой атлетике, малолетние хулиганы унеслись в разные стороны.
А тот повернулся
И Алексея почему-то заинтересовал этот странный чужак.
Настолько, что час спустя он подошел к нему, выбрав момент.
Тот сидел прямо на голой земле, перед маленьким костерком, протянув ладони к огню,
Костюк, остановившись, поздоровался с ним, но тот никак не отреагировал, продолжая отрешенно глядеть в пламя.
Пожав плечами, разведчик оставил попытки завязать разговор и отправился своей дорогой.
Вернувшись в дом Костюк попытался расспросить о нем Винару.
– Это Найарони, нежить треклятая, - буркнул он. С ним и водится то нехорошо - хотя лекарь он толковый. Но про этого чужеродца незнаемого, лучше тебе у шамана спросить, - нахмурился его опекун. Слышал я, он сын лесной нечисти, которая девок крадет да брюхатит, в берлогах своих заточая. И как по мне, так и похоже…
Он отвернулся к стене к забормотал что-то неразборчивое, всем своим видом показывая, что не намерен продолжать беседу. Но ему почудилось, что перед этим в его глазах мелькнул неподдельный страх. Алексей ушел, так ничего и не поняв.
И поэтому когда ночью он пробудился и узрел стоявшего у его ложа Найарони почти не удивился.
Тот молча сделал знак - мол, выйди, поговорим, и бесшумно ступая покинул прибежищ6е семьи Винара. Что поразительно, не проснулся не только никто из людей, но и пристроившиеся в сенях лайки не почуяли чужака.
К чему бы это?
Здравствуй, Тасо, - полушепотом спросил старик, когда Алексей выбрался из душной тьмы дома под яркую луну. И тут же перешел к делу.
– Как думаешь, зачем тебя тут держат?
– Говорят, на празднике должен быть кто-то из гостей… - пожал плечами Алексей
– Ага - гости им нужны, - кивнул Найарони. И отпустят они его сразу на праздники - к предкам.
– Тебя принесут в жертву. Просто - зарежут. Поэтому - сегодня я тебя выведу…
– А почему я должен тебе верить?
– ляпнул Алексей стандартную фразу.
– А зачем мне тебе лгать тебе, ссорясь с людьми с которыми давно живу? Я хочу спасти твою голову, ставя на кон свою - чего тебе еще надо?
И почему-то Костюк поверил - и не только потому что чутье разведчика уже давало знать, что с этим «гостеванием» не всё чисто.
Пойдем…
А… как?
– указал Алексей на ворота тына.
Они спят, - ухмыльнулся старец, - той самой пресловутой «зловещей ухмылкой» из второразрядных романов, и Костюк почему-то понял - почему про старца ходят слухи насчет происхождения его от нечисти.
И молча пошел за ним.
Прошли мимо спящих караульщиков у ворот, и старец без шума отворил малую калитку.
Припасы, вещи мои… - начал было Костюк.
У меня запасено всё что нужно - в моём жилище. Костюк порадовался лишний раз, что самые нужные вещи - вроде карты Аргуэрлайл, и маленького компаса он хранит при себе, в тайных кармашках пояса.