Плацдарм

Дудченко Евгений

Естественно, в ходе переговоров, не удалось избежать вопроса, какую цель в реальности преследуют Никлотичи в этом приступе инвестиционной активности. В то, что это всё не просто так, поверить Тропин никак не мог. Прибалтийская династия давно и открыто стремилась к восстановлению монархии с собой во главе в России, чему явно, препятствовали местные власти и вдруг, такая щедрость. Это было подозрительно.

– Тут есть сразу несколько аспектов! – Улыбаюсь. – Во первых, коммерческий аспект! Несмотря на сложность и серьёзную геморойность вложений в угледобычу и генерацию на её основе, там можно выйти на хорошую доходность в перспективе пяти – десяти лет. Во вторых, социальный аспект. Как бы то ни было, а нам совсем не безразлично благополучие нашего народа! Хоть Никлотичи, пока, не являются правящей династией России, русские, нам совсем не

чужие. Только благотворительные фонды под нашим патронажем, тратят ежегодно в Российской Федерации около миллиарда, в пересчёте на доллары. Это очень много, а ситуация, несмотря на это, не сильно меняется к лучшему. Было принято, консенсусное решение, совместить благотворительность с коммерцией. Этот шаг, видится намного более эффективным. Образно выражаясь, от раздачи рыбы, было решено, в ряде случаев, перейти к раздаче удочек. В третьих, как это не покажется странным, мы намерены способствовать усилению России. Своей политикой в Чечне, Вы доказали, что не намерены потворствовать дальше центробежным силам в стране, а значит, наши инвестиции, буде такие последуют, не сгорят в новом хаосе распада. Если Вы и дальше продолжите политику укрепления власти и порядка в стране, то мы и дальше намерены вкладываться в Россию. А с реставрацией монархии, о чём Вы наверняка думаете, мы можем и подождать. Геополитические расклады, диктуют нам необходимость поддержания сильной России, какая бы форма правления в ней не была. Коллективный Запад и конкретно, заокеанский гегемон, скоро переварит все те плюшки, что он получил с распадом Союза и снова устремит свой взгляд на восток, что бы повторить и довершить неоконченное дело. На этот раз, одной Россией, дело может уже не ограничиться. Мы уже, чувствуем постепенный рост давления. А толи ещё будет!

В общем, смесью некоторой толики лести деятельности самого господина Тропина, доли запугивания усложняющейся мировой обстановки, которую тот не мог не понимать. Одна только война в Чечне, воочию обнажила слабость Российской армии, когда с трудом удалось наскрести боевые подразделения для усмирения небольшой республики. Что уж говорить о мировом противостоянии огромной мощи НАТО, продемонстрировавшей свою сущность в Югославии менее года назад. Тайно поддерживающей боевиков Турцией. Ну и здоровое желание заработать на России. Убедили премьера в искренности наших намерений. Ну, или хотя бы в том, что пользы от нашего сотрудничества, гораздо больше обеим сторонам, чем вреда.

Обещание полного содействия в наших начинаниях было получено. До кучи, мы ещё договорились о строительстве под Ачинском крупного аллюминиевого завода производительностью в два миллиона тонн, если нам будут проданы находящиеся там буроугольные разрезы. Пытаться как то захватить, даже путём выкупа уже имеющиеся алюминиевые заводы и гидроэлектростанции, я даже не пытался. Там был завязан такой клубок из криминала, чиновников и западных инвесторов крышуемых американскими спецслужбами, присосавшихся к этому выгодному бизнесу на цветных металлах, что рисковать, я не видел смысла. Дешёвый ачинский уголь, должен был обеспечить приемлемые цены на энергию, для производства алюминия. Собственное производство Прибалтики, не покрывало имеющихся потребностей, потому, у нас был к данному производству большой интерес.

Кроме того, было дано предварительное согласие на создание крупных портовых комплексов на Тамани и в порту Ванино на Дальнем Востоке для перевалки угля. Россия, до сих пор, как ни странно, не располагала собственной специализированной для этого портовой инфраструктурой. Объёмы экспорта, были пока, настолько малы, что хватало прежних, примитивных терминалов с невысокой пропускной способностью.

В общем и целом, меморандум об инвестициях и контрактах, потянул на добрых двадцать миллиардов долларов, вызвав фурор. Разом, о таких крупных суммах, ещё ни разу не заявлялось в истории России.

Забегая немного вперёд, надо сказать, что будущий президент по полной использовал предоставленную ему возможность. Прежде чем быть проданы нам, интересующие нас шахты и разрезы, совершили интересные кульбиты переходя из рук в руки, подрастая в цене и накапливая долги. Наши спецслужбы тщательно следили за этим процессом и складывали полученные данные в толстые папочки.

Этот процесс, затянулся на несколько большее время, нежели мы рассчитывали. Будущий президент, ещё не имел такой власти, как несколько позже в моем мире и вынужден был активно лавировать между разных групп

олигархов, чиновничьих групп и прочих влиятельных персон, так же стремившихся поиметь свой гешефт на всех обозначенных делах. Но, то, что нам всё таки продали интересующие активы, стало для меня большим облегчением. Российские дельцы, всё ещё думали сегодняшним днём, стараясь урвать деньги здесь и сейчас, не имея уверенности в завтрашнем дне, нежели планомерно развивать доставшийся им актив. На что, собственно и был основной мой расчёт. В будущем, всё обещало серьёзно поменяться.

Но, зато, мы были избавлены от многих проблем получая консолидированные активы без долгой бюрократической волокиты, что бы быстро взяться за их реконструкцию. Даже несколько переплачивая на текущий момент, сделки, виделись мне выгодными. В отличии от местных хозяев, у меня был чёткий план развития угольной отрасли и сопряжённой с ними энергетики и портов, для вывоза угля на экспорт. Та же Венедия с Финляндией потребляли десятки миллионов тонн данного энергоносителя, так что за сбыт, я был спокоен. А вот Польше с Украиной, на данном рынке, следовало потесниться. Впрочем, основной поток, предполагалось направить в Азию, Европу и Африку. Именно потому, я и занялся одновременно портами. Без них, пропихнуть большие объёмы на экспорт в Восточную Азию, было бы проблематично. А именно на неё, я делал основную ставку.

В следующую встречу, сделал я для себя зарубку в памяти, надо будет поговорить с президентом о реконструкции Транссиба и БАМа, имевших массу узких мест, влияющих на их пропускную способность. На предел, насколько я помнил, эти пути вышли уже к 20-м годам, не позволяя дальше наращивать добычу угля. Его просто было невозможно вывезти на восток, а реконструкция железной дороги, постоянно тормозилась из за недофинансирования. Именно поэтому, я попросил Сахалинский уголь. Он совершенно не зависел от железных дорог на континенте.

В настоящий момент, такой проблемы ещё не существовало, более того, всё ещё шли дискуссии об убыточности и бесполезности БАМа, но я то, знал о проблеме заранее. Вот только сразу её озвучивать, не стал. Ни к чему Тропину знать истинный потенциал экспортных возможностей угля. Иначе, цена вопроса для нас могла возрасти кратно, а реализация, сильно замедлиться. Весь наш расчёт, строился на том, что местные нувориши, захотят монетизировать своё обладание не слишком привлекательным активом, генерирующим совсем не великие прибыли, здесь и сейчас, хапнув сразу и много, нежели долго и нудно развивать его, получая понемногу, но постоянно.

Естественно, я не сильно надеялся, что мои слова действительно побудят того к действию, какими бы логичными ни были доводы. Воровство приближённых, саботаж и просто некомпетентность окружения имеют не меньшее значение в политике, нежели хотелки первого лица. Но даже уже согласованные проекты, должны были дать не мало.

В целом, я остался доволен состоявшейся встречей с Тропиным. Человек ещё не успел забронзоветь и укрепиться во власти, а потому, был вполне адекватен и деятелен. Другое дело, что ждать слишком многого от него не стоило. Его, как это обычно и бывает, рвали на части множество групп влияния окружавших первое лицо, между которыми он вынужден был лавировать. И далеко не все из них, были настроены к нам, хотя бы даже нейтрально. Дружественные же и вовсе были наперечёт. Но, личная заинтересованность, о которой я уже упоминал, я надеялся, сделает его более договороспособным.

В Хельсинки, я возвращался с чувством выполненного долга и морального удовлетворения.

Первый и самый сложный шаг экспансии в Россию был сделан. Завязалось плотное и взаимовыгодное сотрудничество. На этот раз, мы решили ограничиться только вопросами вложений в энергетику, не самое привлекательное сырьё и инфраструктуру, что было удобнее провернуть при содействии власти. Но были и другие сферы, куда мы входили просто явочным порядком.

Было принято решение кратно расширить банковскую сеть в регионах России с целью быстрого наращивания кредитования сбыта электроники и прочего бытового ширпотреба производства Финляндии и Венедии. Я прекрасно помнил очереди начала 2000-х за кредитами на приобретение сотовых телефонов, только входивших в широкое употребление в стране. Почему бы было не взять под контроль данный процесс, помогая льготными ставками отечественным производителям? В активной стадии находилась программа создания транспортно-логистического монстра. Прорабатывалась программа создания широких торговых сетей разной направленности.